Амбивалентность - 2 P.S: Я научу тебя прощать (СИ) - Ельская Ингрид

Он неожиданно меня поцеловал. Ни слова не говоря, припал к губам с долгим поцелуем, который вскоре стал глубоким. Он не настаивал, но и не отпускал, изучая меня языком. Я сидела истуканом, подобно застывшей статуе и не знала, как себя вести. Помнила наш уговор: он мог попросить, о чем угодно и я должна буду согласиться.

Вдруг захотелось вспомнить его губы. Вспомнить, как они пахнут. Какие на вкус. В поцелуе узнать все его тайны, которые он умело от меня скрывал. Найти ответы на вопросы, которые не давали по ночам спать. В этот момент мне казалось, что вся загадка крылась именно в его губах. Теплых, ласковых, нежных, но не родных. Это не губы моего мужа, которые целовали жестко, требовательно, вышибая всю почву из-под ног. Это не поцелуй Волкова, в котором я растворялась, как сахар в кипятке и готова была на все, лишь бы он не отрывался от меня. Ильяс — не он.

Это мое прошлое, которое всегда будет со мной, не перестанет напоминать о себе в каких-то моментах и нужно принять это. Смириться с тем, что было и жить дальше. Он — мое прошлое. А прошлое нужно благодарить за подаренный опыт и отпускать.

Все годы я не могла его отпустить. Держала при себе, не в силах разрубить невидимую нить, которая была крепче каната. Тонкая леска не позволяла мне двигаться дальше. Но эти губы стали катализатором. Они поцеловали меня слишком нежно, чтобы разбудить, но достаточно сладко, чтобы упокоить все воспоминания и позволить им спрятаться на дно сундука памяти. Поцелуй развеял последние сомнения — это Сафаров.

Я была готова его отпустить.

— Прости, я не должен был, — Ильяс нехотя отстранился от меня и погладил по щеке, — ты замужем, а я со своими попытками вспомнить былое. Извини.

— Прости, что люблю его, — я опустила взгляд, прижимаясь к парню.

— За любовь не просят прощения. Иногда просто вспоминай.

— Ты словно прощаешься, — пробормотала я.

— Почему словно-то? — он грустно улыбнулся. — Сегодня я верну тебя обратно. Свою миссию я выполнил. Возможно, когда-нибудь увидимся, но это вряд ли.

— Ты вернешь меня мужу? — я не поверила своим ушам и заелозила на сидении. Если Назар узнает, что я поцеловалась с Ильясом, он меня не простит. Боже, что я наделала… Зачем поддалась своей слабости?

Вдруг стало страшно. Мне показалось, что за нами наблюдают и кто-то обязательно передаст мужу о моем поступке. Назар не простит. Он не простит.

В машине стало душно. Я начала обмахиваться рукой, Ильяс заметил мое состояние и приоткрыл окно.

— Ками, тебе плохо? — он заволновался.

— Душно очень и голова кружится, тошнит, — пробормотала я, борясь с тошнотой, — выпусти меня.

Я услышала, как разблокировались двери, но сил, чтобы открыть их, не осталось. Темнота волокла меня в свои объятия, убаюкивая нарастающим гулом.

— Я сейчас упаду, — успела предупредить и провалилась в бездну.

Глава 21

Я очнулась в больничной палате. Обстановка говорила о том, что я в бесплатной больнице: окрашенные розовой краской стены, на соседних койках лежали ещё две девушки, одна кровать пустовала. Первая попытка подняться потерпела неудачу — сильно кружилась голова. Соседки заметили мое пробуждение.

— Проснулась? — ко мне подошла молодая девушка с высоким хвостом. В руке у нее было яблоко, а теплый халат был натянут объемным животом.

Ясно, я в гинекологии. Только как тут оказалась? Разглядывая свою ровесницу с вытравленными волосами, вспоминала, что со мной происходило. Последнее, что помнила — поцелуй с Ильясом. Дальше, как в тумане.

Я испуганно потрогала свой живот, прислушиваясь к ощущениям. Ничего не болело. Только жуткая слабость…

— Мне нужно позвонить, — на этот раз у меня получилось подняться.

— Держи, — девушка протянула мне мобильный и с аппетитом откусила яблоко. Меня чудом не вырвало от этого зрелища.

— Медсестра вроде уже звонила твоему мужу, он должен приехать, — сообщила вторая соседка: она была старше, на вид около тридцати, с экстравагантной короткой стрижкой красного цвета. Она была одета в желтый спортивный костюм.

