Кровавая Мэри - Джоу Конрат

Мистер Фрискис прекратил атаковать вторгшееся в его жизнь растение и посмотрел на меня. Я отправилась к холодильнику, нашла нежирное молоко и налила немного в миску. Кот подождал, пока я отойду на безопасное расстояние, и начал лакать.

Я зевнула и потрясла головой, чтобы отогнать сонливость. Я каждую ночь принимала снотворное, и с утра все плыло у меня перед глазами.

Я снова зевнула, думая о том, хочется ли мне есть и когда же я ела в последний раз. Обедала вчера. Съели с Лэтемом по небольшому кусочку пиццы. Остатки лежали в холодильнике, но холодная пицца не очень-то подходила для завтрака. Я было подумала, а не сделать ли мне еще яичницу, но отбросила эту идею как неосуществимую, медленно дотащилась до спальни и забралась в постель.

Взяла пульт от телевизора. Положила обратно. Снова взяла.

Зря. Включился пятый канал. Шла передача о деле Фуллера и готовящемся судебном процессе. Я выключила телевизор и уставилась в потолок, стараясь отогнать непрошеные мысли.

Но они все равно лезли в голову.

– Я знаю, – сказала я вслух. – Нужно было сразу спустить курок.

Мне нравилось представлять, что я говорю это Холли Фуллер. Я от всей души хотела бы видеть ее всякий раз, как закрывала глаза или когда мне удавалось немного поспать.

Но на самом деле я с трудом могла вспомнить, как она выглядела. Вместо ее лица я видела свое.

Не надо быть психиатром, чтобы понять, что все это значит. Когда Холли погибла на моих глазах, я сильно разочаровалась в себе.

Тяжело быть своим собственным злым критиком. Кто-то постучал в дверь.

– Ты откроешь? – спросила я кота.

Кот не ответил, поэтому я завязала халат, с трудом заставила себя вылезти из постели и направилась к двери. В глазок я увидела улыбающееся лицо матери.

– Мама!

Когда я обняла ее, то снова почувствовала себя маленькой девочкой, хотя теперь я была на голову выше матери. Я уткнулась носом в ее плечо, чувствуя запах дезодоранта, которым она пользовалась уже сорок лет. На ней был пушистый свитер с высоким воротом, мешковатые джинсы, в руке алюминиевая трость.

– Жаклин, милая, как я рада тебя видеть!

– Почему ты не предупредила, что приедешь?

– Мы хотели сделать тебе сюрприз.

Я моргнула:

– Мы?

– Привет, Джек.

Услыхав этот голос, я невольно задержала дыхание. Отойдя от матери, я уставилась на человека, стоявшего рядом с ней и державшего красную розу.

– Привет, Алан.

Мой бывший муж по-мальчишески улыбнулся мне. Прошедшие десять лет не сильно изменили его. У него все еще были густые светлые волосы, подтянутая фигура. Морщин вокруг глаз и рта, по-моему, прибавилось, но выглядел он почти так же, как в тот день, когда он покинул меня.

– Алан любезно согласился помочь мне добраться из аэропорта. Мы задумали эту поездку еще две недели назад.

Я завязала пояс потуже и заговорила с матерью, не отводя взгляда от бывшего мужа.

– Мам, может, все же стоило предупредить меня?

– Чепуха. Ты бы сказала «нет».

– Мам…

– Мы взрослые женщины, Жаклин. Я не думала, что это будет проблемой. Ну, так как, ты собираешься пригласить нас войти или нам разбить лагерь в коридоре?

Алан поднял брови, все еще улыбаясь. Вместо ответа я повернулась к нему спиной и направилась в комнату.

– У тебя найдется кофе, Жаклин?

– Сейчас сварю.

Я вошла на кухню, сжав губы. Обычно кофе являлся важнейшей частью моего рабочего дня, но, поскольку сейчас я жила не по расписанию, в кофеине потребности не было. Но я все же вспомнила, как работает кофеварка. Когда я поставила кофе вариться, на кухню вошел Алан и прислонился к стойке.

– Я проявил большую бестактность? – спросил он. На нем были синие джинсы, белая рубашка и знакомый выцветший замшевый пиджак.

– А ты думаешь – нет?

– Нет.

Я хотела сказать что-нибудь обидное, но у меня на это не хватило сил. Наверно, появятся после кофе.

– Как жизнь?

– Прекрасно. Нормально. Хорошо.

– Я слышал, в тебя опять стреляли.

– Я не знала, что ты осведомлен о первом случае.

– Твоя мама информировала меня.

Я сложила руки:

– С каких пор?

– Всегда.

– И что это значит?

– Со времени нашего развода мы с Мэри поддерживаем связь.

Я хмыкнула:

– Чепуха!

– Почему чепуха? Я всегда любил твою маму. И тут я его поймала.

