Дороги. Часть первая. - Яна Завацкая

— Иль, ты что-то грустная. Болит что-нибудь?

— Да нет, Арнис. Все хорошо.

Он сел рядом с ней, провел ладонью по лицу.

— Вспоминаешь? Не надо...

— Да нет, я просто так... да не грустная я, Арнис. Я просто думаю.

— О чем?

— Думаю, как я жить буду, когда встану. Ведь и на Ярне я не могла никуда устроиться... как на жизнь зарабатывать.

Арнис внимательно посмотрел на нее.

— Иль, ты еще такая слабенькая... Еле шевелишься, а туда же... о карьере задумалась.

— Но ведь я встану? Ты говорил, я буду здоровой.

— Да, конечно, ты будешь здоровой. Не думай об этом, Иль. Поверь, на Квирине ты обязательно найдешь себе место. У нас не бывает безработных. У нас даже такого слова нет.

— А как же... ведь я ничего не знаю, не умею. Меня и учиться не возьмут.

— Это все у нас давно отработано, Иль. Существует эмигрантский минимум. Ну так же, как для школьников образовательный минимум, они его в 15 лет сдают. Эмигрантский попроще. Год тебе будут платить деньги, чтобы ты училась. За год выучить все, что нужно — нечего делать. Впрочем, тебе будут и дольше платить, мы тебя оформили через Военную Службу, у тебя уже сейчас на счету деньги лежат. Когда сдашь эмигрантский минимум, можешь выбирать любую профессию. Все, что хочешь. Хоть лингвистом, как ты была, хоть пилотом. У нас все можно. Но ты не торопись, Иль. Тебе сейчас в первую очередь о здоровье нужно думать.

— Ты сказал — пилотом, — произнесла Ильгет с замиранием сердца, — я не ослышалась?

— Конечно. Эстаргом быть — на Квирине нет ничего лучше, ничего почетнее. Хочешь летать — сколько угодно!

— Я тебе говорила, что в детстве мечтала стать летчицей?

— Ага, говорила. Но я думал, что у тебя тяги к романтике поубавилось...

— Ну, сейчас, может быть, и не хочется, но вот в принципе... неужели даже это мне может быть доступно? Да нет, Арнис... нереально это. Понятно, что в первую очередь берут мужчин, молодых, после школы, рожденных на Квирине... мне не стать пилотом.

— Стать, Ильгет. Все можно. Нет у нас никакого конкурса, никаких экзаменов. Минимум сдашь — и ищи себе наставника. Лишних пилотов быть не может, их всегда не хватает. Чем больше, тем лучше...

— Господи! Как в сказке, — произнесла Ильгет слабым голосом. Арнис посмотрел на нее, улыбнулся, покачал головой. Пилот...

— Если ты всерьез думаешь о своем будущем, Иль... хотя я бы сказал, что рано еще. Но если ты все равно об этом думаешь... Знаешь, я бы познакомил тебя с одним человеком.

— Здравствуйте, сэни Эйтлин.

Ильгет скосила глаза. Человек, стоящий рядом с кроватью, казался невысоким, ниже Арниса, во всяком случае. Очень прямой, с седыми короткими волосами, нос горбинкой, глаза — удивительно светлые и блестящие. На плечи поверх какого-то скромного темного костюма наброшен белый халат.

— Здравствуйте.

— Мое имя Дэцин, — он слегка пожал ее предплечье, уже без фиксаторов, выше прозрачного пластика, в котором покоилась кисть. Присел рядом. Арнис, с выражением некоторого беспокойства на лице, сидел с другой стороны, заложив ногу на ногу.

— Вы хорошо понимаете линкос? Или лучше на лонгинском?

— Пока понимаю, — сказала Ильгет. Дэцин деловито кивнул.

— Хорошо, в случае чего Арнис поможет. Он рассказывал мне о вас. Ильгет... можно вас называть по имени?

— Да, конечно.

— Ильгет, мне хотелось познакомиться с вами. Вы можете говорить? Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — сказала она.

— Может быть, все это слишком рано, но Арнис считает, что мы уже можем говорить о вашем будущем. Я положился на его знание вашей ситуации и вашего характера... Я могу говорить откровенно?

— Конечно.

