Молох (сборник) - Станислав Лем

Немного сходные, хотя и более скромные концепции были выдвинуты в последние годы в специальной литературе, как, например, так называемая «нанотехнология». Однако она не имеет ничего общего с теорией или практикой познания, а также с построением теории. Речь шла о том, чтобы нанокомпьютеры (сокращенно называемые Nands) управляли микромашинками, которые в лечебных целях проникали бы в человеческий организм. Это было скорее ближе к так называемым «шустрам», «спасательным вирусам», которые я описал в романе «Осмотр на месте». А.К. Дьюдни в 1988 году писал в «Scientific American»: «Разумеется, сейчас это только мечты, но только — сейчас. В настоящее время мы находимся на пороге проникновения в область „нано“».

Конец перевода с немецкого.

3

Я сам какое-то время после появления первого издания «Суммы технологии» сомневался, не является ли мое «выращивание информации» мифом, воплощение которого будет невозможным во веки веков. Как-то не вызвала эта идея никакого отклика: ни критического, ни насмешливого, ни похвального, — как будто вместо того, чтобы опубликовать книгу, я выбросил ее рукопись в колодец.

Явление замалчивания слишком преждевременных идей, слишком далеких от традиционных знаний, существующих уже в промышленном воплощении, как, к примеру, компьютерная промышленность с ее непоколебимым правилом «от большего к меньшему», или TOP-DOWN, — это явление присуще всем эпохам и всем слишком дерзким и рожденным в уединении идеям. Вероятно, в последующем издании «Суммы технологии» я сам подверг «выращивание информации» строгой критике именно потому, что никто ни в стране, ни за границей ее вообще не заметил.

Нужно сказать, что как от «нанотехнологии», так и от перехода от правила TOP-DOWN к BOTTOM-UP мы еще очень далеки, но тем не менее таким переворотом — хотя бы на начальном этапе — ученые уже занялись. Об этом свидетельствует пространная статья в «New Scientist» от 19 февраля 1994 года под названием «Молекулы, которые строят себя сами» («Molecules that build themselves»). Действительно, в подзаголовке сказано: «Природа опирается на такие сложные молекулы, как ДНК, для того, чтобы можно было их составлять». Химики берут сегодня уроки у биологов, которые могут привести нас к новой генерации microchips.

Это только прогноз. В статье же, которую ни цитировать, ни широко излагать содержание я здесь не намерен, приводится правило, которое явно роднится со вступлением к моему «выращиванию информации». Я должен признать, что тридцать с небольшим лет назад такого скорого воплощения зачатков идеи я и не предполагал. Эту заслугу можно приписать в первую очередь просто необыкновенным темпам развития познавательной научной деятельности, которая (не в последнюю очередь) приобрела такое ускорение, поскольку, как было подсчитано, сегодня в мире живет и работает ученых больше, чем за всю прошедшую историю.

4

Что же такое обнаружили химики, что может стать предвестником «псевдобиологической переработки данных» и тем самым привести ее на самый низкий в Природе уровень, ведь ниже атомов и их соединений господствует уже квантовая область, в которой, как нам сейчас кажется, невозможно найти почву для дальнейшей микроминиатюризации: там основным является принцип неопределенности Гейзенберга, который не позволяет из нуклонов выделить — без использования космогонической энергии — загадочные кварки и согласно которому волны являются частицами, а частицы — волнами… Но опять же я не могу дать голову на отсечение, что туда data processing (то есть переработка данных) не сумеет проникнуть в наступающем веке.

5

Первые элементы, первые открытые кирпичики молекулярного строительства «снизу вверх» являются, как это обычно бывает вначале, довольно простыми. Почти как строительные кубики LEGO… но не во всем. Сейчас известны два класса молекул: так называемые катенаны и ротаксаны. «Catena» по-латински означает «цепь», а по-английски «concatenation» — это цепное соединение звеньев. Так же выглядят соединения первой группы: они представляют как бы взаимно соединенные между собой кольца. В то же время ротаксаны вращаются, кружатся вокруг оси соединения (естественно, не механического, а физико-химического) двух молекулярных групп: как будто кто-то надел колечко на гирьку, заканчивающуюся двумя шариками. Здесь следует четко осознать, что необыкновенно точное биологическое строительство происходит всегда в жидкой фазе. Это уже не твердая фаза известной solid state electronics.[53] Жидкая фаза, фаза растворов, коллоидов создает абсолютно новые условия, неизвестные не только механике твердых тел и электродинамике «макро», но также и кремниевой технике: говоря очень просто, «чипы» представляют собой таблички, а мы, как дети, штрихами гравируем окружности и «ворота» на кремнии; при работе в жидкой фазе все это становится уже прошлым, как парусники и воздушные шары в эпоху реактивных самолетов.