— Мужу? Они знают, кто мой муж? — я растерянно отложила мобильник в сторону.

— Конечно, знают. Твое лицо же по всем каналам было. Тебя что, похитили что ли?

Девушки смотрели на меня с любопытством, желая услышать детективную историю. Не всякий раз в палату попадает нашумевшая особа вроде меня, которую ищут всей страной. Уверена, вся больница уже в курсе и скоро сюда заявятся журналисты. Это мне ни к чему.

— Как я сюда попала? — Меня уже переодели в местную пижаму в цветочек. Грязное платье лежало рядом на стуле. Странно, что оставили в палате. Я же, как бомж грязная после сегодняшних событий.

— Говорят, парень привез без сознания, — охотно ответила блондинка, — там у тебя на тумбочке подвеска лежит. Твое вроде как.

Я потянулась к прикроватной тумбе и грустно улыбнулась, когда увидела наш с Ильясом кулон. Тот самый, который ему подарила. Внутри было только его фото, мое отсутствовало. Зато была записка.

«Прости, что так вышло. Хочу, чтобы ты была счастлива. Береги себя».

Почерк принадлежал Сафарову. Быстро спрятала подвеску во внутренний карман куртки и присела обратно на кровать. Меня мутило. Наверное, от голода.

— Я давно тут?

— Несколько часов. Тебе капельницу поставили, ты даже не очнулась, шептала что-то под нос. Что с тобой произошло? Ты тоже беременная ведь?

— Тоже, — буркнула, вставая. Если по кровати я перемещаться могла, то встать на ноги оказалось труднее, кружилась голова. Но мне было нужно найти врача и узнать, что со мной произошло.

Соседки с интересом наблюдали за моими действиями. Для них я была сродни диковинного зверька, хорошо хоть на камеру не снимали.

— Я в туалет, — зачем-то сказала и медленно пошла к выходу. В дверях столкнулась с Боно. Он, как и всегда разгуливал в своем любимом черном прикиде: зауженные джинсы, куртка, кроссовки и рубашка. Будь лето, напялил бы белую майку, но погода уже не та.

От неожиданности потеряла равновесие, Рома успел подхватить меня на руки.

— Иди ко мне маленькая, — заботливо произнес, прижимая к себе. От него пахло сигаретами и ментоловой жвачкой. А еще ощущением того, что все позади. Если здесь Боно, значит я спасена и мой муж тоже скоро будет здесь. Все закончилось.

— Прости, я не знал, что ты ждёшь малыша. Мне пришлось попросить его тебя выкрасть, — зашептал Рома, целуя меня в висок.

— Что значит пришлось? — растерянно спросила, оглядываясь в палату: девчонки с любопытством наблюдали за нами.

— Тебя заказали и мужа твоего. Не было времени думать. Сафаров тебя спас, — тем временем продолжил Боно. Я слышала, как громко стучит его сердце. Он волновался.

— Он не убивал моих родителей…, — то ли спросила, то ли резюмировала, взглянув в его глаза.

— Не убивал, как ты вообще в такое поверить могла? — подтвердил Рома. — Пошли-ка отсюда. Нам тут делать нечего, Назар уже договорился о том, что забирает тебя.

— Назар тут? — я закрутила головой, пока Боно нес меня по коридору. Мужа увидела сразу, он разговаривал о чем-то с врачом. Его сложно не заметить: высокий, широкоплечий, в дорогом костюме и шлейфом элитного парфюма. Только жутко уставший, это было заметно издалека.

В коридоре стало тяжело дышать, как и всегда, рядом с Волковым воздух становился тяжелым. Я ощущала на животном уровне, нервозное состояние своего мужчины, а потом убедилась наглядно, когда столкнулась с ним взглядом.

Муж облегчённо выдохнул, увидев меня, после чего зелёные глаза наполнились ревностью. Боно сильно рисковал, удерживая меня на руках. Да ещё и я обняла его за шею, чтобы было удобнее. По Роме было заметно, что его били. Не трудно догадаться, кто это сделал.

— Отдай мне мою жену, — холодно процедил Волков, оказавшись рядом. Меня накрыло лавиной тоски и острого желания оказаться в его объятиях. Жадно затянуться любимым запахом сандала с табаком и забыть все, как страшный сон. Почти все. Впереди нас ждал серьезный разговор.