– И любовь долго мешала тебе уйти?

Алан почти незаметно кивнул.

– Жаклин! – позвала мама из гостиной. – Ты не говорила, что у тебя есть кот!

– Мама, нет!

Я пронеслась мимо Алана, надеясь предотвратить несчастье, и с безмерным удивлением увидела, что мама держит Мистера Фрискиса на руках и почесывает ему голову.

– Он восхитительный. Как его зовут?

– Мистер Фрискис.

– О! Ну, не важно. Он все равно восхитительный.

– Лучше отпусти его, мам. Он не очень любит людей.

– Чепуха. Похоже, я ему нравлюсь.

– Тогда почему он рычит на тебя?

– Он не рычит. Он мурлычет.

Вот зараза. Для меня проклятый кот никогда не мурлыкал. Ни разу.

Мама прошлась по квартире, разглядывая ее. Она постучала костяшками пальцев по большой картонной коробке.

– А что ты упаковываешь, дорогая? Хочешь убрать ненужные вещи?

– Да. – Я еще не говорила маме о переезде к Лэтему.

– Отлично. Будет больше места.

Она радостно посмотрела на меня, полная сил и жизни, совсем не похожая на ту женщину, которую несколько месяцев назад я видела на больничной койке.

– Ты решила переехать ко мне? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал жизнерадостно.

– Да, решила. Сначала я была категорически против твоих предложений, но потом передумала. Вряд ли за мной придется ухаживать. Просто мое время подходит к концу, и мне захотелось провести остаток жизни вместе с моей дочерью.

Я улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка получилась естественной. Мама приехала именно тогда, когда, оставив все попытки убедить ее переехать ко мне, я решила перебраться к Лэтему.

Это его убьет.

И, по правде говоря, меня тоже.

– Я скоро нашла покупателя для своей квартиры во Флориде. И привезла с собой документы, чтобы ты их подписала.

– Здорово.

– Я смогу переехать на следующей неделе.

– Здорово.

Мама отпустила кота и, прихрамывая, подошла ко мне, дотронулась до моей щеки.

– Мы поговорим позже, дорогая. Я прилетела ранним рейсом и очень устала. Не против, если я прилягу на диване?

– Ложись на мою кровать, мам.

Хотя бы кому-то она пригодится. Для чего-нибудь.

– Пойди перекуси с Аланом. Я знаю, вам о многом надо поговорить.

Она нежно потрепала меня по щеке и ушла в спальню. Алан стоял у окна, засунув руки в карманы.

– Завтракать будешь? – спросил он.

– Нет.

– Мне лучше уйти?

– Да.

– Ты принимаешь что-нибудь от депрессии?

– Почему ты решил, что у меня депрессия?

Он почти незаметно пожал плечами. Большинство эмоций Алана были еле незаметными.

– Твоей маме кажется, что тебе сейчас кто-то нужен.

– И ты прибежал меня спасать? Ну разве это не странно, учитывая, что последний раз, когда мне был кто-то нужен, ты скрылся, как вор в ночи?

Он улыбнулся:

– Я не скрылся, как вор в ночи.

– Нет, скрылся.

– Я ушел ранним вечером и абсолютно ничего с собой не прихватил.

– Ты прихватил мой пиджак.

– Какой пиджак?

– Тот, который сейчас на тебе.

– Это мой пиджак.

– Но его всегда носила я.

– Почему бы нам не поспорить об этом за завтраком?

– Я не хочу завтракать.

– Но тебе же надо есть.

– Откуда ты знаешь, что мне надо?

Алан прошел мимо меня, и я задумалась, подействовали ли на него мои слова или нет. Я последовала за ним на кухню.

– Я спросила: откуда ты знаешь, что мне нужно?

– Я слышал.

Он нашел чашку, налил кофе и протянул ее мне.

– Я не хочу кофе.

– Хочешь. Ты всегда нервничаешь, пока не выпьешь чашку кофе.

– Я вовсе не бешусь, – сказала я жалобным тоном.

Алан рассмеялся, мне пришлось прикусить губу, чтобы тоже не засмеяться.

– Ладно. Давай сюда.

Он дал мне чашку, я сделала глоток и приятно удивилась – кофе был отличный.

– Если не хочешь выходить из дому, я могу приготовить завтрак. – Алан открыл холодильник и вытащил яйцо. – Это последнее. Можем поделиться.

– Мою половинку сделай с целым желтком.

Я села за стол и наблюдала, как Алан ищет сковороду. Вернулись воспоминания. Приятные. Алан почти каждое утро готовил завтрак, все десять лет нашей совместной жизни.

Найдя сковороду, он снова открыл холодильник:

– Масла нет?

– Я некоторое время не ходила по магазинам.

– Это видно. А это что – лайм или картофелина? – Он вытащил зеленовато-коричневый предмет.