Нежный зверь - Марина Серова

Я встала, отправилась под контрастный душ. Садомазохизм тот еще, но как взбадривает! Сварила кофе и уселась на кухне, привычном месте размышлений. Закурила, выудив одиноко завалявшуюся в пачке сигарету. Избавившись от скопившейся усталости, я начала рассуждать более четко, нежели до сна.

Итак, что у меня есть? Труп. Причем зверски зарезанный да еще и скинутый под машину. Труп… тьфу ты, Курский, разумеется, занимал деньги. Но Терехов не имеет отношения к смерти Ильи Станиславовича. Этот вариант не катит. Курский занимал еще крупную сумму у своего старого друга. Тот, впрочем, с долгом не торопил, а о факте, что Курский не намерен возвращать деньги, не знал. Следовательно, эта личность тоже мне не подходит.

Так-так.

Я замерла с протянутой к кофейной чашке рукой, пытаясь поймать готовую ускользнуть мысль.

Авария. Кому-то должны были доставить груз, из-за которого Курский занимал деньги, но не доставили. Контракт был расторгнут. А если предположить, что получателя авария подвела больше, чем кажется? Контракт с реализатором накрылся медным тазом, например? А что, такое вполне возможно.

Значит, прежде всего мне следует узнать, кому должны были доставить груз каких-то там консервов. Потом проверить этого мистера Икс.

Помимо этого, существуют еще версии. Например, соучредители Ильи Станиславовича Курского. Но с ними я решила пока что подождать, дать им успокоиться.

А вот Алину Геннадьевну Курскую я решила исключить из числа подозреваемых.

И что остается в итоге? Получатель груза. Ну и, разумеется, господин Кобрович — тип, с которым у Курского случались споры и ссоры. А может быть, было еще что-то, только мне еще неизвестно, не рассказали. Кто же будет «выносить сор из избы» и докладывать ментовке о дисгармонии в работе? Не сказали же мне господа соучредители о документации, уведенной господином Курским.

Последние соображения навели меня на превосходную своей новизной мысль — негласно навестить офис фирмы «Мотор» и пошарить в документации и компьютере. Вдруг что-то всплывет на поверхность? Нечто очень-очень важное. Заодно попытаюсь узнать имя и координаты заказчика, чей груз столь трагично погиб вместе с водителем.

Время для шпионских делишек, впрочем, еще не настало. Немного рановато. Такие дела надо проворачивать ночью, желательно даже ближе к утру. А что делать пока?

Пожалуй, поеду послушаю, о чем общаются Кобрович и Лапчатый — если они вообще о чем-либо разговаривают.

Я собралась, сунула в сумку все необходимые для моих планов принадлежности и вышла к машине.

Собачий холод набросился на меня со всех сторон. «Девятка», как обычно на морозе, отказалась заводиться. Но я не сдавалась, и наконец машина тронулась с места.

Я доехала до офиса фирмы «Мотор» достаточно быстро и примостила машину за завесой кустов, обсыпанных снежными шапками и шубками. Закурила, настроившись на нужную волну, и вслушалась в гробовую тишину, лишь изредка нарушаемую перестуком клавиш компьютера. Задумчивое такое молчание…

Я сидела, куря сигарету за сигаретой, очень долго. Дольше не бывает. И слышала лишь никому не нужные административные беседы — типа, какие письма отправить, с кем созвониться. И тому подобное. Я снова включила печку, чтобы не замерзнуть окончательно.

Дура, ну кто мне мешал поспать еще чуть-чуть? Часика три-четыре? А уж потом, пробудившись, направляться обыскивать офис фирмы «Мотор»? Я ругала себя, закутываясь в предусмотрительно завалявшийся на заднем сиденье машины плед. Холодно, от сигаретного дыма дышать нечем… бр-р… тяжела ты, сыщицкая доля. И еще соучредители «Мотора» не желают делиться секретами или признаваться в убийстве. Ну что за жизнь пошла?

Впрочем, ругать себя мне скоро надоело, и я расслабленно привалилась к спинке сиденья, приоткрыв чуть-чуть окно.

Стрелки на часах двигались ужасающе медленно. Словно пытались меня еще сильнее взбесить, просто довести до белого каления. Вот гады! Я, конечно, терпеть не могу ждать. Но еще меньше я люблю бросать на половине начатое дело. Так что я все равно упорно сидела в «девятке», утомленно вглядываясь во входные двери «Мотора».

Неожиданно со стороны гаража показалась знакомая фигура. Ага, это тот милый мальчишка, с которым я беседовала в свой первый визит в фирму. Вспомнить бы еще его имя… И оно услужливо всплыло в памяти — Санек. Да, молодого человека, точнее, совсем парнишку, которому вряд ли больше двадцати, зовут Саньком. И сейчас он явно направлялся к остановке общественного транспорта.

