Отрок - Владимир Поселягин

То, что бумаги в России дошли до кого надо, я узнал спустя две недели. Пять дней назад в порт Киля вошла русская канонерка, и с неё было несколько высадок экипажа на берег. Канонерка простояла ночь, а утром ушла. Никто не знал, что ночью с борта канонерки к нам перешло тридцать четыре добровольца. Все моряки, солдат не было, но шесть кондукторов, морских унтеров, ясно давали понять, что теперь с управлением судов проблем не будет, мы закрыли много свободных должностей. Теперь и коки были, и Ен вернулся к своим обязанностям, да и проблема с радистами была снята. Жаль, что офицеров так и не было. Это Гарин через наше консульство передал просьбу набрать добровольцев, вот на попутном корабле и закинули их нам. Всех, кого успели набрать.

А мне передали письмо с благодарностью за доставленные документы. Больше в письме ничего не было.

Вот так постепенно мы и готовились. На второй день после нашего прибытия из вояжа в Англию парни Трофима достали с пакгауза все шесть «мадсенов» под русский патрон, по два в арсеналы каждого судна, и активно испытывали их. За три недели вполне серьёзно обучив всех наличных солдат использованию этого оружия и даже ремонту, сломали-таки один пулемёт. Сам чинил, знаю. Да и матросы проходили первичное обучение, но не такое ожесточённое, как у бывших солдат. Все были заняты, все готовились сами и готовили суда к выходу…

Проверив термометром температуру в одной из колб, я заметил мигание сигнальной красной лампочки над входной дверью. Это я сразу запретил ломиться ко мне в лабораторию, не стучать и не кричать. Для того чтобы срочно вызвать меня из помещения, я сделал сигналку. Нажимаешь кнопку у входа, и загорается лампочка.

Недоумевая о причинах вызова, прикидывая, не снова ли это на берегу панику подняли, подошёл к двери, стягивая резиновые перчатки. В первую мою варку тротила на берегу, заметив странный дым из вытяжки, решили, что на судне пожар. Еле успокоили, а то к нам чуть не рванули пожарные баркасы.

Заперев дверь, я вышел к вахтенному матросу, который и сигналил, с облегчением стянул противогаз, с наслаждением вдохнув свежего воздуха, и спросил:

– Что там?

– Максим Евгеньевич, вам лучше самому это увидеть. Прошу подняться на палубу. Из рубки открывается самый лучший вид.

– Да? – заинтересовался я. – Сейчас подойду.

Зайдя в соседнюю каюту, где у меня была раздевалка, я снял армейский немецкий костюм химической защиты и, поправив форму капитана гражданского флота, в которой ходил по судну, поспешил наверх. Поднявшись по внутреннему трапу в рубку, я осмотрелся и, что озадачило вахтенного, понял сразу. Недалеко, буквально в кабельтове от нас вставал на якорь английский броненосный крейсер типа «Кресси». Судя по золотистым буквам на его борту, это был «Башанти». Английские моряки, свободные от вахты, да и часть офицеров изучали соседей, причём всё их внимание было сосредоточено на «Оке». Это меня тоже насторожило, как и вахтенного. Мы стояли в этом месте достаточно кучно, и «англичанин» запирал свободный выход с места стоянки, а соответственно и из порта. Причём мест в порту для стоянки хватало, можно дальше уйти, так нет, этот наглец вставал рядом с нами, явно демонстрируя, что интересны ему именно мы.

– Слили-таки, – опустив бинокль, зло сказал я.

Почему тут появились англичане, было ясно как день. За свои вклады в Японии беспокоятся.

Вахтенный удивлённо посмотрел на меня. Ранее в проявлении эмоций я особо замечен не был. Посмотрев на него, я сказал:

– Вызови напарника. Пусть на шлюпке метнётся на «Днепр» за Тимофеем. Если что, я у себя, как прибудет, вызовете меня.

Вернувшись в лабораторию, я закончил варку партии тротила и разлил его по небольшим металлическим коробкам, мне их в количестве двадцати штук наделали в технических мастерских доков. Сверху на почти остывший тротил я посыпал шарики, свинцовые пули и другой поражающий элемент. Когда над дверью снова замигала красная лампочка, я уже почти закончил делать самодельные МОНки. Все огни потушены, основная работа почти сделана, так что можно заняться и англичанами. Покинув лабораторию, я поднялся в рубку и, указав Тимофею на британцев, сообщил:

– За нами пришли. Ночью могут какую-нибудь пакость устроить, вплоть до десанта. Вряд ли, конечно, но подстраховаться надо. Всех солдат распредели по «Оке» и «Днепру». К нам на судно можно возвращать команду, я закончил. Усиль посты на ночь.

– Думаете, могут навредить? – заинтересовался тот.

