Случайный рыцарь - Николь Сноу

Плевать, что я проиграл в споре. И где-то я даже рад, что лошадь здесь.

Потому что внутри дома ее ждет ад.

Она что-то шепчет Эдисону, а затем подходит ко мне и пристально смотрит на дом.

– Какой план? Будешь стоять у двери, как в офисе? Прикрывать?

– Ты так хочешь?

Я понимаю, что ей нужно знать, что она контролирует хоть что-то.

– Да. Нет. Может быть? Блин, я не знаю! – Она резко выдыхает. – Будем импровизировать?

В девяноста процентах случаев приходится импровизировать.

– Конечно, милая. Скажи, когда будешь готова… – Я киваю в сторону дома, показывая, что пора. Когда она наконец делает первый шаг, я всего на полкорпуса сзади, нависаю огромной тенью над ее хрупкой фигуркой.

Если Риды захотят вывалить на нее дерьмо, им придется сперва иметь дело с каменной стеной, которая вырастет на их пути. То же самое касается Браяра и его бригады.

Если бы на дворе стояла зима, сейчас изо рта вырывался бы пар. Стиснув в кулаки руки, я готовлюсь к хорошей драке, вернее, даже надеюсь на нее.

Успокойся, придурок. Ты, может быть, готов, жаждешь драки и способен надрать кому-то зад, но девушка-то нет.

И, быть может, она справится с родителями, если позволит себе. Но люди из «Юпитер Ойл» – другое дело, это чертовы дикари.

Я смотрю на Беллу и замечаю, как ее плечи напрягаются, когда мы заходим внутрь.

В доме на удивление тихо. Затем вдалеке скрипит открывающаяся дверь в кабинет Джона. И я знаю, что это не она туда вошла. Эту комнату выбрали ее родители вместе с Эйвери.

Адреналин вскипает в крови, когда я представляю, что они нависают над старым столом Джона.

– Белла. – Кладу ей на поясницу руку, подбадривая девушку. – Я буду прямо за тобой.

Она судорожно всхлипывает. Затем, собравшись и вскинув подбородок, направляется к кабинету, чеканя шаг.

Впечатляющая сцена. Все члены семейки Рид вынуждены собраться вместе, пусть и по такому печальному поводу.

Огромный портрет Амелии Эрхарт висит над массивным дубовым столом. Женщина одета в летную куртку и позирует перед своим знаменитым «Локхидом Вега»[18] с триумфальной улыбкой. Джон клялся и божился, что она его отдаленная родственница – женщина, которой он восхищался до самой смерти из-за ее мужества и твердости характера и чьим именем назвал компанию после реорганизации в пятидесятых.

Однако сейчас не обращаю внимания на картину. Я останавливаюсь в дверном проеме, внимательно разглядывая присутствующих.

Молли Рид – олицетворение грядущего судебного процесса и жертва череды неудачных пластических операций. Волосы так сильно обесцвечены, что приобрели странный лимонно-желтый оттенок, прическа обильно зафиксирована лаком для волос, и даже знаменитые ураганы Северной Дакоты ей не страшны.

В Гарри прослеживается смутное сходство с Джоном. Округлое лицо и глубоко посаженные глаза того же цвета, что и у Беллы и ее дедушки, – насыщенно-зеленые. Практически белые волосы свисают с высокого лба. Интересно, сколько седины появилось из-за его женушки?

А вот и Эйвери Браяр. Он ненамного богаче Ридов, но выглядит в сто раз более изысканно. Высокий мужчина, похожий на серебристого мангуста, с аккуратно сидящими на носу очками. Хитрый. Коварный. Чертовски талантливый лжец. Все это можно увидеть в его прищуренных серых глазах и заостренном лице со впалыми щеками.

Тишина в комнате становится плотнее. И я не единственный, кто рассматривает присутствующих.

– Аннабель, наконец-то! Где ты была? – спрашивает ее мать. – Мы здесь уже полчаса.

Полчаса! Я перемещаю свой вес с ноги на ногу, попутно удивляясь, как такая скучная фраза, произнесенная неправильным человеком, может звучать сигналом тревоги.

– Я была на встрече с Роджером Джонсом, – говорит Белла, откидывая волосы назад. – Деловые вопросы.

– Бесполезная трата времени. – Мать взмахивает рукой в сторону Браяра и прищелкивает языком. – Это мистер Эйвери Браяр. Он заинтересован в том, чтобы разобраться в бардаке и принять в свои руки эту старую нефтяную контору. Не благодари.

Губы Беллы начинают шевелиться, но она не произносит ни звука.

Черт.

Молли с раздражением осматривает комнату.

– А затем надо будет избавиться от этой развалюхи. Ну или оставим ее тебе, если ты захочешь затеять свой очередной проект.

Эйвери Браяр встает и протягивает руку.

– Мисс Рид. Приятно познакомиться.

Игнорируя маму, Белла делает шаг вперед, пожимая ладонь.

– Мистер Браяр, благодарю за предложение и обещаю рассмотреть его, но…

– О боже. Только не говорите… – Молли вклинивается в их беседу, увидев меня. – Вы – Дрейк Ларкин?

– Разве вы не встречались с мистером Ларкином ранее? – спрашивает Эйвери, и на его лице появляется легкая улыбка. – Боюсь, он покажется вам не слишком разговорчивым, но… приятным парнем. Очень опытным в том, что делает.

Продолжай, придурок, и ты увидишь, насколько я опытный.

Не нужно произносить это вслух, чтобы приглушить веселье в его глазах. Ничего нового. Наши чувства по отношению друг к другу взаимны и далеки от дружеских, учитывая его историю с Джоном.

Молли Рид издает резкий смешок. Фальшивый.

– Конечно же встречались! Просто сначала я его не узнала, неудивительно, ведь прошло несколько лет.

Хренова лгунья.

Я перевожу взгляд на женщину, но, очевидно, у нее нервы крепче, чем у Браяра.

Но на этом ничего не заканчивается. Молли распинается и о невероятно щедром предложении Эйвери для «Норт Эрхарт», и о гарантиях сотрудникам, что ничего не изменится в отношении Фонда Джона Рида.

Ради Беллы она старается смягчить свой тон, говоря о последнем пункте, но презрение в ее голосе очевидно.

Затем вступает Эйвери и протягивает Белле несколько листов – это копии статей, как «Юпитер Ойл» вдохнул новую жизнь в несколько городов Южной Дакоты.

Гарри практически не говорит. Он просто потирает подбородок и следит за происходящим. Джон тоже так делал, но я не верю, что из-за схожих причин. Мистер Рид выглядит потерпевшим поражение, измученным жизнью. Ничего похожего на неиссякаемый запас энергии Джона.

Белла говорит не много, но дружелюбным тоном. Слишком дипломатично.

– Хорошо, хорошо, давайте будем обсуждать за один раз не более одного вопроса. Обещаю, что все посмотрю, – повторяет она несколько раз.

И мой позвоночник простреливает.

А так ли она отличается от людей, окружающих ее родителей? Что-то я не вижу ни оптимизма, ни самоуверенности, которые она демонстрировала во время встречи с Роджером.

– В этом нет никакой необходимости, Аннабель, – слова Молли сочатся сарказмом. – Мы уже тщательно рассмотрели предложение, наши адвокаты советуют срочно продавать. Все, что тебе нужно сделать, солнышко, – это поставить подпись.

Аннабель.

Проходит секунда, прежде чем я вспоминаю, что это ее настоящее имя. Джон всегда называл