Дело беглеца - Валерий Георгиевич Шарапов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто-нибудь видел Вилли и Клауса?
– Границу они прошли, – подала голос Марта, – и не обязаны тащиться за нами. Будут ждать на Рупенталь, там от них больше пользы… Все готовы? Уходим по двое.
И она взяла Михаила под руку, когда, перепрыгивая через грязь, они выбрались на сухую дорожку.
Карта Западного Берлина с основными артериями стояла перед глазами Михаила, но в изнанке этого города он был откровенным профаном. До нужного района дошли минут за двенадцать. Обходили огороженный котлован со стройкой. От больших дорог держались в стороне, шли закоулками. Осталась за спиной электрическая подстанция, подземный паркинг с детской площадкой на поверхности. Искомое здание смотрелось несуразно на фоне окрестных строений, напоминало среднюю школу в любом советском городе. Серые кирпичные стены, полное отсутствие какой-либо архитектурной привлекательности. Очевидно, здесь были дешевые квартиры, причем много. В Западный Берлин съезжались со всего мира, и не только эмигранты из Восточной Европы, недовольные тамошними режимами, но и азиаты, арабы, даже чернокожие из Африки. Повальным явлением это пока не стало, но со временем могло им быть. У единственного подъезда было тихо. С газонов убрали траву, ветер носил по асфальту одинокие листья, ворошил содержимое баков с мусором. Темноволосая женщина в теплой куртке выгуливала малыша, держа его за руку. В глубине двора подростки перебрасывали мяч через сетку. На стоянке автотранспорта обосновалось несколько машин: две легковушки с эмблемами «Рено» и «Форд», серый микроавтобус «Фольксваген». Уве и Вайсман растворились в недрах подъезда. Марта покосилась по сторонам и выпустила руку Кольцова.
– Все хорошо? – спросил Михаил.
– Да. Этой квартирой мы пользуемся несколько лет, у Герберта хорошие отношения с соседями, дружит с местными мальчишками. Странно, Клауса и Вилли до сих пор не видно… Ладно, они и не обязаны здесь торчать…
Чувство опасности еще не возникло, но беспокойство уже давало о себе знать. Скверно, когда не можешь сам контролировать ситуацию, а вынужден полагаться на зарубежных коллег! В подъезде неприятно пахло. Короткая лестница, за ней тянулся коридор с проходами в квартиры. «Впередсмотрящие» уже дошли до нужного места. Проживали здесь явно не сливки общества. За стенкой плакал ребенок, играла музыка – всесокрушающий и всепогодный «Бони-М». На верхнем этаже стучал молоток, ворчала женщина. Звуки шагов отдавались от пола, покрытого кафельной плиткой. «Как в морге», – подумал Михаил.
Нужная квартира располагалась почти в конце коридора. Дверь солидная – и то ладно. По инерции продолжали движение – из квартиры напротив вышел пожилой мужчина, настороженно уставился на незнакомцев. Марта вульгарно засмеялась, схватила Кольцова за локоть.
– Фу, Фриц, замолчи, ты такой пошлый… – проговорила она и ненавязчиво потянула его дальше, за угол.
Михаил подыграл, притворился пьяным, зашатался, забормотал: «О, да, да, дорогая…» – и буквально вытолкнул женщину из коридора. Похоже, переиграли. Мужчина поморщился, сплюнул и, прихрамывая, двинулся к выходу. Прижавшись к стене, они дождались, когда затихнут шаги.
– Хватит, повеселились, – проворчала Марта, потирая отбитое о стену плечо.
Пожилой господин покинул здание. Марта высунула из-за угла нос. Что-то было не так, и она это чувствовала. Обострились, побелели скулы. Марта толкнула дверь в квартиру. Прихожая была обклеена унылыми обоями. Шкафчик для одежды, полка для обуви – больше ничего. Молодая женщина посторонилась, пропуская Кольцова, заперлась. Приложила ухо к двери, выждала. Дверной глазок отсутствовал, зато имелся стальной запор, перекрывающий косяк. За коридором открылась просторная комната, лишенная элементарных удобств. Стулья, стол, старая железная кровать, телевизор «Грюндиг», помогающий коротать тоскливые вечера шпионов.
Навстречу бросился Отто Вайсман – побледневший как смерть, с отвисшей челюстью. Что стряслось? В считаные мгновения все разбилось вдребезги и покатилось к чертовой матери!
– Это засада… – пробормотал Вайсман. – Нас переиграли… Мы вошли, а тут такое…
– Какое? – прорычала Марта. – Да в чем дело? Отойди, не мешай… – Она грубо оттолкнула Вайсмана. – Уве, что происходит, черт возьми?
Предательский страх вселился в душу. Что он вообще тут делал? Уве, с ногами забравшись на кушетку, снимал тяжелую картину пошло-эротического содержания – единственное украшение мрачной гостиной. Он что-то бормотал под нос, на простой вопрос не ответил. Михаил застыл посреди комнаты. Пространство озарялось дневным светом. В помещении было два окна с жалюзи, подоконники освещались солнечным светом – жалюзи были открыты. Марта бросилась к двери в дальней стене, сунулась в смежную комнату, очевидно спальню. Вернулась с недоуменным лицом, вопросительно уставилась на Уве. Вайсман с трясущейся челюстью мялся у входа в прихожую. За снятой картиной оказался сейф, встроенный в стену. Уве лихорадочно давил на кнопки. Дверца с отрывистым скрипом распахнулась. Он выхватил из сейфа увесистый «Глок», отливающий вороненым блеском.
– Заманили нас, товарищи, в мышеловку… – выдохнул он, спрыгнул с кушетки и испепеляющим взором уставился на Вайсмана.
Перебежчик трясся от страха. Он не был человеком беспримерного мужества. Оружия у членов группы не было. А теперь появилось. Хорошо это или плохо, вопрос интересный.
– Да что происходит, Уве? – взвилась Марта.
Сотрудник Штази кивнул на приоткрытую дверь в санузел. Из ванной комнаты просачивалась полоска света. Кольцов, находившийся ближе всех, распахнул дверь. За спиной глухо выругалась Марта. «Игра в шпионов», судя по всему, была непростая – с высокими ставками. Происходило то, на что спецслужбы идут крайне неохотно. Санузел был просторен – не чета крошечным ванным комнатам в Советском Союзе. На кафельном полу между ванной и унитазом лежали два тела. Один фактически покрыл другого. Тела принадлежали мужчинам среднего возраста. Один был одет в домашнее трико, рубашку поло, второй даже куртку не снял, не говоря уж про ботинки. Он и привел за собой убийц.
«Кто-то из них определенно Штраус, – мелькнула неуместная мысль у Михаила. – Композитор на букву “Ш”».
Крови на телах не было, как и за пределами ванной комнаты. Их вырубили мощными ударами, потом затащили в ванную, где и свернули шеи. Когда это произошло? Абсолютно неважно! Сотрудники спецслужб по обе стороны границы обладают колоссальным терпением!
– Это наши нелегалы… – спотыкаясь, пробормотала Марта. – Тони Браун и Герберт Штраус… Какого черта, товарищи? Этого не может быть…
«Может, – подумал Михаил. – Но основания для подобных действий должны быть убедительны».
Уве подбежал к окну, прижался спиной к стене, осторожно высунулся. Квартира находилась на первом этаже. Асфальтовую дорожку от здания отделяла полоса голого кустарника. Он долго всматривался, в итоге резюмировал:
– Не вижу никого.