– Ещё как могут, но не явно… Ты вот что, отправь несколько бойцов в доки, пусть присмотрят за «Щукой». Там, конечно, Саламатин, но надо и предупредить.

– Оружие?

– Не явно, пусть будет скрыто одеждой, чтобы местных не нервировать, а винтовки пусть будут под рукой.

– Я ещё и пулемёты подготовлю. Мало ли.

– Угу, пусть будут. Если они что предпримут, попробуй взять одного-двух в плен. Скандал нам нужен, раздуем историю, абордаж мирного судна в иностранном порту, беспредел Великобритании во всей красе. Там много что можно напридумывать. Ладно, занимайся делами. Я, если что, в лаборатории.

– Понял, – кивнул Тимофей и заспешил наружу, нужно вернуть на «Оку» часть команды и бойцов.

Я же спустился в лабораторию и, закончив с минами, лично отнёс их в арсенал, складировав в небольшие ящики, которые сделал мне наш судовой плотник. Были некоторые проблемы с запалами для МОНок, но я ими уже занимался и думаю, решу вопрос за несколько дней, всё необходимое было на борту. После этого, подготовив лабораторию, я занялся другой варкой, в этот раз дыма не было. А изготавливал я ту чудодейственную кислоту, что так любила металл. Наглость англичан бесила, значит, будем наказывать.

О том, что нас провоцируют на возможные действия, я подумал. Вечером, когда закончил, решил проверить. Игнатов под моим присмотром перегнал «Днепр» в сторону, ну и я переместился на «Оке» следом за ним. Хм, крейсер почти сразу сменил место стоянки и снова встал на якорь недалеко от моего «американца». Точно за нами. Суки. Эти уроды ещё и руками нам махали с палубы. Правда, других действий не предпринимали, но лодки между боевым кораблем и берегом так и сновали. Я же приказал усилить охрану пакгауза и «Щуки». Завтра встану под загрузку, нужно освободить склад и загрузить трюм, подготовиться к уходу.

Полночи прошло тихо, даже мне стало понятно, что на прямые действия англичане не пойдут, так что десанта в чужом порту ожидать не стоит. Думаю, они демонстрируют нам, что не стоит покидать порт Киля, мол, непогода, шторм налетит, и потонут все три мои судна с пробоинами от снарядов в холодной балтийской или атлантической водичке. Понять такой жирный намёк труда не составило. В общем, не дождавшись десанта, я ушел спать.

– Олега у пакгаузов подрезали, – сообщил Тимофей, забежав в кают-компанию «Оки», где я обедал следующим днём после появления английского крейсера. – Его нашему врачу уже передали, там операция идёт.

Олег сторожил наш груз в пакгаузе, бывший пограничник был очень опытным бойцом, странно, что его смогли подрезать. Помня историю Степана, которого мы отправили на «Деве Марии» в Питер, которому я щедро компенсировал травмы, я запретил покидать борта судов. Так что в доках находилась только команда «Щуки» с выделенной охраной, вечером судно покидает их, ну и четверо охранников у складов. Вот одного из них и подрезали.

– Давно? Англичане? – сразу же спросил я.

– С полчаса назад. Трое, моряки, но кто по национальности, непонятно, вроде по-немецки говорили. Остальных отвлекли какие-то женщины, кажется, из борделя. Когда началась заваруха, они быстро исчезли. Олег жив, но серьёзно ранен, говорит, что тоже ответить успел. Один убит, гарантия, он ему кадык вырвал.

– Торопятся, – язвительно сказал я. – После обеда мы встаём под загрузку, договорённость с администрацией порта есть, второй причал как раз освободится, да и «Щука» сегодня из дока выходит, вот и поторопились. Им человек из нашей команды нужен. Гарин-то с охраной ездит, попробуй незаметно четверых бойцов, готовых к схватке, убрать, вот и решили рискнуть с охраной.

– Точно. Михаил, старший охраны склада, видел неподалёку коляску, видимо, хотели Олега взять, когда он патрулировал вокруг пакгауза, и вывезти, удерживая остальных охранников. Жаль, что нападающие своего убитого унесли, доказательством был бы… А охрану у склада я усилил, ещё троих туда направил.

– Улики оставлять не хотят. – Допив чай, я поставил стакан и, вставая, сказал: – Идём ко мне, там поговорим.

Обедал я одним из последних, занят был немного, вот и припоздал, и сейчас в столовой кроме меня были два вахтенных, сменившихся только что, общаться же на секретные темы при них не хотелось. Я, конечно, уже больше месяца их знаю, но кто они такие, покажет первый бой.

Мы прошли к каютам, и я пропустил Тимофея к себе. Задумчиво посмотрев на него, прикидывая мысленно, пойдёт тот на дело или нет, спросил: