Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Датокил, твое волнение изрядно избеспокоило окрестности. Видимо, твой бывалый разум тронуло что-то действительно интересное. — приятельскими словами Артемир встретил Датокила, вышедшего из двери самого нижнего этажа дома Мария, служившего прихожей. В руках у него было зажато, как казалось, обычное ружье.
— Это замечательно! Это ж какое изящное развитие огненного оружия! — Датокил сохранял солидную сдержанность, но по блеску в глазах и тому, как он активно тряс ружьем, он был преисполнен энтузиазмом.
— У меня было много времени и материалов для опытов. — Марий вышел из дома вслед за Датокилом, удерживая в одной нечто круглое и темное, в другой — какую-то маленькую чашу.
— Ах, что же это я!.. — ударил ладонью по лбу Артемир. — Надо же вас представить друг другу.
Отойдя вбок от Раздавида и Паров, открывая четверку братьев и своего друга для взора, Артемир познакомил их с Марием. Все пожали друг другу руки, смотря с любопытством, а младший Вадупар опять состроил воинственно-высокомерную мину, чем вызвал веселье у хозяина дома.
— Что ж, теперь, когда все узнали имена друг друга, позвольте мне, с разрешения благородного Октавиуса Мария, — Датокил почтительно преклонил голову в сторону Мария, — представить вам безупречную форму смерть несущего изделия. — после этого помпезного вступления Датокил вытянул руки, повернув в них ружье стороной затравочной полки, и тут Артемир, знакомый с саргийскими ружьями(спасибо Йону Аппулию), заметил отличие, о котором не преминул высказаться:
— А где же полка с алым углем? И что это за изогнутая трубка с колпаком на ее месте?
— Ага, как я мог забыть о том, что наш дорогой Претендент знаком с этим оружием! — Датокил, исказив лицо в кривой усмешке, ловко подкинул ружье, поймал его левой рукой, правой взведя крючок, на месте которого должен быть тлеющий фитилек. — И, конечно, Артемир прав, указав на эту особенность. И я объясню, почему.
Далее он, безо всякого фитиля, просто направил ствол ружья вверх и БАХ! — спустил крючок, чему сопутствовал громкий и дымный выстрел. Не ожидав «огня без огня», Артемир вздрогнул. А Пары и Раздавид, которые в принципе не были знакомы с этим оружием, испуганно втянули головы в плечи, запоздало зажав уши ладонями.
— Стрельба без огня? Или огонь был сокрыт от взора? — Артемир подошел к Датокилу, взял из его рук ружье, испускающее остатки дымка, и начал пристально рассматривать оружие.
— Огонь здесь рождается сам, его не нужно разжигать и поддерживать. — Датокил уступил объяснения подошедшему Марию, который вытянул вперед руку с чашей, в которой была желтовато-сероватая кашица. Осторожно понюхав ее, Артемир сморщился — запах был резкий и неприятный.
— И что же нужно делать с этой мазью? — подал голос из-за спины Артемира Раздавид, от длительного молчания ставший хриплым.
— Любой удар по этой смеси вызывает огненный взрыв, — для демонстрации Марий зачерпнул деревянной ложкой состав, аккуратно смазал его на лежащий у него под ногами камень, взял камень поменьше, и с замахом бросил. Попав точно в цель, камень породил оглушительный хлопок с мгновенной и бездымной вспышкой пламени. Малый камень после удара раскололся, и самый большой осколок прилетел Конупару в лоб, вызвав поток брани, который послужил отличным дополнением к эффектности показа. Позади Артемира раздался одобрительный шумок из тихих голосов Паров и Раздавида, разбавленный затихающей руганью Конупара, Датокил же просто довольно улыбался, скрестив руки на груди.
— Значит, этой смесью можно запалить алый уголь в ружье?.. — медленно произнес Артемир, пристально заглядывая в полую трубку, занявшую место спиленной(догадался Артемир по царапинам на металле близ замка) запальной полочки ружья. — А из чего ж ты ее мешаешь?
— Все просто, — поучительным тоном голоса очертил свой ответ Марий, — но нордиктовские сарги не могут достичь моего успеха по одной простой причине: у них нет желтых кристаллов.
— Нет чего? — спросил, сморщив лицо, Артемир, — Что еще за..?
— Желтые кристаллы в достатке находятся в черной пустоши, если хорошо поискать. — пояснительно качнул головой в сторону горы Марий. — Если их, стертые в порошок, сдобрить смесью измолотого алого угля и расплава альца со ртутью, образуется эта самая кашица. Я не знаю, как это работает, но все же работает. — пожал плечами Марий, поковыряв остаток смеси в чаше ложкой. — И еще я знаю точно, что в Храме Наук про эти кристаллы ничего не сказано.
— Тем лучше для нас! — хлопнул в ладоши Датокил. — Мы будем первыми, кто явит это чудо, сопоставимое с открытием альца, всему миру.
— Не торопи события, Датокил, — предостерегающе возразил Артемир, вернув ему обратно ружье.
— У нас есть многострадальный народ, есть его враг, есть и замечательный боеприпас против врага. — решительно атаковал, посмотрев в глаза Претенденту, Датокил, стукнув прикладом ружья по земле. — Если заполучим оружие, то нас никто не остановит.
Уже во второй раз подвергаясь штурму Датокила, Артемир чувствовал, что его защита слабеет, и он вот-вот сдастся. Прибегнув к своей проверенной методике, Претендент негромко ответил:
— Вернемся в Гунталь, там и решим, что нам делать.
Датокил раздраженно закатил глаза. Раздавид похлопал Артемира по плечу, успокаивающим голосом заявив:
— Я в любом случае поддержу тебя, друг. Да и братья едва ли тебя бросят.
— Я говорю от лица всех своих братьев, — решительным тоном высказался Кипар, — мы с тобой, Артемир, что бы ты не решил.
— Только решай быстрее, пока наш народ еще не стал бледной тенью на околице истории… — Датокил мрачно подвел итог драматично осложнившейся беседе, после чего все отправились трапезничать по приглашению оробевшего от равенского диспута Мария.
Обед, приготовленный Октавиусом Марием, состоял преимущественно из растительной пищи — ягод, душистых кореньев и терпких листьев каких-то трав… Эта бесхитростность была разбавлена нарезками закопченных змей и больших грызунов, которых искусно отлавливал островитянин. Зато сам прием пищи был как нельзя более комфортным: круглая, уютная «столовая» вокруг толстого ствола дерева, подспиленные ветки которого выполняли роль тонких, продолговатых столов, хорошо проветривалась. Сам ствол дерева, на котором закреплена трапезная, был истерзан Марием, вырезавшим в нем множество альков для сушки трав-специй. Расположенный довольно высоко этажик позволял осматривать ближайшие окрестности через круговую панораму, разделяющую перила и крышу, обложенную большими пальмовыми листьями. Несмотря на то, что свое