Превращение - Дженнифер Арминтраут

Хотя в моем распоряжении был весь арсенал оружия, я взяла кол, самый маленький и легкий, чтобы он не выпирал из кармана. Кроме того, я точно знала, что с ним нужно делать. Но заостренную палку тяжелее использовать, к тому же, она не спасет меня от Далии, если та все еще ждала меня. Натан был охотником на вампиров, а не на ведьм. Я подумала, что могла бы облить ее водой, и чокнутая баба растаяла бы, как ведьма в «Волшебнике из страны Оз»[45]. Если уж до этого дойдет.

Я чуть было не оставила Натану записку, но передумала: решила, что мне нечего написать, что не выглядело бы так, как будто я повернулась к нему спиной в ответ на его помощь. Я не могла смягчить правду.

Насколько бы любезным и внимательным он не был, но все же оставались вопросы, на которые Натан не мог ответить. Именно поэтому я должна взглянуть в лицо своему страху, как в ту ночь в морге.

Я должна встретиться со своим создателем.

ГЛАВА 6

Джон Доу

День, безусловно, теплым не был: холодный сумеречный воздух сжимал грудь так, что перехватывало дыхание.

Я нашла свое шерстяное пальто в ванной комнате висящим на вешалке для полотенец. Оказалось, Натан вывел с него кровавое пятно. Но даже пальто не согревало меня, пока я шла от квартиры на Уэлси-авеню к дому, расположенному по адресу, указанному на схеме. В том, что ты мертв, есть весьма серьезные недостатки. Например, твое тело всегда приобретает температуру комнаты, какой бы эта температура ни была.

Хотя моя машина все еще стояла у обочины книжного магазина, ключи от нее, вероятней всего, лежали на земле возле донорского дома. Я ни за что не вернулась бы туда. Поэтому предпочла идти пешком.

Мне были знакомы эти шикарные окрестности. Только еще приехав в город, я часто ездила по извилистым улицам и любовалась на современные особняки и сказочные замки. Они выглядели совершенно не к месту на территории почти без единого деревца. Высокие кирпичные стены и навороченные ворота окружали их. Некоторых дома были полностью закрыты от постороннего взгляда оградами с грозными камерами слежения, смотрящими на прохожих своими холодными стеклянными глазами. Подумав о пристанище своей машины, я переключилась на людей, устроившихся в этих домах, и вообразила себя, живущей в одном из них через десять лет. В моих фантазиях всегда вырисовывался красивый, но пока еще «безлицый», муж и наши обожаемые, покамест неопределенные, дети.

А вот один из этих домов теперь всегда будет для меня олицетворением дома из фильмов ужасов.

Дом Кира.

Как грозное поместье в эдвардианском стиле[46], он стоял на лужайке, окруженный каменной стеной. Кованые ворота у дороги выглядели так, как будто не открывались веками. Не было ни устройства внутренней связи, ни звонка. Я взялась за железные решетки и толкнула. Петли не скрипнули, но ворота распахнулись, впуская меня.

Никогда за всю свою жизнь я не чувствовала себя настолько незащищенной, как сейчас, пока шла к дому. Чтобы сократить дорогу к нему, была выстрижена дорожка, тянущаяся через весь газон, который светился неестественным зеленым цветом в свете луны. Я была уверена, что в любой момент они могли выпустить собак. Ненавижу этих тварей!

К счастью для меня, казалось, никто не заметил моего присутствия, даже когда я приблизилась к входной двери. С каждым шагом моя уверенность крепла, но только до тех пор, пока я не подошла достаточно близко, чтобы схватиться за дверную ручку.

Дверь была открыта.

Я замерла. Я была уверена, что никто не заметил моего появления. Посмотрев через плечо на широкий простирающийся за моей спиной газон, я поняла, насколько глупым было это предположение. Яркий лунный свет наверняка освещал весь двор подобно прожекторам на стадионе. Не говоря уже о том, что кто-то, вероятно, наблюдал за мной через камеры слежения, установленные над дверным проемом. Я заглушила свой страх и вошла внутрь.

— Эй! Здесь есть кто-нибудь? — позвала я. Мой голос звучал, как у умирающей от страха протагонистки[47] фильма ужасов. — Дверь была открыта.

— Я знаю.

Прежде чем я смогла повернуться и найти источник звука, чьи-то сильные руки обхватили меня. Звук захлопнувшейся двери раздался, как окончательный удар молотка судьи.

Державший меня не был вампиром. Я не знала, почему была так уверена в этом. Я просто знала. Может, это был запах его крови или волна ощущения всемогущества, которая обрушилась на меня, когда я поняла, что могу легко одолеть его и убежать. Но в холле было достаточно темно, и я не имела понятия, где находилась дверь. Способности исцеляться и обостренные рефлексы — это круто и все такое, но я действительно хотела, чтобы мы обладали ночным видением. Будь проклята такая несправедливость.

— Хозяин не любит грубости, — предупредил меня мужчина.

Мой захватчик толкнул меня с удивительной силой. Я ощутила боль от столкновения с двойной дверью, открывшейся под весом моего тела, и ввалилась в соседнюю комнату.

Вытерев струйку крови, вытекшую из моего носа, я почувствовала отвращение от того, что у меня возникло желание попробовать ее на вкус. Глаза привыкли к темноте, и я увидела, что комната была богато обставлена. Витражные стекла окон тянулись от покрытого позолотой высокого потолка прямо к мраморному полу, на котором, распластавшись, лежала я. На стене была фреска. Я не могла отчетливо видеть изображение, но распознала обнаженные фигуры. Было похоже на то, что я умерла, и меня отправили в ад в стиле барокко. Но я не могла себе представить, что у Сатаны был настолько отвратительный вкус, чтобы повесить шторы из красного бархата.

Шесть одетых во все черное мужчин стояли на страже в комнате. Они располагались по двое у дверей, включая ту, через которую я влетела. Человек, бросивший меня сюда, вошел. Он был одет так же, как остальные охранники.

— Следите за ней, — приказал он двум ближайшим мужчинам, и те кивнули.

Когда швырнувший меня ушел, я поднялась на ноги и сделала несколько шагов вправо. Охранники повернулись и последовали за мной. Я пошла в другом направлении. То же самое. У меня возникло непреодолимое желание станцевать буги-вуги и посмотреть, скопируют ли они и это тоже.

Но дверь открылась, и возникла чья-то темная фигура.

Хотя полоска света, пробивающаяся в комнату, искажала представшее передо мной видение, я могла сказать по запаху, что это была Далия. Мой рот хранил память о ее крови.

Один из охранников вытянул руку, как если бы хотел помешать ей войти, но она подняла свои руки, и он каким-то необъяснимым образом отступил. Казалось, дрожь страха прошла сквозь всех стражников. Они боялись Далию. Это было также ощутимо, как мощная волна гнева, которую она обрушила на мою голову.