Девочка Красная Тапочка - Дарья Донцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, – поблагодарила я, – вы нам очень помогли. Жаль, что нет списка клиентов Ганзуэмана.
Нина посмотрела в окно.
– Иосиф жене часто с работы звонил. Или изображал хорошего мужа, или правда был такой. Спрашивал, как дети. Тут все думали, что у него их много. И я так считала. А мой супруг сразу выяснил: нет наследников у Ганзуэмана. Мой тебе совет, поговори с Викторией, она намного моложе Иосифа. Жива пока.
– Откуда вы знаете? – удивилась я.
Белова улыбнулась.
– Месяца три назад в центре города я зашла в любимую аптеку, она очень хорошая. Не ларек, которых везде понатыкали, настоящая фармация, похоже, одна такая на всю столицу осталась. Народу никого, только старушка, одета хорошо, но не по сегодняшней моде. Она спросила у женщины за прилавком: «Посмотрите, пожалуйста. Мне пришло извещение, что мои лекарства вам доставили. Заказ номер пятнадцать, Виктория Ганзуэман». Никогда супругу Иосифа не видела, но имя ее знала, и фамилия редкая. В первую секунду я хотела ей сказать: «Работала вместе с вашим мужем Иосифом». Но потом передумала. Зачем?! Ей принесли упаковку, велели заполнить квитанцию. Виктория обернулась. «Извините, очки дома забыла. Можете вместо меня адрес написать?» И продиктовала название улицы, номер дома и квартиры. Аптека оказалась прямо около того здания, где она живет. Советую к ней съездить. Возможны два результата общения. Она ничего не знает о делах мужа. Она все знает о его делах.
– Спасибо, – улыбнулась я, – случайно, не запомнили адрес?
– Переулок Панкратова, дом не подскажу, квартира, как у меня, номер один, – ответила Нина.
Я попрощалась с Беловой и поехала заниматься домашними делами. Вторую часть дня я провела в магазинах, а потом у плиты.
Глава двадцать третья
На следующий день в районе двух мне позвонила Лена и зашептала:
– Сегодня в шесть езжай к нам.
И ровно в восемнадцать я оказалась у двери квартиры Куркиной.
С тех пор как появились замки, на которых надо набирать код, я перестала пугаться, не найдя в сумке ключи. Не счесть числа посеянных мной связок, но с недавнего времени все изменилось. Теперь я просто ввожу нужные цифры. Правда, могу забыть их, но Лена же пароли от дверей мне прислала. Надо только глянуть в ватсапп.
Я открыла телефон, и… не обнаружила сообщений от Яковлевой. Несколько секунд я обозревала экран. Потом пришла растерянность. Я же получила от подруги текст: «Дверь входная, дверь в коридоре». И там указывались цифры. Понятно, что я не помню их. Где эсэмэски? Ответ только один: госпожа Романова, великий компьютерных дел мастер, куда-то не туда ткнула пальцем и случайно удалила переписку. Что делать?
И тут раздался звонок с незнакомого номера.
– Слушаю, – ответила я.
– Где ты находишься? – спросила Лена.
– Ты как почувствовала, что нужна мне, – обрадовалась я. – Что с твоей трубкой?
– Разрядилась, – объяснила Лена, – я взяла у медсестры ее мобильный. Пожалуйста, забери картину! Ты же обещала!
– Стою перед дверью… – начала я и рассказала что произошло.
– Эсэмэски из ватсаппа пропали? – повторила Яковлева. – Вечно он глючит, у меня такое не раз случалось. Давай продиктую коды.
– Отличная идея, – одобрила я.
– Четыре, – произнесла подруга.
Я принялась нажимать на клавиши, легко попала в апартаменты и вздохнула. Обычно у Лены идеальный порядок. А сейчас пол в прихожей грязный, шкафы с одеждой открыты, обувь разбросана. Егора нельзя назвать особо аккуратным, он привык, что жена мигом убирает все, что он раскидал. Жаль, что подруга никогда не разрешит мне вымыть холл.
Я пошла по коридору, подняла ковер, обнаружила вторую дверь с кодовым замком. Она тоже по подсказке Лены открылась без проблем. Я увидела лестницу, она вела вниз. Все оказалось так, как объясняла подруга. Через пару минут я очутилась в других апартаментах и увидела, что тут нет комнат, все перегородки снесены, получился огромный зал. Окна в нем занавешены жалюзи, их используют в галереях для блокировки солнечного света. На стене прямо у входа висели градусник и пульт управления кондиционерами. Но их на стенах не видно. Вероятно, нужная температура тут поддерживается спрятанными устройствами.
Я поежилась. Да, здесь прохладно. И только потом возник вопрос: а где картины?
Я обежала взглядом помещение. Вокруг пустые мольберты и крюки на стенах. Но полотен нет. В полной растерянности я обошла зал, который имел две двери, через одну я вошла. Я открыла вторую и обнаружила небольшой туалет.
Мне стало не по себе, находиться дольше в галерее Егора не имело ни малейшего смысла.
Я вернулась в квартиру и села на диванчик в прихожей. Что делать? Сообщить Лене об отсутствии картин? Куда они делись? Никто понятия не имеет, что Егор активно работает. Яковлева вознесла супруга на высокий пьедестал и поклоняется своему божеству. Жена прощает ему все. Забыл про день рождения супруги? Егорушка великий художник, он не думает о земном. Позволяет свекрови изводить невестку? Егорушка великий художник, он не думает о земном. Точка. Все! Других ответов у Яковлевой нет. Если же кто-то посмеет сказать ей: «Творчество Куркина мне непонятно. Он не Суриков, не Васнецов, не Репин. Похоже, у него с психикой проблемы, видит только чудовищ вокруг. Мне его картины не по душе», – то Лена объяснит этому человеку, что он ничего не смыслит в искусстве, а потом вычеркнет его навсегда из списка знакомых. Но! Она не попыталась защитить Егора, когда я спросила, почему он так мало пишет. Лена завела речь об особом вдохновении супруга. Яковлева определенно
