Коридор - Сергей Каледин

С четвертинкой в руке дед слез с унитаза, обтер бутылочку газетой, потом насухо полой телогрейки. За хвостик сколупнул белую крышечку и тихонько положил ее на дно унитаза, чтобы не звякнуть. Потом взялся за цепочку, хитро взглянул на дверь, поднес горлышко ко рту и с силой дернул за цепочку...

- Жоржик! - крикнула Липа.- Масло кончилось. И Ромку погляди во дворе.

- Какая погода? - для солидности спросил дед, выглядывая в переднюю.

- Плащ надень.

Дед убедился, что Липа в большой комнате, тихонько выбрался из уборной. Из внутреннего кармана телогрейки он достал ополовиненную четвертинку, заткнутую газетным кляпом, и спрятал ее в Люсин валенок под ве-щалкой.

- Де-е-евьки!..- раздалось в коридоре возле их квартиры, и соседка Ася Тихоновна задергала дверь, пытаясь сорвать ее с цепочки. Дверь в большой коридор была открыта- так Липа проветривала. От форточек - простуда.

- Ну, чего ты хулиганишь? - Липа откинула цепочку и впустила Асю в прихожую.- Тебе чего!

- А ничего! - Ася оттерла ее локтем в сторону.- Ты мне и не нужна. Мне Жоржик, можно сказать, нужен. Георгий! - Она вломилась в большую комнату, где перед гардеробом стоял дед, надевающий плащ.

- Куда-а?! Никуда не пойдешь! - Ася за воротник стянула с него плащ, чуть не завалив самого деда.- Среда, девьки!.. Липа! Скатерть. Я именинница!..

- Ась, ты совсем рехнулась, вторник сегодня.- Липа, не очень уверенная в своих словах, подошла к гардеробу, на дверце которого с внутренней стороны висел календарь.- Ну, конечно: сегодня вторник, среда завтра. . Так я чего...- опешила Ася,- не именинница, выходит?.. Так дело не пойдет. Раз решили - все. Скатерть! Жоржи-ик!

- Ася, не шуми,- проворчала Липа.- Как-никак неприятности в доме, а тебе все гулять подавай...

Ворчала Липа больше для вида. Беременность Люси она считала большой ошибкой и особого горя сейчас не ощущала, чего и стыдилась. Жалела она почему-то больше Леву, чего стыдилась тоже.

- Ася, не шуми! - цыкнула Липа еще раз, хотя Ася, кроме гама, никакой опасности не представляла. Если она и принесла вино, то, во-первых, зная Липины принципы, немного; а во-вторых, завтра все равно Георгию покупать четвертинку, уж пускай сегодня выпьет, а завтра не будет.

- Врач рекомендовал Липе давать Георгию для аппетита пятьдесят граммов перед обедом. Липе было хлопотно следить за точным соблюдением дозы, и для Георгия эти пятьдесят граммов были одной только нервотрепкой. Решили: один раз в неделю по четвертинке. По средам.

: . Приход Аси к тому же и экономия, потому что Ася пустой по гостям не ходит. А кроме того, Ася сплетница и может рассказать подробно, что творится последнее время в доме, какие новости. Липа же компрометировать и Георгия прошлое не может вульгарным любопыт-: она работала с министрами, Георгий главным бухгалтером, а Люсеньку иногда подвозит с работы на персональной машине заместитель главного инженера.

- А кто же в магазин пойдет? - для острастки строго спросила Липа, забыв, что уже стелет на стол чистую скатерть.

- А тебе чего там надо? Говори! - заорала Ася, плюхаясь на диван.

- Кота задавишь!- взвизгнула Липа. Потревоженный кот, пятый или шестой по счету на этой квартире и, как все предшественники, без имени, выполз из-за бесконечной спины Аси и, мяукнув, спрыгнул на пол.- Масло кончилось. Постное.

- Дам! - заорала Ася.- Еще чего говори, чтоб не два раза ходить. Ну? На кой черт тебе масло сдалось, рюмки давай!..

Ася была всю жизнь домашней хозяйкой и, несмотря на полдень, была в утреннем: в халате, без белых ровных зубов, вернее, с одним желтым передним зубом, но напудрена, как всегда, и в папильотках.

- Не ори ты, ради бога,- Липа суетливо притянула дверь.- Сказали же тебе - потише! Лучше б чего-нибудь рассказала... Сидит, понимаешь, без толку!..

Ася встрепенулась, почувствовав справедливость Ли-пиной претензии.

- Лип, ты знаешь, Дуська-то опять шерсть заговоренную под дверями набросала. Вчера Вере Марковне подкинула. Это она все Нинку ихнюю сгубить жаждет. Ефим Зиновьевич уж кричал на нее: в милицию подам. А Дуська свое: чтобы Нинку на балкон не пускали гулять.

- А где же ей гулять, интересное дело! - возмутилась Липа, присев на диван.- Чего Дуська им нервы треплет! Заявить на нее...

- Она еще творог с молочной кухни таскает целыми бидонами. Где прибирается. Я у нее всегда беру, свеженький, детский...

- Ася! Как тебе не стыдно.

