На краю печальных истин - Наталья Лукьянова

Лерочка решила твердо, что она за маму в ответе. Она сможет работать и на полторы ставки, она сильная. Мама не должна нуждаться и страдать. Хватит, ей и так пришлось в этой жизни несладко. Не было ни мгновения, когда она хотя бы мысленно осудила маму за ее бестолковую и никчемную жизнь. Девочка простила матери все грехи сразу – оптом и безоговорочно. Главное, что мама нашла ее, вернулась к ней.

Так и покатилась жизнь. Лерочка вернулась в город, мама осталась в деревне. Пять дней в неделю девочка училась, по вечерам работала, падала иногда от усталости, но не сдавалась. В пятницу вечером или ранним субботним утром летела домой к своей маме-мамочке с подарками. Было очень тяжело выдерживать такой темп, но мама того стоила. Теперь ненароком можно было обронить короткое соседкам по комнате или сокурсникам, которые обсуждали, как провести выходные: «Я домой, к маме». От этих простых слов ей становилось необыкновенно хорошо, сладко сжималось сердце, на глаза наворачивались слезы.

Идиллия закончилась довольно быстро. Как-то по весне, примчавшись к матери в очередную субботу, Лера застала картину, которая привела ее в ужас. Почему-то мама не встретила ее на пороге, как обычно. Неужели заболела? Девочке стало нехорошо. Она открыла дверь, вошла в сени и услышала непонятный шум. Не раздеваясь, толкнула дверь в комнату и остолбенела. В комнате шла гулянка, и, судя по всему, особенно по количеству пустых бутылок, валявшихся на полу, гуляли очень давно. За столом сидело пять человек, мама была единственной женщиной среди изрядно подгулявших незнакомых мужиков-алкоголиков. Мама сидела в обнимку с чужим мужиком, который лапал ее при всех без малейшего стеснения. Мужик был непонятного возраста, хлипкий, беззубый и плешивый, а лицом блудливо-паскудным и очень пьяным. Мама улыбалась странной улыбкой, глаза ее были абсолютно стеклянными, она вряд ли отдавала себе отчет, что происходит. Брови ее были накрашены черным, краска кое-где потекла, волосы растрепались, она была не в себе.

Лера застонала, бессильные слезы хлынули из глаз. Это конец.

– А вот девка моя пришла, невеста, красавица, – еле выговаривая слова, хвастливо заявила мама окружающим, которым было абсолютно все равно, кто пришел, кто ушел, какой день на дворе и что вообще происходит в мире. Мама сделала попытку встать, но попытка оказалась безуспешной.

– Мама! Как ты можешь, мама! Зачем? – Лера не помня себя кричала и плакала навзрыд.

– Цыц, дура ученая, молчи! Чего мешаешь людям веселиться? Ишь строгая какая. Ты свои правила-то попридержи, уважай старших. Не видишь, гости у меня. Все как у людей.

– Мама, что ты делаешь? Ты же убиваешь себя, – побелев, едва сумела выговорить девочка. – Опомнись, гони всех отсюда подальше. Я приехала к тебе, я, твоя дочка. Хочешь, я выгоню сейчас всю эту шантрапу из дома?

– Это мой дом, слышишь ты, мой! Заведи сначала свой, там и командуй, ишь какая праведница нашлась. Что ты понимаешь в этой жизни, секелявка? И нечего меня воспитывать. Что хочу, то и делаю. Праздник у меня сегодня, гуляем. Не нравится, шуруй отсюдова. Вот бог, как говорится, а вот порог.

Пьяная компания дружно и одобрительно захохотала.

Разговаривать, молить, взывать к разуму было бесполезно. Лера вышла из дома, села на любимое бревнышко и зарыдала. Плачь не плачь, из дома никто не вышел. Отревевшись, Лера поняла: если она сейчас спасует, уедет отсюда и сделает вид, что ничего не произошло, случится настоящая беда, выбраться из которой будет практически невозможно. Поскуливая без слез, которые уже кончились, она побрела, как побитая собака, на другой конец деревни, к старикам Савельевым. Они молодцы, всегда ее жалели и привечали. Жили себе два божьих одуванчика на земле и еще умудрялись других согревать своим теплом. Не имела она права позорно бежать. Нужно дождаться утра. Когда-никогда, попойка в материнском доме закончится, и она найдет слова, чтобы убедить маму не поступать таким образом. Какая она дочь, если не протянет единственному родному человеку руку помощи и не вытянет ее из этого болота!

Старики Савельевы Лерочке обрадовались, лишних вопросов задавать не стали, напоили теплым молоком и уложили спать. Наутро Лера решительной походкой отправилась к родному дому. За ночь она много чего передумала и решила, что сдаваться рано.

Родной дом встретил тишиной. В комнате царил полнейший бардак, но незваные и нежеланные гости рассосались в неизвестном направлении. Их судьба и планы меньше всего интересовали девочку. Мама спала, это уже хорошо, хотя тяжело стонала во сне. Ничего. Лера засучила рукава и принялась наводить порядок. Несмотря на прохладную погоду, она открыла все окна, чтобы выветрить запах пьяного угара. Выбросила мусор, вымыла полы и посуду, затопила печку, покормила кур и принялась варить борщ. Нет, вовсе не злющий лук был причиной ее слез. Она поняла, что ее мечтам о счастливой жизни пришел конец.

Дело близилось к полудню, когда мама наконец зашевелилась и проснулась.

– Пить, – услышала Лера хриплый зов о помощи.

Сдерживая себя из последних сил, поднесла матери большую кружку чаю с лимоном, который привезла из райцентра.

– Лерка? – Удивление мамы было неподдельным. – Ты когда приехала?

Лерочка не стала объяснять маме, что приехала она вчера, что та выгнала ее из дома, с легкостью променяв дочь на собутыльников. Ей было так горько и обидно, что она не могла найти слов.

Выходные дни превратились в сплошной кошмар. Целый день мать приходила в себя, хваталась за сердце и не могла подняться с кровати. Потом, кое-как оклемавшись, начала рыдать как сумасшедшая, рвать на себе волосы и просить прощения за все, что умудрилась натворить в этой жизни. Она давала страшные клятвы и обещания. Зарекалась, что никогда в жизни не выпьет ни капли, но Лера уже точно знала, что впереди только мрак и беда. Она не могла поверить словам женщины, которая научилась в жизни только одной науке – предавать. Причем без всякого сожаления и раскаяния, сжигая собственную жизнь и жизнь близких.

Лерочка вернулась в город сама не своя. Подруги приставали с вопросами, на которые приходилось отвечать. Ответы получались сдержанными и односложными, девчонки сначала обижались, потом махнули рукой на странное поведение соседки. У них была другая жизнь и вникать в чужие проблемы, особенно когда с тобой не откровенничают, не было времени.

Но эти страшные выходные были только началом конца. Через неделю, сжав зубы до боли, стараясь заглушить обиду, Лера вновь поехала к матери. К счастью, картина была иной. В доме царил идеальный порядок, мама встретила, как и было у них заведено, дочку на пороге, но вела себя матушка довольно необычно. Лерочка не обратила внимания на метаморфозы, которые произошли с мамой.