Выудив из ушей горошинки наушников и замаскировав приемник, я тронулась с места и, подъехав к парнишке, просигналила. Он ошалело обернулся, прищурился, пытаясь рассмотреть водителя за светом фар. Я опустила стекло и звонко крикнула:

— Привет, Санек. Садись, подброшу.

— Привет, — несколько секунд светло-зеленые глаза смотрели на меня с искренним недоумением, потом в глубине зрачков появилось осознание. — Ты же Таня? — предположил парень. Я кивнула, и Санек поинтересовался, обходя машину спереди: — А что ты здесь делаешь?

— Да вот, домой ехала, вижу, ты идешь, — открывая соседнюю с моей дверцу машины, кинула я небрежно и спросила: — Куда везти?

— А зачем тебе бензин жечь?

— Из человеколюбия. Ты же загнешься от холода на этой несчастной остановке, — засмеялась я.

Санек плюхнулся на сиденье рядом со мной, потер покрасневший нос пушистой варежкой — наверное, мама вязала — и сознался:

— Да, на улице в самом деле холодрыга стоит жуткая. Я как раз начал жалеть, что так легко сегодня оделся. Здорово, что ты здесь оказалась.

— Так куда тебе? — снова поинтересовалась я, прерывая светскую беседу.

— На Волжскую, — улыбнулся парень. — Это у Набережной.

— Знаю, — снисходительно улыбнулась я, краем глаза рассматривая Санька. Мелочь пузатая, но не лишен обаяния. Через пару-тройку лет станет губителем женских сердец. А пока что мальчишка как мальчишка.

Санек тоже с любопытством рассматривал меня.

— Ты все там же работаешь? — полюбопытствовала я, закуривая.

— Ну… — хмыкнул он. — А что?

— Да так… Просто хорошо, что я к вам не устроилась, — небрежно бросила я, осторожно ведя машину по скользкой трассе.

Санек вскинул брови, непонимающе посмотрев на меня. Но промолчал, выжидая продолжения.

— Я слышала, у вас босса грохнули.

— Ах, ты об этом! — отчего-то возликовал Санек. Может, обрадовался, что сможет поделиться новостями?

— Ну да, кошмар какой-то. Вас, наверное, по ментам затаскали.

— Да нет, они сами к нам приходят, — выдохнул Санек. — Достали совсем. Не понимают, что ли, что мы к боссам имеем отдаленное отношение. Возим себе грузы потихонечку, вот и все.

— И что думают? Кто его мог убить?

— Да ничего они не знают, — пожал плечами Санек. И пустился в пространное описание бесед с ментами.

Послушав его минут пять для порядка, я прервала монолог вопросом:

— А как себя чувствуют оставшиеся боссы?

— Ходят как в воду опущенные. Чего-то боятся, мне кажется. Может, переживают, что их тоже убьют? — лихо предположил Санек.

А я ощутила живейший интерес — в самом деле, чего могут бояться соучредители фирмы? Может, они знают гораздо больше, чем говорят? Тут я снова вспомнила об аварии, в которой погиб молодой и неопытный водитель. И поинтересовалась на всякий случай:

— Сань, помнишь, ты рассказывал о неудачливом шофере? Витя его звали. Ты случайно не знаешь, как его фамилия и где найти его жену в случае надобности?

— Виктор Черемешко, — пожал плечами Саня. — Кажется, его жена живет со своими родителями на Первомайской, одиннадцать. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто одна моя знакомая рассказывала о подобном случае, и я подумала, вдруг это тот самый парень? Тогда я знакома с его женой. Не знаешь, как ее зовут? Не Нина случайно?

— Нет, Алиса, кажется, — неуверенно ответил парень.

Наконец я доставила Санька до его жилища и, попрощавшись, направилась обратно. Когда я подъезжала к дворику, из дверей офиса вышел Кобрович. Я сразу узнала его, благо освещено здание было достаточно ярко. Кобрович красовался в темно-серой короткой замшевой куртке. Я было хотела и ему предложить свою помощь по перевозке, но не успела — Дмитрий Игоревич подошел к машине, стоявшей в тени деревьев, и уселся на переднее сиденье рядом с водителем. Автомобиль тронулся с места, и я прикусила губу, когда он попал в луч света.

Это была черная «Нива». И сквозь стекло ясно просматривался силуэт знакомой головы — водителем машины был Тушнинский. И он вез одного из моих главных подозреваемых на своей личной машине.

Я бы могла поверить в совпадение, если бы Кобрович поехал на такси, где водителем был бы Павел. Но не на личной машине Тушнинского.

Черт побери, вот это история!