— Прежде всего о нас. Я непосредственный начальник Арниса. Основная задача нашей деятельности — борьба с сагонами. Вы знаете, что последняя сагонская война закончилась около полувека назад. Это официально. Сагоны не ушли из Галактики. Считается, что их нет, но они есть, они активно ведут свою деятельность по завоеванию миров, вот и на вашем мире, на Ярне, как вы сами убедились, они действуют по заранее составленному сценарию. После войны они сменили тактику и довольно редко просто штурмуют планеты, хотя и такое случается. Сейчас они в основном действуют через существующие правительства, подменяя их волю своей. Как вирусы. Нам ничего другого не остается, как искать следы сагонского присутствия на разных планетах, и в случае обнаружения явных следов — например, сагонских космодромов и биозаводов — организовывать сначала диверсии, а потом и прямые военные действия против этой планеты. Для этого и существует наша служба — Дозорная Служба. Это может выглядеть как свидетельство наших якобы завоевательных намерений и нашей агрессивности. Но разумеется, это не так, после освобождения планеты ни одного квиринца на ней не остается, конечно, мы оказываем возможную материальную помощь, но не диктуем другим мирам наши условия и не навязываем наш образ жизни. Мало того, наш образ жизни и навязать-то невозможно. Кроме того, мы решаемся на военные действия только в случае, как на Ярне, когда дело зашло уже очень далеко, например, открыто ведется производство дэггеров. Вы знаете, что у вас они производились. Я вас не утомил, Ильгет?

— Нет, — она покачала головой, — я примерно так все и представляла.

— Ну вот, это первоначальные, так сказать, сведения о нас. Еще я должен сказать, что практически все наши бойцы — это эстарги, в своей жизни случайно встретившиеся с сагонами. Нет, не все, но большинство. Мы набираем именно таких людей. Из каких соображений? Во-первых, если сагон однажды контактировал с человеком, как правило, он не оставляет его до конца жизни, он знает о его местонахождении и может в любой момент достать его. На Квирине контактер находится в безопасности, здесь сагонов не бывает, но только на Квирине. Если человек изъявляет желание летать дальше, он рано или поздно встретится со своим «наставником» в кавычках, и эта встреча, вы понимаете, ничего хорошего не принесет. Поэтому в интересах таких контактеров вступить в наши ряды и бороться с сагонами напрямую. Во-вторых, обычных людей просто жаль, потому что для них повышается риск встречи с сагоном, а это, естественно, коренным образом меняет всю последующую жизнь человека. В-третьих, и это уже важно для нас... Вы знаете, что большая часть встреч с сагонами заканчивается безумием контактера, его смертью, физическое тело иногда не выдерживает стресса, или же полным подчинением личности, превращением в эмменДара. Те, кто встретились с сагоном и сохранили, по крайней мере, сохранили свою личность — это люди, по своей психической природе способные противостоять сагону. То есть это своеобразный отбор для нашей службы... — Дэцин умолк.

Ильгет внимательно смотрела на него блестящими глазами.

— Конечно, не всем так достается, как вам, — добавил командир Арниса, — многие не выдерживают просто одного взгляда сагона. Но даже если и выдерживают — существует целая классификация тактики сагонов. Они часто пытаются обмануть, заманить, сыграть на каких-то слабостях... они, в общем, меньше заинтересованы в эмменДарах, чем в добровольных слугах, сингах — контролирование эмменДара для сагона дополнительная ментальная нагрузка. Но с вами, боюсь, сагон рассчитывал даже не на подчинение, ему просто нужно было получить сведения и убить вас, но он даже и их не смог получить. А ведь он вас ломал по полной программе, да еще после месяца пыток. Поэтому, Ильгет... Мне удалось для вас выбить премию, нам всем выделили, у вас есть деньги, и до полного выздоровления вам будут платить как за ранение, так у нас положено. Потом вы можете выбрать любую профессию. Но если откровенно, наша служба заинтересована в вас. Арнис говорил, что вы выражали желание летать, быть эстаргом. Я должен заметить, что быть простым эстаргом для вас означает неизбежный риск новой встречи с сагоном...

— Подождите, — сказала Ильгет, — ведь Арнис, мне казалось, убил этого сагона. Или только ранил?

Дэцин покачал головой.

— Обезвредил на время. Лишил телесной оболочки. Это возможно с сагоном, он уязвим, как любой человек, но убили его вы... Это вы смогли настолько занять сагона ментальным поединком, что он ослаб и не смог вычислить приближение Арниса и выстрел. Однако сагоны не умирают. Нужно несколько лет, чтобы он воплотился в новом теле. Ильгет, вам плохо?

— Нет, ничего, — сказала Ильгет сдавленным голосом. Арнис положил руку ей на лоб.

— Успокойся, Иль... ничего. Здесь он тебя никак не достанет. Ты всегда можешь остаться на Квирине.

— Я не боюсь, — сказала Ильгет сердито. На самом деле, оказывается, внутренняя уверенность, что сагон уже мертв, была для нее очень важна. И вот выясняется, что он вовсе не мертв, и что он обязательно будет ее искать... и уж конечно, если начнет снова ломать — то опять по полной программе.