На краю печальных истин - Наталья Лукьянова

Дочка была счастлива, что мама трезва, в доме нет посторонних. Все тихо, спокойно, мирно, по-домашнему. Все вроде бы как обычно. Но не тут-то было. Потупив глаза и нервно теребя край платка, мама сообщила ей тихим и прерывистым голосом, что теперь у нее есть мужчина, с которым она живет и которого любит. Регистрироваться вроде как неудобно, не тот возраст. Но Лера должна ее понять и уважать человека, который теперь будет главным в их семье. Мамина откровенность несколько покоробила.

Лерочке еще не приходилось испытывать любовные увлечения, сердечко ее почти восемнадцать лет билось ровно и спокойно. Как-то не до того было, а может быть, не нашлось достойного человека.

Мальчики обращали на нее внимание, не без этого. Но все попытки местных ухажеров терпели полное фиаско. Поклонники были настолько молоды по сравнению с ней, что все их попытки не трогали сердце девочки. И дело было совсем не в годах. Все поклонники были ее ровесниками. Только жизнь у них была другая. Мама, папа, бабушки, дедушки, семейное счастье и любовь. Что они могли понимать в жизни? Лерочка была старше своих ровесников на целый век. Она не корила их за то, что у них все сбылось. Так случилось. И не надо никакого ни в чем винить.

Работа, учеба, борьба за выживание. Эти понятия были просты, суровы, но понятны. Она привыкла бороться, не сдаваться, не подчиняться обстоятельствам. Про любовь, красивые чувства и отношения читала только в книжках. Лерочке казалось, что любовь – это что-то запредельное, высокое, незапятнанное. И верила, что в ее жизни все еще сбудется. Она была уверена, что любовь – принадлежит молодым. Думать, что сорокалетние способны любить – было странно. Понять это казалось почти невозможно. Даже когда в кино показывали иностранные фильмы про любовь зрелых людей, это вызывало у нее стойкую неприязнь. Видеть, как на экране целуются сорокалетние…

А тут такое откровенное признание – и от кого? От собственной матери. Девочка была в панике. Она плохо понимала, что происходит. Неужели красивое и трепетное слово любовь может выглядеть как плешивый алкаш Васильич? Грустная история и неправильная. Но наверное, она еще маленькая. И не все в этом мире происходит по канонам классической литературы. Когда прекрасная дама влюбляется в прекрасного рыцаря, способного ради высокого чувства совершать подвиги. Конечно, в российской глубинке вряд ли можно найти средневековый замок с принцессой, которая наверняка знает, что ее спасет от мифического дракона рыцарь небесной красоты. Где и когда в российской глубинке понабрать такое количество прекрасных дам и сверхгалантных кавалеров? Но этот плешивый пьяница не вписывался ни в какие понятия о высоком.

Девочка сделала робкую попытку возмутиться, естественный юношеский протест так и рвался наружу, но она сдержала себя. Что она понимает в этой жизни? Мама есть мама. Это святое. Если она так решила, что может ей сказать несмышленый подросток?

Мудра оказалась девчонка не по годам. В голове ее сразу пронеслась мысль, что, если у мамы будет мужчина, о пьянках, гулянках и забубенных компаниях мамочке будет думать некогда.

– Ты не бойся, Васильич очень надежный мужик, забор поправил, крышу подлатал, – радостно вещала счастливая мама. Судя по блеску в глазах и розовости щек, так оно и было.

Лерочка взяла себя в руки, переборола все сомнения и обняла мать.

– Мамочка, я так рада за тебя. Поздравляю, честное слово. Поздравляю. – Маме хорошо, и это главное. Она должна в первую очередь думать о ней. И не надо ревновать, это неправильно, это большой грех. Ее мама еще молода, она имеет право на личную жизнь. Все хорошо. – Познакомишь с избранником? – спросила наивная девочка.

– Конечно, – радостно отозвалась Верка и неожиданно громко закричала: – Васильич, не прячься, выходи, я дочке все сказала!

Степень дочернего отчаяния зашкаливала за порог всех психологических тестов. На мамин зов появился тот самый плешивый, который в пьяном угаре лапал ее мать неделю назад. Убогий, паскудный. Он криво ухмылялся и, хоть был относительно трезв сегодня, выглядел не лучше, чем тогда. Маленькие глазки блудливо бегали из стороны в сторону, он странным образом суетился и кряхтел, возраст его определить было невозможно.

– Здравствуйте, – протянул он Лере грязную ладонь, – будемте знакомы. Борис Васильевич по фамилии Свиридов.

Деваться было некуда. Пришлось подать руку, хотя хотелось заорать нечеловеческим голосом и броситься бежать на все четыре стороны. Рука оказалась, как и хозяин, липкой и противной до отвращения. Все мечты о семейном счастье опять рушились на глазах. Не успела она обрести мать, как ее отнимал у нее этот нечистоплотный человек.

Наверное, она не права, она страшная эгоистка и ничего не понимает во взрослых взаимоотношениях. Она просто ревнует мать к этому странному и неприятному типу. Нет, она не ревнует, ее терзает обыкновенный страх. Вместе с этим «хозяйственным» мужичком, больше похожим на болотного лешего, мамка сопьется окончательно. Она в этом не сомневалась. У нее до сих пор перед глазами стояла картина недельной давности. Этот плешивый наверняка выпить не дурак, а это означает только одно: мама пропадет. И не помогут ни новый забор, ни заплатки на крыше.

Она исправно продолжала приезжать к матери, привозила подарки и деньги. И каждый раз убеждалась, что, к сожалению, оказалась права. Сожитель спаивал мать, это было очевидно. Та окончательно потеряла человеческий облик. При этом ее агрессия всегда была направлена против дочери. Давно прошло время счастливых летних вечеров на бревнышке у дома. Выгнать гадину из дома у Леры не было сил, слишком мала была, да и мать стояла стеной за своего плешивого.

Наступило следующее лето. Лера перешла на третий курс и, несмотря ни на что, твердо решила провести каникулы дома. Лучше бы она уехала в гости к неугомонной Томке, которая убеждала ее не делать глупостей, забить на этих алкашей и провести время по-человечески. Нет, как же. Мама дорогая пропадает. Это святое. Лера поехала домой. С юношеским максимализмом она считала, что обязана этой женщине жизнью. Она ее любила до невозможности и все время старалась спасти. Мама к тому времени превратилась в растение. Жизнь с Васильичем сделала ее существование сплошным алкогольным бредом. Плешивый держался как ни в чем не бывало. Ему нипочем было выцедить за день бутылку некачественной водки. При этом он умудрялся делать кое-что по хозяйству. Мать такого темпа из-за подорванного здоровья не выдержала и деградировала окончательно.

Снова, как тогда, в первый раз после возвращения домой, пришлось драить, чистить, выскребать грязь и приводить родное жилище в порядок. Только теперь все было по-другому. Тогда душа пела, ее переполняли радость и счастье, теперь она плакала черными слезами. Про общение с мамой можно было забыть. Она или лежала пьяная на кровати, или бродила по дому, как тень. У нее не возникало желания разговаривать с дочерью, она не замечала, что девочка старается изо всех сил. Самым первостепенным и острым желанием было одно – опохмелиться. Зато плешивый егозил изо всех сил. Лерочка частенько ловила на себе довольно откровенные взгляды старого алкаша, от которых нервные мурашки пробегали по коже. Но она и представить себе не могла, чем закончатся ее летние каникулы и робкие попытки вернуть себе мать.