Сапоги императора - Михаил Суетнов

Отец и мать сапоги будто котенка ласкали. Мать вздохнула:

— Вот как времена-то меняются: ты, Иван, сроду кожаных сапог не носил и венчался со мной — в лапти обулся, а твой сын в одиннадцать лет в царские сапоги влезет! Ну-ка, сынок, встань перед крестной на колени и скажи ей спасибо!

Крестная смутилась:

— Да ладно, Анна, и без поклонов обойдется!

Но мать настаивала:

— Ничего, ничего! Поклонится — голова не отломится!

Сказала она так и надавила на мои плечи. Я опустился на колени, три раза ткнулся лбом в носки кожаных полусапожек крестной.

Она, видимо, осталась довольной и счастливо улыбнулась:

— Не было бы счастья, да несчастье помогло! Эти сапоги какой-то прапорщик носил. Его на фронте убили. Друзья-товарищи обмундировку семье прислали, а та по большой нужде вещи распродала. Мой Андрей успел эти сапоги купить: Мишке, мол, в гостинец пойдут!..

Я был счастлив: у меня есть кожаные сапоги! Они такие, каких в селе даже урядник не носил! Настоящие императорские!

Больше месяца я сапогами тешился — надевал их и шагал из угла в угол: скрип! скрип! скрип!

Потом я заметил, что мать стала косо поглядывать на сапоги и однажды сказала:

— Мишенька! Сыночек! Дело-то негожее получилось: ведь сапоги эти с мертвеца!

— Ну?

— Не нукай, а слушай и думай! Такую обувку носят только убивцы, у них руки в крови...

От этих странных слов у меня на сердце заскребло.

— Так, что же ты молчала, когда крестная мне эти сапоги дарила?

— Ругаю себя, но... Сама не знаю, как я забылась. Может быть, дьявол ум затуманил?

— Так пусть крестная отвезет эти сапоги своему Андрею!

— Гостинцы обратно не отдают. Пусть уж сапоги полежат, а там будет видно, что с ними делать!.. Больше их не надевай, а то за убиенного на тебя проклятье падет!

Хотя я и не верил в жуткие материны рассказы, но в этот раз поверил. Стало страшно: с мертвеца стаскивают сапоги, а они в крови... Хотелось, чтобы сапоги пропали и перестали меня пугать! И они пропали! Как-то вся наша семейка разбрелась кто куда. Дверь, по обычаю, осталась незапертой, и сапоги... ушли! Вор оставил одни шпоры... Я этой краже обрадовался, да и мать тоже...

* * *

Классную комнату готовили к экзамену все: уборщица, Елизавета Александровна и мы, третьеклассники. Обмели потолок, углы, помыли парты, до восковой желтизны выскоблили пол... И в назначенный день мы собрались и стали ждать звонка на экзамен. Разговаривали шепотом и все о том, кто же будет нас экзаменовать. Федька Егранов уверял:

— Церковный староста сказывал, что сам архиерей приедет!

Но Устя возражала:

— Приедет инспектор! Тот самый, который у Суетнова выспрашивал про тараканьи ноги!

И только Устя так проговорила, как дверь в класс настежь распахнулась и торжественно вошли экзаменаторы: Коронат Александрович, отец Сергий, Герасим Кладов, Василий Трусов, Елизавета Александровна и Мария Владимировна. Все они сели за стол, покрытый зеленым сукном. Священник распорядился:

— На молитву! Федя Егранов, читай «Отче наш»!

И Федька постарался: не заговорил, а запел. Пел он красиво, и, когда окончил молитву, священник его похвалил:

— Душевно и трогательно! Всегда носи бога в сердце своем — и отец небесный тебя не оставит!

После этого Коронат Александрович объявил:

— Дети, сейчас Елизавета Александровна прочитает вам короткий рассказ-притчу, и все, что вы услышите, запомните и своими словами изложите в тетрадях. Итак, слушайте внимательно!

Учительница прочитала:

— Жил на свете очень богатый человек. У него было много денег. Он их разделил на три части и отдал сыновьям. Старший сын свою долю быстро прогулял, промотал и стал нищим. Средний сын свою долю денег зарыл в землю. Младший сын начал торговать и скоро нажил такой большой капитал, какого в этом городе еще никто не имел...

Федька шептал ребятам:

— Сперва напишите молитву «Отче наш» и ту бумажку сжуйте и проглотите: бог вас спасет от ошибок!

Некоторые ученики послушались совета, и скоро их языки, губы и зубы стали фиолетовыми. Экзаменаторы удивлялись и переговаривались. Коронат Александрович спросил:

— Дети, чем вы себя так изукрасили?

