Лестница, ведущая вниз - Ольга Баскова

«Собаку бы», — подумал подполковник.

Нет, своими силами им Воронцова сейчас не найти. Да и черт с ним! В конце концов, он только исполнитель. То, что приказали, сделано, а об остальном пусть болит голова у других. Его пальцы быстро пробежали по кнопкам мобильного.

— Вадим Николаевич? Захаров беспокоит. Воронцова на даче нет. Да, был, но ушел. Судя по следам, либо сегодня утром, либо вчера вечером. Да, дом подожгли.

Захарову показалось, что Шпиленко не слишком огорчился, видимо, предусматривал такой вариант. Подполковник бросил мобильный в карман и вздохнул. Воронцову все равно не позавидуешь. У этой компашки, как говорится, все схвачено, за все заплачено.

Так что, куда бы парень ни сунулся, — ему крышка. Если он это понимает — даже хорошо. Интереснее будет ловить его. Жаль, Воронцов не бывший военный или мент. Было бы еще интереснее.

— Уходим, ребята, — крикнул он подручным, направляясь к большому черному джипу. Захарову хотелось побыстрее попасть домой и лечь спать. Он знал: завтра им прикажут прочесать лес и прилегающую к нему местность. Впрочем, такой приказ они могут получить и сейчас. Эх, успеть хотя бы чаю выпить!

Глава 27

Он нерешительно топтался у знакомой двери, обшитой черным дерматином, местами лопнувшим и показывающим пожелтевшие ватные внутренности. Звонок залился веселой трелью. Он услышал ее неторопливые шаги. И сердце его замерло. Она, эта женщина, являвшаяся его единственной любовью, никогда не ждала его, и это было обидно, но ни в коей мере не умаляло чувств.

— Ты?

Он обнял ее и прижал к своей груди.

— Не ждала?

— Я не жду тех, кто может прийти в любое время. — Ее огромные черные глаза внимательно смотрели на него. — Хочешь чаю?

— Хочу, — выдохнул он, — ты ведь знаешь: я с удовольствием выпью и съем все, чем ты меня угостишь.

— Ну, иди мой руки.

Она отправилась на кухню, а он пошел в маленькую ванную с отбитой кое-где кафельной плиткой. Лежавшее на раковине мыло «Камэй», принесенное им в прошлый раз, заканчивалось, и он мысленно обругал себя за то, что не подумал об этом.

— Чай готов, — послышался ее низкий хрипловатый голос. — Хорошо иметь электрический чайник. Закипает мгновенно, и не надо бояться залитой конфорки.

— Я тебе тут кое-что принес. — Он потянулся к пакету, но женщина остановила его:

— Я уже налила. Сделала так, как ты любишь. Остынет.

Эти слова бальзамом разлились по его душе.

— У тебя самый вкусный чай на свете.

Она улыбнулась, откинув назад прядь черных блестящих волос:

— Идем, идем.

Он торопливо пил чай, обжигаясь и не ощущая вкуса. Цель его прихода была совсем иной, и не терпелось выложить подарки. Только бы ей понравилось!

Когда чашка опустела, он снова направился в прихожую, взял пакет в руки и протянул ей:

— Смотри!

Она жадно схватила пакет и кинулась в комнату. Он затаил дыхание. Несколько минут было слышно, как женщина перебирает содержимое пакета.

— Это очень дорогие средства, — заметил он. — И очень эффективные.

Она вышла к нему. Ее лицо не выражало особой радости.

— Их хватит ненадолго, если они вообще помогут мне.

— Я видел результат. — Он погладил ее волосы. — Честно говоря, потрясающий.

— Чтобы был потрясающий результат, нужно еще много всего, — она усмехнулась. — Ты видел его у богатых дамочек, верно? Которым вряд ли столько лет, сколько мне.

— Подожди еще немного, — он вздохнул. — Я знаю, на что ты намекаешь. У меня пока нет таких денег. Слышишь? Пока нет.

— Хотелось бы верить. — Женщина, тяжело ступая, направилась в гостиную. — Иди домой. Я устала.

Опять ни слова благодарности! Ей неинтересно знать, как он добыл эти средства, сколько страданий и унижений перенес! А что бы она сказала, если бы узнала…

Впрочем, так себя вести — ее право. Никто не заставлял его приходить в эту обшарпанную квартиру и держать обещание. Он мог бы покончить с этим завтра. Если бы захотел. Но это было сильнее его.

Сергей шел по ночному лесу, то и дело спотыкаясь о камни и корни деревьев. Он понимал: в его случае отсиживаться в лесу до утра смерти подобно. Подручные Полоцкого наверняка прочешут лес еще до рассвета, на рассвете. Первая мысль Воронцова была такая: выбравшись из леса, отыскать телефон-автомат и позвонить в милицию. Однако, подумав, он отмел ее. Какое-то время молодой человек пребывал в растерянности. Озарение посетило неожиданно, и Воронцов удивился, как это сразу не пришло ему в голову. Парень вдруг понял: он знает место, где его никогда не будут искать. Если ему удастся выбраться из леса, дойти до города и выполнить задуманное, возможно, он спасен.

