Гадина Петровна (СИ) - Вера Платонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ого, так вот какое оно, аурусбургское золото в первозданном виде! — восхитился лорд.
— Увы, но нет. Это всего лишь пирит! Но выглядит красиво. Сейчас будем проходить большую золотоносную жилу.
Все посмотрели на крупный разлом в пещере, но золота в нем не обнаружили.
— И где? — спросил Палмер, вглядываясь в темноту.
— Да кто ж знает, куда оно делось, — ответил Хундвик.
— Дорогой лорд, помолчите хоть немного. Уж больно вы сегодня разговорчивы, — урезонила любовника королева.
— Как скажете, ваше величество, — Палмер бросил на нее многозначительный взгляд.
— Так, до заброшки еще минут двадцать шустрого хода, — сообщил провожатый.
— Это очень долго! — тут уж и королева проявила слабость, впав в раздражение.
Наконец, они добрались до входа в ответвление пещер, крест-накрест заколоченное досками. На вбитом в деревяшку гвозде болталась грязно-бурая тряпица.
— Говорил же, уровень опасности красный! — подтвердил свои же слова Хундвик, хотя их никто не ставил под сомнение.
— Расколачивайте вход! — велела Ровена.
Хундвик совместно с одним из фэйских пареньков стали аккуратно и без резких движений вынимать гвозди и убирать доски, укладывая одну на другую…
Наконец, с последней доски, слетела смачная горстка мелкой пыли, припорошив всех присутствующих, и проем стал свободен.
Аллергичная королева стала судорожно тереть нос от переносицы к кончику, но метод не спасал, чем сильнее она пыталась сдержаться, тем мощнее становилось желание чихнуть.
«Попробую проглотить чих, — решила она про себя, — как тогда, на совещании с министром финансов». Но «как тогда» не получилось. Взрывная волна, не уместившаяся внутри тела, вырвалась наружу из недр королевского организма.
— А — аааа-пчхи! — мощно разнеслось по закоулкам и сводам шахты, отдавая гулким эхом.
Земляной потолок, укрепленный поперечно балками, задрожал. На Ровену летел увесистый валун с потолка. Дефорт первым среагировал и втолкнул ее в проем, спасая от смерти. В ту же секунду проем завалило камнями.
— Ну вы и чихать, ваше величество! — глухо донесся голос Тольфа. — Будьте здоровы!
Встревоженный Палмер крикнул с той стороны завала:
— Ровена, дорогая, ты в порядке?
— Тише! — шикнул на него Тольф. — Обвал серьезный. Хорошо хоть бумагу нужную заранее взял.
— Сказала б вам я, что с ней нужно сделать! — ворчливо ответила ему Ровена со своей стороны.
— Ого! — присвистнул Дефорт.
Королева обернулась: они оказались в просторной пещере, посреди которой блестело небольшое круглое озерцо. Темнота не была кромешной, и когда глаза чуть привыкли, Ровена разглядела огромное высохшее от старости и болезней дерево с голым черным стволом и корявыми ветвями. Разве в пещерах встречаются деревья? Как оно могло достичь здесь такой высоты, без солнечного света, и соответственно фотосинтеза?
— Отгадай загадку, — послышался шелестящий голос, от которого тело королевы покрылось мурашками. — Не стара и не молода, не добра и не зла, не темна и не светла, кто же такова?
Глава 23. Душа рудников
Капитан тоже слышал шелестящий голос и чувствовал, как неприятный холодок крадется по спине и расползается по всему телу. Голос обращался к ней, к королеве.
— … не темна и не светла, кто же такова? — повторился вопрос.
— А ты сам, что за храбрец такой, раз боишься выйти и показаться? — спросила Ровена в пустоту.
— А я ничего не боюсь, я дух этого места, дух Аурусбурга, — зашелестело в ответ и снова повторило. — Не стара и не молода, не добра и не зла, не темна и не светла, кто же такова? Ответ будет?
— Это я, — спокойно сказала королева.
— Не подходит. Ответом будет твое имя.
— Ровена, — чуть поколебавшись ответила та.
— Или Галина? — насмешливо переспросил голос.
— Или Галина, — флегматично согласилась королева. — Неважно.
— Отнюдь. Очень важно. Смотри-ка.
Озеро вдруг забурлило, как кастрюля с кипятком, над ним заклубился пар, собираясь в плотные комки. Дефорт на всякий случай вынул меч из ножен, ожидая, что из воды выберется опасное чудовище. Но клубы пара крутились над водой, создавая объемную человеческую фигурку.
Это была женщина, по чудному одетая в короткую мантию с крупными пуговицами, на голове у нее сидела забавная светло-голубая шапочка, подобная тем, что носят герольды и пажи. У незнакомки было овальное личико с мелкими чертами, близко посаженные голубые глаза с возрастной сеточкой морщин вокруг, светлые волосы, собранные сзади в простой пучок. Она энергично шла, выдвинув вперед корпус и, размахивая руками. Где-то он уже встречал такую походку?
Худощавые ноги лишь на три четверти прикрыты юбкой, которую и юбкой то сложно было назвать — всего один слой. Может быть, она в костюме для сна, тогда почему находится в нем на улице? Женщина на картинке шагала, но оставалась на одном и том же месте.
— Ну как, нравится? — спросил голос у королевы.
Та с вызовом подняла подбородок и сказала:
— Сорок восемь лет в этом теле прожила, так что нравится, не нравится, а какая есть!
— А теперь?
Вода снова забурлила и закрыла клубами пара шагающую фигурку. Затем приняла форму нового изображения. Дефорт пригляделся, начиная что-то понимать. Знакомая нам уже дама, только в другой одежде и очках, сидящих низко на носу, занимает мягкий стул и смотрит в квадратное тонкое зеркало, но вместо отражения оно показывает ей множество мелких значков. Одной рукой она елозит по столу чем-то округлым. Вторая рука ладонью лежит на столе, касаясь пальцами небольшой ребристой подставки. Напротив нее сидит молодая тоже странно одетая дама с удивительной прической и шмыгает носом. «Плачет», — догадался Дефорт. Дама в очках резко что-то выговаривает молодой, та кивает и выбегает за дверь в рыданиях.
— Как ты думаешь, ты хороший человек? — шелестит голос.
— Думаю, что точно неплохой.
— Ты способна сопереживать, сострадать, понять чувства другого? Ты добра?
— Я нормальная, в чем смысл этого сеанса психотерапии? — королева стала сердиться. — Как запустить рудники? Это ты Иггдрасиль? Так тебя зовут? Загадай загадку, дай мне испытание, что нужно сделать, чтобы у нас было золото?
— Не спеши, не спеши, упрямая душа. Смотри дальше.
Клубы пара снова закружились и показали белую комнату. В ней мертвым сном спала всё та же женщина. Одетая в свободную рубаху с короткими рукавами, она лежала опутанная паутиной из тонких трубок. Волшебное зеркало здесь также было, но выглядело иначе: на этот раз оно бесконечно отображало острые высокие и низкие пики, похожие на простенький рисунок гор.
— Кто будет тебя оплакивать, когда твой сон прервется навсегда?
— Никто, — сказала королева.
— Кого ты оставила в том мире, по кому теперь грустишь и тоскуешь?
— Никого. Я поняла уже, к чему ты клонишь…
— Тогда
