Мы — есть! - Иар Эльтеррус

После возвращения молодых гвардов домой их проверили и поняли, что орден не обманул. Вместо двенадцати бесплодных в Гнезда вернулись двенадцать молодых родителей. Ваар-Санег попросил у дварх-адмирала пять стандартных дней на размышления. Кир-Ванег, которому очень не хотелось новой войны, дал их. И вот, наконец, долгожданная встреча на высшем уровне. Не только с Ванег-Санегом, но и с Родителями остальных трех Гнезд. Транспортные корабли за эти дни прибывали к Ранка-Даа тысячами, такого столпотворения на орбите здесь не видели уже сотни и сотни лет.

— Родители Гнезд Гвард приветствуют посланников ордена Аарн! — прогремел над гнездовым залом голос Ванег-Саара.

— Орден Аарн в нашем лице приветствует Гнезда и их Родителей! — поклонился дварх-адмирал. — Вы просили на размышления пять стандартных дней и эти дни миновали. Мы ждем вашего ответа.

— Ответ сейчас будет дан, — заговорил Павен-Марет, новый Родитель Оринского Гнезда. — Перед тем мы хотим поблагодарить орден за то, что вы дали нам надежду. Знакомы ли вы со статистикой рождаемости, Ведущий?

— Знаком, — тяжело вздохнул Кир-Ванег. — Теперь уже знаком. К сожалению, ни один из гвардов ордена не задумывался над происходящим, а то бы помощь была оказана давно. Проблема решена нашими генетиками почти тысячу лет назад.

— Почти тысячу лет… — мрачно повторил за ним очень толстый гвард, Родитель Роемского Гнезда.

— Вы знаете, что в орден попадают в основном изгои, — вступил в разговор Семен. — Мы ведь думали, что вам просто выгодно держать нас бесплодными и в черном теле. Потому не особо задумывались о ваших проблемах, не могли простить.

— Это я способен понять, — иронично приоткрыл пасть Ванег-Саар. — Но теперь вы знаете, что у нас происходит, и почему наше общество столь жестко организовано.

— Да, — кивнул дварх-адмирал. — Теперь знаем. Гнезда на грани вымирания. Согласно расчетам наших социоматиков и социоинженеров, до полного разрушения общественной инфраструктуры вам осталось не более ста двадцати стандартных лет. При самых лучших раскладах. Если, конечно, не будет предпринято никаких радикальных мер.

— Вы уверены в этой цифре? — спросил молчавший до того Родитель Сееванского Гнезда, Фараш-Чарен, одновременно мрачно посмотрев на какого-то средних лет гварда.

— Мы могли и ошибиться в расчетах, — поморщился тот. — Но даже если и ошиблись, то всего на тридцать циклов. Нам казалось, что у Гнезд есть еще как минимум сто пятьдесят средних циклов…

— Все это уже не имеет значения! — резко махнул рукой Кир-Ванег. — Мы можем вам помочь. Но наша помощь имеет свою цену и вы ее знаете. Ждем вашего ответа.

Все четверо Родителей одним движением поднялись на ноги и отошли в сторону. Откуда-то из-за их скамей начали выходить старые гварды. Очень и очень старые. Единственным, что отличало их от других ящеров преклонных лет, оказалась расцветка морд. Кожа на них была черной!

— Я — Тесеш-Вагрин, глава клана Темных Отцов, — проскрипел почти высохший от старости гвард, которого поддерживали под руки двое ящеров помоложе. — Мы сдаемся и сдаем ордену Аарн все наши базы, поселения, верфи и флоты в обмен на решение проблемы бесплодия. Прошу оставить в распоряжении Гнезд наши научные лаборатории. Насколько я понимаю, мы будем казнены?

— С какой стати? — изумленно приоткрыл пасть Кир-Ванег. — За кого вы нас принимаете? Мы требуем сдать только боевые корабли и верфи, все остальное можете оставить себе. И казнить вас никто не собирается, вы верно служили своему народу, так служите ему и дальше.

— Благодарю, — кивнул старик. — Возможно, мы ошибались по поводу ордена.

— Ошибались, — фыркнул Семен, прищелкнув челюстью, за последние дни он несколько свыкся с телом гварда. — Поскольку вы пошли нам навстречу, мы сделаем даже больше обещанного. Мы поможем вам вырастить биокомплексы для исцеления и первое время там будут работать наши Целители. Пока ваши не научатся всему, что нужно.

— Также никто не собирается разоружать планетарные комплексы защиты, — добавил Кир-Ванег. — Наоборот, мы считаем, что населенные планеты должны быть защищены от атаки из космоса как можно лучше. Потому можете снять с линкоров главные калибры гиперорудий и разместить их на орбитальных станциях.

— Почему? — мрачно спросил Тесеш-Вагрин. — Почему вы столь гуманны к побежденному врагу?