- А чего! Я и говорю: подать на нее, заразу, колдунья, воровка чертова!.. И главное дело - богомолкой прикидывается. Творог ворует, кефир тащит, а рубашки все Колькины после смерти в церковь таскает, нищим раздает... А еще говорит, ребенок у Люси не от мужа. Нет, ты подумай!..

- Какая подлая ложь! - с выражением произнесла Липа, подымаясь с дивана.

- Угу,- согласилась Ася.- А Нинка, мол, белье марает, ходит по балкону и трется об него...

Ася, не любившая Липиных соседей за большую отдельную квартиру в две комнаты (сама Ася с мужем жила в комнатенке в конце коридора, которая по проекту должна быть ванной), из-за еще большей нелюбви к Дусе-лифтерше, успевающей получать зарплату, пенсию да еще прибирать, подворовывая в молочной кухне, всегда нападала на Дусю. Впрочем, хоть Ася и жила в душевой, деньги у нее были. "С фарфором работала",- говорила она иногда в благодушии. Но так как в другие разы она хвалилась, что никогда не работала, жила за мужем, понять ее было трудно.

Во дворе ребята играли в отмерного. Липа надела очки и, приближаясь к игре, выискивала среди скачущих друг через друга ребят внука. Впрочем, скакали ребята не друг через друга, а все через одного, согнувшегося в три погибели.

- Вова! - крикнула Липа Синяку.- Где Рома?

- Вон он! - Вовка показал на согнувшегося в три погибели Ромку, через которого прыгал весь двор.- Он козел сейчас.

- Господи!-всплеснула руками Липа.

Ромка ее не видел, так как был обращен к бабушке Задом. Над родной спиной внука пролетали один за другим здоровенные великовозрастные дворовые хулиганы, громко шлепая его на лету по заду. По всей видимости, очень больно.

- Рома!-трагическим голосом крикнула Липа.

Ромка, одернутый ее криком, распрямился и тут же был сбит с ног разогнавшимся дылдой шестнадцати лет. Дылда был Пимен. Пимен недавно возвратился из колонии. Жил он в том же подвале, где и Вовка Синяк, и по-соседски опекал его, а также - Ромку. И учил нехорошему, в частности вместо "дам по морде" говорить "нос откушу".

Липа бросилась спасать, внука, но Пимен уже поднял Ромку и в знак того, что не обижен, отряхнул и подал укатившуюся фуражку.

- Вован, постой за меня,- попросил Ромка Синяка.

- Так и стоишь все время? - с укоризной спросила Липа, уводя Ромку за руку домой.

- Я толстый,- грустно вздохнул Ромка.

- Не толстый, а упитанный,- обиделась Липа.

И здоровье у тебя слабое. Что за игры такие! Обед стынет, а через тебя здесь прыгают. По-моему, ты похудел. Вот заболеешь... Мало маме горя...

- Ничего я не похудел,- еще раз вздохнул толстенький белозубый Ромка.Если бы похудел, не стоял бы все время.

- ...Это ты, Липа? - заорала сквозь дверь Ася и, не дождавшись, пока Липа откликнется, понесла дальше:- Я Дуське говорю: ты, мол, чем шерсть людям кидать, за лифтом лучше наблюдай, а то он у тебя вчера целый день с чужой рыготиной ездил...

- Ася! Аккуратней! Такие слова при ребенке.

- Да ты погоди,- отмахнулась от Липы Ася.- Да мало того, в одиннадцать уже лифт отключила - спать пошла. Говорит: Моссовет, а я говорю: врешь ты все, воровка, а ты, Лип, как считаешь?.. Здравствуй, Ромоч-ка... Сиротинушка ты моя, бедная..,- заворковала Ася, притягивая к себе Ромку.

- Ася, не говори глупостей. У ребенка есть отец и мать. Подвинься лучше, ребенок покушает.

- Здрасьте, тетя Ася,- весело сказал Ромка.- Сегодня среда? Сегодня вторник - у нас пение было. Дедуль, ты чего из простой рюмки пьешь? Она же некрасивая!

Ромка подставил стул к буфету и достал оттуда две серебряные стопочки, последние из шести, подаренных деду, когда его провожали на пенсию.

- А где остальные-то? - как всегда, спросила Липа и, как всегда, моментально забывая окончательно выяснить, куда же подевались четыре стопочки.

- Вот ты их всех приваживаешь, они у тебя и тащат почем зря,- сказала Ася.- Нищий-то твой все к тебе

шастает?

- Ася, как тебе не стыдно! - возмутилась Липа.- Выпила лишнего глупостей не говори. Тарас Игнатович... Да как ты можешь! Такие вещи... Вполне благопристойный старичок. У него внучка на два года нашей Танюшки старше в первом медицинском учится. Просто он плохо материально обеспечен, без пенсии...

Дед покашлял в кулак, перелил водку из стеклянной рюмки в стопочку и ничего не сказал, хотя сказать мог, потому что видел, как Тарас Игнатович вместе с рублем, который Липа регулярно выдавала нищему по вос

кресным утрам, прихватил с собой и серебряную стопочку, выудив ее на кухне из грязной посуды.

- Дедуль, водка вкусная?

- Ишь ты, любознательный какой,- усмехнулся дед.- Ты учись лучше. Ась, не поверишь, учебников приволок- гору, не соврать. Десять штук.