Мой любимый зверь - Матильда Старр

Инга наконец расхохоталась:

– Если напиться пьяным, шансы на то, что встретишь русалок, очень велики.

Стас вздохнул:

– Вот что ты за человек! Легенды тебе нехороши, в русалок – не веришь!

Они сидели на пахучей траве, Инга смотрела на синюю гладь воды, а Стас порывался рассказать ей еще пару удивительных легенд. Но его показное веселье уже не могло ее обмануть.

Все это время она чувствовала на себе пристальный взгляд – напряженный, оценивающий. Она знала, о чем он сейчас думает, что именно он решает, и старалась ему не мешать.

Хотела ли она стать частью чего-то странного, потустороннего, что творилось в этой деревне, и в чем, похоже, уже оказалась замешанной? Она бы и сама себе не ответила.

Что интересного в том, чтобы ходить и выслеживать нелюдей? Да ничего. К тому же – просто опасно. Какой нормальной девушке вообще такое придет в голову?

– Хорошо здесь… Тихо, – она не сразу заметила, что ее спутник замолчал. Улегся на траву, закусив травинку, и смотрит в небо.

Он повернул к ней голову, внимательно посмотрел своими странноватыми глазами. На мгновение показалось, что сейчас он скажет что-то важное. Что-то такое, что изменит все. Но он сказал только:

– Да, жаль, нечасто получается выбраться… Нам пора. Дела.

Они вернулись в дом, пообедали, попрощались с Анной и отправились в город.

На пути назад Стас был так же необычайно весел, балагурил, рассказывал анекдоты, маскируя их под случаи из жизни, заставляя Ингу почти не переставая хохотать. И ни словом, ни намеком не обмолвился о том, что было по-настоящему важным.

Лишь у самого подъезда, прощаясь, улыбнулся как-то слишком уж грустно для человека, который только что усиленно веселился. А когда взятый напрокат черный джип выехал из ее двора, Инге вдруг стало тоскливо, словно бы случилось что-то такое, чего уже нельзя изменить.

Глава 17

– Что-то у нас подозрительно тихо в последнее время. Никаких авралов, никакой нервотрепки. Как думаешь, что случилось и чего ждать? – весело спросила Инга у Виталия.

В самом деле, это было странно. Обычно за рабочие дни она выматывалась так, что к выходным сил совсем не оставалось, а тут ничего подобного, будто ее работа в один миг стала простой и без напряга.

– Ты тоже заметила? – хохотнул Виталий. – Редактор в отпуске. Уже неделю. Поэтому и тишина.

Инга вспомнила: а ведь действительно в последние дни все распоряжения отдает редакторская замша. И если бы кое-то с утра до вечера не думал о Стасе и о всем, что с ним связано… Ладно, проехали. Думать о нем было тоскливо. После поездки «на деревню к бабушке» – кто там она, местная колдунья, шаманка? – Стас больше не появился и не давал о себе знать.

– А ведь и правда… И надолго нам такое счастье привалило? – она старалась улыбаться. У нее даже получалось. В последние дни для этого простого, в общем-то, действия приходилось прилагать недюжинные усилия.

– Вот уж чего не знаю, – пожал плечами Виталий.

– Ладно, будем надеяться, что надолго. И куда мы с тобой сегодня едем?

– Боюсь, сегодня без меня, – Виталий помахал какой-то бумажкой. – Вызывают в полицию. Так что буду отсутствовать по вполне уважительной причине.

– В полицию? – Инга похолодела.

– Да там такая история… Кстати, все же случилось, когда мы были вместе. На той свадьбе. Представляешь, там у ресторана убили человека. Задушили.

– Да ты что! – притворно удивилась Инга. – В людном месте. Уже ничего не боятся.

– Угу. А дальше целый детектив. Видеозапись с камер изъяли, но оказалось, что именно этого куска на записи нет. Просто пустое место. Ясное дело, стали подозревать охранников, у которых эту запись брали. А те не сознаются, говорят, все было нормально. А тут старший их, чтобы своих выгородить, начал рассказывать, что на следующий день приходила какая-то девушка и запись спрашивала.

Инга почувствовала, что приросла к стулу.

– Ему, конечно, никто не верит. Какая там могла быть девушка. У того, кто того мужика прикончил, сила явно не девическая. Там аж позвонки хрустнули. Но версия есть – значит, надо отрабатывать. Вот и попросили меня показать все кадры со свадьбы. Может, та девица-красавица случайно в объектив попала. Чтобы охранник ее опознал.

К концу его рассказа Ингу почти парализовало. Не то чтобы она отплясывала вместе с гостями и постоянно мелькала в кадре, но несколько ее снимков Виталий все-таки сделал – так, для личной коллекции.

С трудом подбирая слова, она спросила:

– А мои фотографии ты им… тоже отдашь?

Он бросил на нее быстрый взгляд, и видно что-то такое прочитал на ее лице:

– Нет, не может быть. Так охранник не врет? Это ты приходила за записью?

Инга ничего не ответила, да ответ и не требовался.

– Но зачем? – не мог понять Виталий.

Так, надо собраться. Быстро состряпать правдоподобную, пусть даже очень глупую, но правдоподобную ложь.

История с парнем, которого она по пьяни не запомнила, здесь, кажется, не прокатит. Ведь Виталий точно знает, что она была трезва, как стеклышко.

– Понимаешь, я тогда вышла на улицу подышать свежим воздухом. Душно же было, ну и шумно. Хотела подождать тебя снаружи. И тут из соседнего кафе… Кажется, из соседнего кафе… вышел парень, вылитый Барановский, – она озвучила первую попавшуюся фамилию, которая была на слуху. Обладатель ее вызывал у женщин от восьми до восьмидесяти восторженный писк и визг. – Ну актер, подвыпивший, подошел и говорит: «Здравствуйте, вы же меня узнали?».

– И что? – непонимающе спросил Виталий.

Он хмурился. Было видно, что вся эта история ему не нравится. И даже непонятно, что не нравится больше. То, что Инга может оказаться причастной к убийству, или то, что она знакомится с сексуальными и знаменитыми актерами прямо у него под носом.

– Ну я растерялась. А он и говорит: «Я сейчас нетрезв, обычно я никогда не знакомлюсь с девушками нетрезвым. Но