— А мы не считаем Гнезда врагами. Вы ошиблись и напали на невиновных. Понимание этого само по себе уже достаточное наказание, нет греха страшнее, чем наказать невиновного. Мы прекрасно знаем, что вы хотели отплатить за гибель трех планет и не осуждаем вас за это желание. Но вас подло обманули, использовав в своих целях. Знаешь ли ты, темный отец, кто это сделал?

— Знаю, — холодно ответил старик. — Это существо даже имело наглость предложить нам союз против ордена. Наступит время, и он заплатит за свою подлость. Однако, этот враг очень силен. Я не понимаю вашего Командора — почему он разоружил всех остальных, но не тронул своего главного врага?

— Если бы еще найти, где этот враг прячется… — скривился Семен. — Но это к делу не относится. Подробный договор с твоими помощниками обсудят наши социоинженеры.

— Я ведь тебя помню… — вдруг задумчиво протянул Кир-Ванег, смотря на темного отца. — Именно ты руководил экспедицией к центру галактики восемьдесят два цикла назад…

— А ты — тот молодой дурак… — наклонился вперед Тесеш-Вагрин. — Никогда бы не подумал. Кто тебе мешал подойти ко мне, я бы все тебе разъяснил. Зачем было подымать ненужный шум?

— Кто бы подпустил молодого ученого низкого статуса к уважаемому профессору, да еще и родителю впридачу? — фыркнул дварх-адмирал. — Но знаешь, прошло уже очень много времени, а я все так же хочу задать тебе один вопрос.

— Задавай.

— Зачем нужна была эта ложь? Ведь из-за нее, в конечном счете, проиграли Гнезда. Проиграли все гварды. И это ради сохранения авторитета каких-то там сволочей?

— Ради сохранения стабильности… — тяжело вздохнул старик. — Наши законы не всегда справедливы и не всегда добры, но уже тысячелетия и тысячелетия они помогают нам выживать.

— Но в случае, если ситуация будет меняться быстро, эти законы станут ступенькой в ад, — презрительно фыркнул Кир-Ванег. — Понимаешь ли ты это?

— А кто тебе сказал, что законы во время затишья и во время кризиса одинаковы? — насмешливо распахнул пасть темный отец. — У тебя был слишком малый допуск к информации, когда ты устроил бучу. Ты не мог знать ничего важного. На самом деле результаты экспедиции тщательно исследовались, и если бы ты проявил себя уважающим авторитеты гвардом, то в исследовательскую группу пригласили бы и тебя. Но ты предпочел добиваться никому не нужной правды и получил по заслугам.

— Глупо, — фыркнул дварх-адмирал. — Бунтуют только самые талантливые. Я ушел в орден и с тех пор добился немало. А почему? Да потому, что у нас перед разумным открыты все дороги и никто ему не запрещает то или это. Знаком ли ты с законом нестабильной мерности пространства Кира-Дхарба-Винесса?

— Естественно, иначе я не был бы ученым, — дернул хвостом Тесеш-Вагрин. — Значит, Кир — это ты?

— Да. И еще много из моих наработок сейчас используется учеными всей галактики. А кое-что только орденом. Потом мне надоела наука, и я стал военным. Как видишь, уже дварх-адмирал.

— Мне непонятно это… — вздохнул темный отец. — Как можно самовольно менять род занятий? В обществе должен быть строгий порядок, четкая иерархия. А у вас, как мне кажется, анархия.

— Однако, мы преуспеваем, — рассмеялся Кир-Ванег. — Настолько, что ты даже представить себе не можешь. И это наши ученые, а не ваши, нашли средство от бесплодия. Могу сказать еще одно — после получения Гнездами наших технологий ситуация изменится. Намерены ли меняться Гнезда? Или предпочтут превратится в застывшее, неспособное к развитию болото?

— Меняться придется, — заговорил второй темный отец. — Меняется ситуация, меняются законы. Возможно, действительно нужно несколько смягчить наказание за ересь.

— Откровенно говоря, я вообще не понимаю, что это такое — ересь, — скривился Семен. — Ведь авторитетные старцы способны ошибаться. И часто ошибаются настолько, что их ошибки могут погубить весь народ. А иногда они боятся за свой авторитет и только потому губят все самое лучшее и самое талантливое, объявляя его ересью.

— Мы все равно не поймем друг друга, — устало присел на скамью Тесеш-Вагрин. — Для нашего народа главное — стабильность и уважение к старшим. Хотя опять же придется приспосабливаться к меняющимся внешним условиям. Я хотел спросить другое. Ты родитель, Ведущий?

— Я уже говорил Ванег-Саару об этом, — осклабился Кир-Ванег. — У меня двенадцать кладок, а сейчас вызревает тринадцатая.

— И ты отправился в бой, зная, что у тебя зреет кладка?! — ошеломленно отвесил челюсть старик. — Это же безумие!