В США синтезировали уже трехмерные структуры, напоминающие пузырьки, содержащиеся в биологических клетках. А в Гарварде создали молекулярное поверхностное покрытие, что является эквивалентом двухмерных органических кристаллов. В свою очередь, только дальнейшее разрастание ротаксанов позволяет понять, почему «матрица наследственности», каковой является нуклеотидная спираль, имеет форму спиральной «лестницы». Как утверждают горячие энтузиасты физико-химии, катенаны и ротаксаны являются как бы предвестниками молекулярных датчиков. Нетрудно уже создавать такие молекулярные «аппараты», которые могут выражать двоичную или «бинарную» логику, фундамент всей цифровой революции конца нашего столетия.

Я прошу обратить особое внимание на слово «выражать». Действительно, сама логика, взятая изолированно, никакого содержания не несет, но из таких элементов можно, а точнее, будет можно строить все большие системы. Что же касается скорости переключений, здесь тоже не следует сомневаться. Ротаксаны кружатся со скоростью около 300 000 оборотов в секунду, а весят около 3000 дальтонов. Как молекулярные системы памяти или информационные «склады», они также являются незначительными — 5 нанометров при максимальном растяжении…

6

Итак, с одной стороны, наметились перспективы создания биокомпьютеров, основанных на молекулярной основе bottoт-up, с другой же стороны — еще, может, более обещающее молекулярное строительство, которое сможет наконец заполнить эту столь же огромную, сколь и загадочную пустоту между всеми возможными творениями мертвой материи и материи живой. В самом деле, до сегодняшнего дня никакого плавного перехода между ними нет, и поэтому в недавнем еще прошлом философы провозглашали существование некоего vis vitalis,[54] энтелехии, загадочного надматериального бытия, не относящегося ни к химии, ни к физике, тех «митогенетических лучей» Гурвича, тех «полей организации роста», которые могут вселить несравнимую с чем-либо активность в живые организмы и ткани.

Разумеется, эта пропасть будет заполняться постепенно и медленно, ее же экстраполяционным сопровождающим станет «философия будущего». Придумать этот термин мне помог немецкий философ из Эссена Б. Грефрат, который преподает предмет некой «лемологии» в университете, опираясь на мои дискурсивные работы, такие как «Голем XIV». Он сумел убедительно доказать, что я, собственно говоря, не занимаюсь такой «футурологией», которая стала модной лет двадцать назад, так как никаких конкретных «открытий» не пытаюсь предвидеть, а если то, о чем я писал, и было похоже на «прогнозы», то только в том смысле, в каком Бэкон четыреста лет назад выразил уверенность, что самодвижущиеся машины, созданные человеком, достигнут глубин морей, будут передвигаться по материку и покорят воздух.

Эта «философия будущего» должна была бы создавать основу для познавательного обсуждения, онтологических перспектив, а также дать морально-этическую оценку таких работ Человека, которых еще нет, но к которым уже ведет в конце XX века так называемая непобедимая «фаустовская составляющая» человеческой природы. Дело именно в том, что мы создаем то, что копирует Природу, хотя зачастую иначе, чем это в ней действует (автомобиль ведь не является плагиатом четвероногих животных, а самолет — копией орла), и также то, что когда-нибудь обгонит Природу, выйдя из ее феноменов, как выпущенное из пращи, и тем самым еще резче, чем сегодня, проявится обоюдная острота человеческого «прогресса», который в аверсах является Добром, а в реверсах — одновременно угрожающим и нам и себе Злом. (Это удивительно напоминает слова Библии о «Поедании плодов с Древа Познания», слова дьявола «eritis sicut Deus scientes bonum et malum»[55]…)