— Идиоты, халявщики! — в бешенстве Кунцевич не находил себе места. — Как его можно было упустить? Как получилось, что он предвидел каждый ваш шаг?

Подполковник Захаров стоял навытяжку перед Львом Абрамовичем и, глядя на него, мечтал расквасить ему нос. Как жаль, что он не может сказать этому говнюку, что он, Захаров, всего-навсего исполнитель, а не организатор, и вовсе не обязан продумывать всякие тонкости, стараясь кого-то перехитрить. Если ты такой умный, думай сам, а мы и так не спим ночами и не отдыхаем днем. Конечно, внутреннего монолога подполковника никто не услышал, и Кунцевич рявкнул напоследок:

— Найти в ближайшие часы!

— Слушаюсь! — Захаров повернулся на сто восемьдесят градусов и строевым шагом направился к двери.

— Козлы! — На правую руку Полоцкого сегодня было больно смотреть. Его вид возбудил бы сочувствие в ком угодно, однако Мамедов и Шпиленко не собирались жалеть шефа.

— Зря ты так с ним, — укоризненно сказал Вадим. — Между прочим, ни он, ни его ребята не виноваты в том, что произошло.

Лев Абрамович поднял на подельника удивленные глаза. Такого тона он не ожидал.

— Ты что, Вадик?

— Мы-то ничего, а вот ты зря ругаешь людей, и хороших людей, — поддержал Шпиленко Мамедов. — Тебе винить нужно только себя. Кто вовремя не вспомнил о любовнике-помощнике? Люди в нашем положении должны помнить все. Сейчас Воронцов мирно покоился бы рядом со своей сожительницей, не причиняя никому хлопот. Все твой проклятый зарождающийся склероз!

Кунцевич побледнел:

— Но у меня…

Ибрагим перебил его:

— Ты знаешь, Лева, дело не только в его поимке. Ты, как и мы, боишься: вдруг Юхненко сделала копии с письма и кассеты этой шлюшки? Хорошо, если все материалы погибли во время взрыва. А если они лежали дома, и теперь Воронцов таскает их с собой, выжидая удобного момента отдать их куда следует?

— Я позвонил кому надо, — пробормотал Кунцевич. — Если гаденыш вздумает заявить в милицию, его там уже ждут как подозреваемого в гибели сожительницы.

— Если он придет в милицию, это великолепно, — улыбнулся Шпиленко. — А если нет? В стрессовом состоянии человека порой посещают такие мысли!

Вымытый, надушенный, с наклеенными черными усами, с перекрашенными в черный цвет волосами, в элегантном костюме, Сергей Воронцов шагал по Приреченску. В кармане звенела мелочь, оставшаяся от всех денег после такого превращения. Парень думал о том, что до сих пор ему везло. Идя по лесу, он наткнулся на железнодорожную ветку: по ней возили сырье на заводы и фабрики. Один из таких составов, волоча за собой пятерку пустых вагонов, на маленькой скорости приближался к нему. Сергей вскочил на подножку последнего вагона и запрыгнул в него. Транспорт доставил его в Приреченск на какой-то завод. Потом он без проблем поймал частника, доехал до центра, отсиделся, дав сторожихе стольник, в платном туалете, а затем отправился в «Театральную лавку». Этот магазин являлся в своем роде универсальным. Здесь можно было изменить внешность. Тебе предлагалось воспользоваться услугами парикмахера и гримера и приобрести к новой наружности подходящую одежду. Стоило это недешево, но иного выхода Сергей не видел. Маскарад этот нужен был ему не для того, чтобы обмануть преследователей. Мысль, пришедшая ему в голову тогда, в лесу, отличалась простотой. Сергей вспомнил детективный рассказ знаменитого писателя, где подчеркивалось: хочешь спрятать вещь — положи ее на самое видное место. В данном случае вещью являлся он, а видным местом, убежищем, где уж его точно никто не станет искать, Воронцов избрал дом Кунцевича. Нет, естественно, проситься на временное жительство ко Льву Абрамовичу более чем смешно. Молодой человек делал ставку на жену юриста Наталью Николаевну и сейчас направлялся в кафе «Снежная королева», где эта дама каждый день лакомилась мороженым. Сожитель Юхненко надеялся на понимание. Впрочем, что же еще оставалось ему в его ситуации? Он решил: пан или пропал. В случае ее нежелания оказать ему помощь пусть сдает его сразу. Ведь его все равно поймают и убьют, так какая разница, где и когда?