Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни

– Ну тогда, наверное, оставайся, – сказал он, видя, что уходить София все равно не намерена.

В следующую секунду она сделала удивительную вещь – обняла его, ни слова не говоря. Ему запомнилось, что ее кожаный жакет при этом захрустел, как смятый целлофан. Пахнущая деньгами и французскими духами, она не выпускала его почти целую минуту. Это было очень странно. София давненько его не обнимала (да и, скорее всего, никого другого тоже).

– Скажешь об этом кому-нибудь – получишь по яйцам, – пробормотала она, наконец отстранившись.

Едва успев оправиться от шока такой неожиданно теплой встречи, Фред угодил в массовку фильма, в котором София снималась.

– Будет весело, – сказала она, когда озвучила это нелепое предложение. – Проведем время вместе, укрепим нашу братско-сестринскую связь.

Фред рассмеялся. Обычно, как бы далеко София ни уезжала от семьи, ей хотелось только одного – уехать еще дальше. А теперь ей зачем-то понадобилось, чтобы брат околачивался возле нее, когда она работает. Дело было явно нечисто. Он усмехнулся.

– Пожалуйста. – Слово, которое София произносила крайне редко, означало в ее устах больше, чем просьбу. – Мне будет приятно видеть на площадке родное лицо, – добавила она и опять опустила глаза.

Фред запомнил сестру чванливой и высокомерной. И вдруг выяснилось, что ее не всегда распирает от самоуверенности. Когда он согласился пойти с ней, на ее лице появилось выражение такого облегчения, какого он раньше никогда не видел.

Очень скоро, почти сразу же, ему пришлось пожалеть о своей уступчивости. Вот уже две недели он болтался среди киношных декораций. Все его участие в съемочном процессе заключалось в том, что он просто стоял, а люди в наушниках изредка на него покрикивали. В костюмерной Фреду выдали костюм эпохи регентства: фрак и бриджи. Он пожаловался, что чувствует себя по-дурацки, но на самом деле ему понравилось. Рассказывая старшеклассникам о Наполеоновских войнах, он иногда задумывался о том, как бы на нем сидела тогдашняя одежда, и подозревал, что эффектно. Может, он был бы похож на доблестного моряка, грозу пиратов? На съемках ему сказали: «Будете флотским офицером» – и дали пластиковую саблю, чтобы дополнить образ. Когда никто не видел, он ею размахивал.

На площадке оказалось полным-полно шикарных женщин. Как из рекламы или с обложки журнала. Вблизи их стройные фигуры и тонкие, почти инопланетные лица выглядели прямо-таки неправдоподобно. Но если у Фреда и возникали мысли о киношных романах наподобие тех, которые с таким удовольствием обсасывает желтая пресса, то, немного пообщавшись с новыми коллегами, он выбросил всякие глупости из головы. Людей интересовало только одно: София. А к нему они обращались либо за подробностями ее развода, либо затем, чтобы через него познакомиться с нею. Первым он стал отказывать сразу, а вторым – после того, как имел наивность подвести к сестре двух дам и тут же пожалел об этом. Одна всучила Софии свой шоурил, а другой это не удалось, и она мгновенно потеряла к Фреду всякий интерес.

Вот почему его так зацепила Джейн. Сейчас он потягивал пиво и вспоминал ее. Она ничего не говорила о популярности, актерстве, танцах, портфолио, агентах, платформах и протеиновых низкоуглеводных диетах. В ней не ощущалось фальши тех женщин, которые любезничали с ним, только чтобы подобраться к Софии. В отличие от них Джейн не пыталась скрыть своей антипатии к нему. Даже враждебности. В нем до сих пор все кипело при воспоминании об их перепалке. Эта женщина его взбесила. И озадачила.

Фред опустил на стол кружку с пивом, издав при этом несколько более громкий стук, чем обычно. Пол посмотрел на него и вздохнул:

– Ну ладно. Пригласил ты ее, она отказалась. Что тут такого?

Пол отхлебнул из своего бокала:

– Она не отказалась. Она обещала прийти.

– Ну и?

– Убежала, – пробормотал Фред, пожав плечами.

Пол схватился за живот и согнулся, зайдясь беззвучным смехом. Он работал с Фредом в одной школе. Вел физкультуру и уроки здоровья. Его излюбленным методом пропаганды безопасного секса было показывать ученикам крупные снимки частей тела, пораженных гонореей.

– Ты закончил? – спросил Фред, закатив глаза.

– Извини. – Пол успокоился и сел прямо. – У меня тост. За девушку, которая убежала. Я желаю ей удачи! – Он потянулся своим бокалом к бокалу Фреда и чокнулся с ним, хотя тот не сделал встречного движения. – Я просто счастлив! – опять рассмеялся Фред. – До сих пор тебе слишком везло с дамами. Джейн уже мне нравится. Жаль, что она не пришла. Я бы хотел пожать ей руку как первой женщине, которая не кинулась тебе на шею. Обычно они ведь так и вьются вокруг тебя. Тебе даже делать ничего не приходится.

– Никто вокруг меня не вьется.

– Вьются, еще как, – кивнул Пол. – У тебя такой угрюмый взгляд, будто ты весь в раздумьях и терзаниях. Женщины это обожают. И шевелюра у тебя что надо. Как у твоей сестрички. Поэтому ты можешь просто сидеть, и все. Они сами подсаживаются к тебе, и пошло-поехало… А у меня перед физиономией никто волосами не трясет.

– Ты женат, – напомнил Фред.

– Вот именно! Даже Надин не трясет передо мной волосами, хотя это ее супружеский долг… Да уж, – Пол вздохнул, – ирония судьбы. Первая женщина, которой ты действительно заинтересовался, от тебя убежала.

– Я не заинтересовался ею.

– Ну конечно! Я бы, может, и поверил тебе, но за годы, что мы дружим, у тебя было столько поклонниц, и до сих пор ты ни о ком из них мне не рассказывал. – Пол допил свое пиво и посмотрел на приятеля: – Еще будешь?

Фред опустил глаза. Его бокал тоже был пуст.

– Спасибо, – сказал он, пожав плечами, – пожалуй.

А почему нет? Он три раза уточнил у Софии, нет ли сегодня вечером репетиции. В конце концов она заявила ему, чтобы перестал спрашивать. Это, мол, стремно. И брат, и сестра унаследовали творческую жилку от отца – безнадежного поэта и алкоголика. София развила ее в себе, а Фред закопал поглубже.

– Послушай. Мы дружим с колледжа. – Поставив бокал, Пол прокашлялся.

Фред посмотрел на приятеля с тревогой, словно боялся, что тот признается ему в любви. Нужно было перевести разговор в менее серьезное русло.

– Это потому, что я тебя жалел. Кто бы еще стал с тобой разговаривать?

– Не пугайся. Я не мастер произносить слезливые речи, но…

– Со мной все в порядке. Правда, Пол. Все в порядке, – повторил Фред чересчур громко.

– Знаю, старик. Я о другом.

– Тогда о чем?

– Если тебя не затруднит, не согласишься ли ты быть крестным Мэгги? – произнес Пол с гордостью и надеждой.

– Ой! – Фред сделал вдох. Он ожидал от друга приглашения на охоту, которая закончится для кого-нибудь из них двоих ранением в ягодицу, или на пивной уик-энд в Прагу, который закончится потерей ботинок и человеческого достоинства. И то и другое было бы вполне в духе Пола. Но