Серый воробышек - Вера Армстронг

— Передумал? Насчет чего? — удивленно взглянула на него молодая женщина.

Антонио многозначительно посмотрел на Хелен и вновь задумчиво уставился на свою собеседницу.

Все, хватит притворяться… Он безумно хотел Алисию. Хотел ее прямо здесь, в кухне, в ее доме. Это вожделение стало навязчивой идеей, которая мешала ему спокойно жить. Но, видимо, действительно пришло время откровений.

— Хелен, — вкрадчиво произнес Антонио, склонившись к дочери. — Я должен тебе кое-что сказать. Это очень важно, и ты должна внимательно выслушать меня.

— Антонио! — вскрикнула Алисия.

— Нет, все! Хватит юлить.

— Но я думала…

— Сейчас самое время.

— Для чего? — Хелен вопросительно посмотрела на Антонио. Он улыбнулся и взял ее за руку.

— Чтобы сказать тебе, моя дорогая, что тебя любят по меньшей мере три человека. Это тетя Алисия, бабушка и… — голос Антонио дрогнул, и молодая женщина положила ему руку на плечо в знак поддержки, — и я.

— Что это значит?

— Это значит, что я твой папа, детка!

Повисла длинная пауза. Алисии показалось, что прошла вечность, когда Хелен наконец смущенно улыбнулась.

— Мой настоящий папа? — уточнила она.

— Да.

Улыбка дочери придала Антонио душевных сил.

— Я знала…

Антонио и Алисия удивленно переглянулись.

— Ты знала, что я твой отец?

— Нет, я знала, что когда-нибудь ты найдешь меня.

7

В субботу вечером Алисия смотрела на свое отражение в огромном зеркале, висевшем в спальне, и размышляла обо всем, что произошло за последнюю неделю. Давно ее жизнь не была наполнена таким количеством впечатлений и переживаний. Ее разрывали противоречивые чувства. Антонио был настоящий дьявол, и она бежала от него прямо в его же объятия. Она хотела доказать ему раз и навсегда, что не будет пешкой в его игре, тем более теперь, когда их спектакль завершился. Он сообщил дочери правду, и сердце Алисии сжималось от боли при мысли о том, что теперь Хелен начнет постепенно исчезать из ее жизни. Чтобы хоть как-то развеяться, Алисия решила кардинально сменить имидж.

В понедельник она сходила в оптику и сменила очки на контактные линзы. Ради своей великой цели Алисия преодолела мысль об инородном теле в своих глазах. Она сделала новую прическу — каре, доходившее ей до подбородка, и впервые в жизни покрасила волосы. Они приобрели насыщенный каштановый цвет.

Остаток недели молодая женщина буквально провела в магазинах, под четким руководством опытных продавцов-консультантов подбирая себе новый гардероб.

Теперь она оценивающим взглядом изучала свое новое отражение. Она выглядела гораздо выше, а ее формы обрели более четкие контуры. Прическа выгодно подчеркивала правильные черты лица, а без очков ее глаза стали очень выразительными: большими, серыми, окаймленными густыми ресницами. Завершала картину новая короткая светло-голубая юбка в сочетании с жакетом, прекрасно сидевшим на ее стройной фигуре. Под жакетом был надет облегающий топ. На ногах красовались черные туфли на высоких каблуках, зрительно удлиняющие ее и без того стройные ноги.

Она хотела, чтобы Антонио Висенти увидел наконец в ней привлекательную и эффектную женщину, способную противостоять его обаянию.

Алисия взглянула на свои изящные часики — подарок родителей на шестнадцатилетние, — с которыми она никогда не расставалась. Память о родителях была ей очень дорога.

До прихода Элеоноры, которая посидит с Хелен в ее отсутствие, оставался еще час. А потом она наконец-то выйдет в свет во всей своей красе.

Оставалось подняться к Хелен и пожелать девочке спокойной ночи. В дверь позвонили. Алисия медленно пошла открывать, представляя, как удивится ее мать, увидев новый образ дочери. Улыбка так и застыла на ее лице, когда Алисия увидела, кто стоит на пороге.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она у Антонио, не давая ему войти.

Тот стоял и не мог оторвать взгляд от преобразившейся мисс Стоун, но, надо признать, все же достаточно быстро оправился от шока.

Значит, я был прав, подумал Антонио. У нее свидание, поэтому она так сногсшибательно выглядит. Он смерил ее взглядом, задержавшись на высокой груди и стройных ногах. Когда он наконец поднял глаза, то наткнулся на ее ледяной взгляд.

— Я спросила, что ты здесь делаешь? — повторила Алисия.

Она почувствовала, как ее бросило в жар, но сохранила спокойствие, потому что теперь внешний вид был ее главным оружием против его чар.

— Вот, пришел посидеть с Хелен, — ответил Антонио, скривившись. — Думаю, что имею на это полное право, если учесть, что я ее отец, а она моя дочь и между нами не может быть недоговоренностей.

— Но в данный момент это ни к чему, — возразила ему Алисия. — С Хелен посидит моя мама. Она должна прийти с минуты на минуту.

— Она не придет, — поспешил обрадовать ее Антонио. — Я позвонил ей и сказал, что могу сам присмотреть за дочерью. А теперь впусти меня в дом, — потребовал он.

Алисия в гневе отступила.

— Как ты посмел? — накинулась она на него. — Как ты посмел менять мои планы и являться сюда с проверкой?

— С проверкой? — поддельно удивился он. — Ничего подобного. Я просто помогаю. Где моя дочь? — последовал вопрос.

— Она наверху. Уже спит.

— Очень мудро с твоей стороны, — язвительно заметил Антонио.

— Что это значит?

— Это значит, ты молодец, раз у тебя хватило ума не показываться ей на глаза в таком виде. Ты разодета, как проститутка.

Антонио знал, что каждое его слово больно бьет по ее самолюбию, и от всего этого чувствовал необычайное удовлетворение. Ничего, пусть побесится. Пусть весь свой романтический вечер гневно думает обо мне, а не о том хлыще, к которому бежит на свидание.

— Я одета не как проститутка, — прошипела Алисия.

— Эта блузочка едва прикрывает твое тело, — продолжал язвить Антонио. — А где твои очки? Наверное, ты упала с лестницы, передвигаясь на своих высоких каблучищах, и попросту разбила их. — Он явно насмехался над ней. Его взбесила такая резкая перемена в образе Алисии, а еще больше раздражала мысль о том, что было что-то, а точнее, был кто-то, сумевший вызвать в ней подобную метаморфозу.

— У меня теперь контактные линзы, — кратко пояснила Алисия. — И вообще это не твое дело.

— Нет, черт возьми, это как раз мое дело! — взревел он. — Я не позволю, чтобы моя дочь видела тебя в таком одеянии. Какой пример ты ей подаешь? — Антонио удивился своему нравоучительному тону. Одна мысль о том, что другой мужчина будет лицезреть ее соблазнительные формы и целовать спелый, сочный алый ротик, приводила его в ярость.