Человечина - Сергей Агафонов

Первой была дочка от Золотой бабы. Назвали ее — Халява. Была она маленькая — размером с овсяное зернышко. Как она родилась. Бог мух велел Цуне истолочь, смолоть Халяву и наварить из нее киселя.

Кисель был готов и его даже был излишек, когда мимо на лодочке проплывал Роаль. Бог мух увидал его, схватил с костра горшок и полез в реку, крича:

— Роаль, Роаль, хочешь киселя халявного?

— А что ты взамен хочешь? — спросил его Роаль.

— Что у тебя есть?

— Бабка твоя.

— Себе оставь!

— А кусок человеческой отпедикюренной ноги не подойдет?

— Давай.

Поменялись. Роаль дальше поплыл, кисель прихлебывая. Бог мух стал с куском человеческой отпедикюренной ноги играться. Игрался — игрался и родился у Цуны сынок. Назвали Желудком. Желудок оказался парень бойкий. Сразу завел речь о карманных деньгах, отдельной комнате и ключах от собственной машины. При этом категорически даже слышать отказывался не то, чтоб об учебе или работе, но даже о том, чтобы стирать свои носки и трусы и мыть за собой посуду.

Бог мух велел Золотой бабе сварить его с перцем и лавровым листом. Когда желудок был уже почти готов, мимо проплывал на лодочке Роаль.

— Эй, Роаль! — закричал ему Бог мух, залезая в воду с горячим горшком. — Хочешь закусить желудком?

— Отчего же не закусить? Давай…

— А ты мне что дашь?

— Бабку твою могу отдать на перевоспитание!

— Себе оставь.

— Тогда бери кусок человеческой отпедикюренной ноги.

— Добро.

Поменялись. Роаль поплыл дальше по своим делам, жуя желудок. Бог мух стал играться с куском человеческой отпедикюренной ноги. На этот раз Золота баба родила ему дочку. Назвали ее Кики. Правда, звали ее обычно по другому — неприличным словом. Потому что, только родилась — шасть к Игруну, и задницей ему на лицо села. Тот, натурально, стал задыхаться и проснулся. Опять в Обезьянних горах потоп начался. Пришлось Кики взять за шиворот и посадить в гнездо термитов. Кики орет как резанная. Тут опять из-за поворота лодочка Роаля показалась.

— Вы зачем ребенка мучаете? — спрашивает он у родителей.

— А чего она… — начали они оправдываться в один голос, да и запнулись.

— Нате вам очередной кусок человеческой отпедикюренной ноги, а мне вашего ребенка отдавайте. — решил помочь им Роаль.

— Ишь, какой хитрец! — сказали родители Кики. — Какие есть у тебя гарантии, что ты не будешь нашу дочку сексуально эксплуатировать?

— Никаких.

— Тогда вали отсюда!

Роаль поплыл дальше разбрасывать по берегам реки Прорванихи куски человеческой отпедикюренной ноги, а Кику термиты съели. То есть не совсем так. Они использовали ее для строительства своего гнезда. Кики было много, поэтому гнездо стало похоже на небольшую скалу. Люди термитникам поклоняются. Как вырастит у какого-нибудь воина на лбу пенис. Его отрезают и приносят термитам. Как откроется у какой-нибудь хранительницы очага на лбу вагина. Из нее берут сок и относят термитам. А если у шамана на груди появляется еще одно анальное отверстие, то газами из него надувают огромный шар, сшитый из шкур диких животных, к нему прикрепляют корзину, в корзину погружается все племя и все улетают к звездам.

— Мне все это снится. — сказал Игрун и почесал себе репу. — Больше не буду на ночь в чате общаться, узнавать много нового и скачивать рефераты

— Иди лучше портки смени. — дала ему в табло Цуна и загремела кастрюлями и сковородками. — Вон мокрые все. Простудишься…

А Знич хохотал и лизал языками своего пламени голые черные пятки Бога мух и Золотой бабы, которые затеяли прыгать через него. У всех в сущности было хорошее настроение. Приближался день пенсии у деда Пачу. Значит все могли себе позволить немного лишнего.

Однажды, Джонни решил позволить себе немного лишнего. А что? Если ты сдал все тесты не ниже, чем на «F» и удавил соседскую собачку, чтобы та громко не пердела, наверное ты можешь сходить в «Косточку», чтобы разрядить папин кольт в афро-американца Али, который в баскетбол играет хуже всех, но ему можно срать в День Независимости в церкви, а Джонни нельзя, хотя папа и мама у парнишки независимые журналисты.

Подстреляный Али так смешно дрыгал ногами, что на Джонни напала икота.

"Кто-то меня вспоминает…" — подумал Джонни.

"Что-то мне дурно…" — подумал Али.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ,

Световид дожидался ночи, сидя в сыром овраге неподалеку от деревни Духов. На голове у него сидела лягушка, в ухо заполз дождевой червяк, а пятки подгрызала нутрия. Молодой бог терпел. Роаль терпел и нам велел терпеть. Это было частью плана по установлению границ новой вселенной. Световид уже почувствовал, что начинает пускать корни и вот-вот на его конечностях набухнут почки, как ночь наконец укутала своим плащом из вороньих перьев окрестную местность. Молодой бог, съел пару мокриц пополам с активированным углем, обмотал, заранее припасенной травой, нижние конечности, надел противогаз и запрыгал из оврага в направлении деревни. Из-под лопаток у него прорезались перепончатые крылья и Световид взлетел.

Он летел низко-низко в надежде, что деревенские РЛС его не заметят. Слава Роалю, не заметили. В эту ночь их больше занимали НЛО, что стайкой роились вокруг лунного диска и издавали жужжание, сходное с жужжанием бормашины. Деревенские были уверены в том, что именно зловредные НЛО своим роением и жужжанием создают помехи при приеме очень важной телепередачи "Без Трусов". Вот бы их извести на фиг!

Молодой бог тихо приземлился у самого богатого дома в деревне Духов. Он определил его безошибочно по большому числу ночных горшков, развешенных на столбиках, поддерживающих плетень. В доме уже все спали, так как нигде не было видно домового, который обычно наигрывал скалкой по горшкам хозяевам колыбельную. Ночь на то, чтоб отдыхать От того, чтоб жрать и срать. Завтра будет день опять. Будем снова срать и жрать.

"Удача! Обойдемся без ненужных свидетелей!" — подумал Световид осторожно перелезая через плетень и направляясь к добротному кирпичному сараю под железной крышей. Впрочем, на всякий случай, молодой бог, ковыряясь ногтями в замке, нет-нет, да поглядывал на темные окошки дома, слепленного из глины и камышовых матов. Береженого Роаль облагодетельствует.

Дверь распахнулась. Световид включил электрический фонарик и осветил помещение. Его загромождали груды связанных бечевой старых газет, журналов и книг в бумажных пестрых обложках, с которых таращились шпионы в глухих темных костюмах с оскаленными зубами и обнаженные красотки с ручными пулеметами наперевес. За мешком с пустыми бутылками молодой бог нашел то, за чем он сюда проник. Велосипед оказался в полном порядке, даже насос был на месте и цепи смазаны тюленьим жиром.