Учеников выручила Елизавета Александровна:

— Господин председатель экзаменационной комиссии, они ели квашеную чернику!

Председатель улыбнулся и кивнул:

— Все ясно!

Писали мы медленно, думали над каждым словом, и, когда изложение было готово, учительница предложила нам решить по одной задаче и по два примера. И опять в классе была такая тишина, что экзаменаторы стали клевать носами, а Кладов даже всхрапнул. Многие ученики просто-напросто списали решения задачи и примеров у тех, кто это сделал быстро. Председатель комиссии это видел, но делал вид, что не замечает. Ученики кончили писать, и Коронат Александрович разбудил членов комиссии. Тут отец Сергий спохватился:

— У меня вопрос к Паньшиной. Устя, ты помнишь о святом пророке Ионе?

Паньшина стояла ни жива ни мертва и еле слышно пролепетала:

— Помню! Он был святым, и его кит проглотил, а потом выблюнул!

— Не выблюнул, а выплюнул! Изрыгнул, значит, из чрева своего. Но почему?

Устя долго молчала, а потом неуверенно ответила:

— Потому что он был старым, а кожаные сапоги дегтем пахли...

Трусов развел руками:

— Я об этом никогда не слыхал! Неужто из-за сапог стошнило?

Отец Сергий отмахнулся:

— Дела господни неисповедимы! Садись, Устя!

Меня поднял Герасим Кладов.

— Ты писал про богатого человека и о его сынах. Кто из сынов поступил по-божески?

Я понимал, что надо хвалить младшего сына, но молчал. Герасим подумал, что я не понял вопроса и повторил:

— Что, голубчик, ты сделал бы с деньгами, если бы тебя отец ими наделил?

— Я? Построил бы новую школу и много-много купил книжек! А еще по берегам речек посадил бы деревья...

— Это бы гоже, да мужики не согласятся!.. Ладно, голубчик, иди! Осенью придешь на завод, и тогда покалякаем.

Коронат Александрович показал экзаменаторам ручные часы:

— Господа, надо было раньше спрашивать! Наше время кончилось.

И он объявил нам:

— Завтра утром будьте здесь!

* * *

Утром вместе с экзаменаторами за стол сел еще какой-то господин. Он нас так разглядывал, будто по головам считал. Ученики тревожно переглядывались и шептались:

— Это не инспектор ли приехал?

— А он о чем будет спрашивать?

Господин показался мне знакомым, но я не мог припомнить, где его видел. И все-таки вспомнил: уездный агроном! Ему отец хотел показать самодельную картофелесажалку! Но зачем же здесь агроном?

Коронат Александрович встал:

— Господа члены экзаменационной комиссии! Наша школа прощается со своими учениками. Обучить их и воспитать в духе любви и преданности царскому престолу и церкви было нелегким делом. Елизавета Александровна три долгих года учила, воспитывала детей, и ее труд не пропал даром. Позвольте, господа, от вашего имени поблагодарить Елизавету Александровну...

Коронат Александрович наклонился к агроному:

— Не пожелаете ли вы, господин Каргер, сказать выпускникам напутственное слово?

Агроном поднялся.

— Я к сказанному добавлю мало... Дети, чем сегодня ваши отцы пашут землю? Сохами. А надо? Плугами. Чем высевают семена? Руками. А надо? Сеялками. Чем убирают с полей ниву? Серпами или косами. А надо? Жатками. Чем молотят? Цепами. А надо? Молотилками... Чем крестьянин кормит скот? Соломой, да еще подчас гнилой. А надо?..

Каргер наклонился и из-под стола поднял большой корнеплод:

— Вот чем надо кормить коров! Это турнепс. Если добавлять сена и зерна, то молоком можно будет обливаться!

Уездная земская управа желает видеть вас богатыми! Пусть в ваших хозяйствах будут плуги, сеялки, молотилки, породистый скот и урожайные поля и луга!..

После этих речей нам выдали свидетельства об окончании земской начальной школы. Некоторые ученики получили еще похвальные листы и Евангелия.

Я никогда так быстро не бегал, как в этот раз! Еще бы! Мне хотелось сказать родителям, что вот я окончил школу и узнать, что теперь делать? Положил я на стол свидетельство, похвальный лист и Евангелие и рассказал, о чем говорили Коронат Александрович и Каргер. Отец сильно волновался и наконец просто рявкнул:

— Пустомели! Где мужику взять денег на машины и породистый скот? А где турнепс сажать? Прибавили бы каждой семье загонов по пять пашни, мы бы знали, что сеять!

Сказав так, отец достал из-под лавки топор:

— Вот, сынок, нынче только купил. Это тебе от нас с матерью награда. С топором ты никогда не пропадешь. Завтра же пойдем в село Ладыгино плотничать!