Вор понарошку - Артем Кораблев

— А зачем тебе крокодилья голова?

Костя и Димка перекочевали из перехода в небольшую уютную пиццерию, находящуюся в двухстах метрах от места встречи двух старых друзей в ином, реальном мире.

— А что, тебе она не нравится? По-моему, получилось неплохо. Во всяком случае, в Антиборе ты мне никогда ничего не говорил по этому поводу.

Костя почувствовал, что Димка даже немного обиделся.

— Да нет, — поспешил он успокоить друга, — Рут у тебя классный и «Дракар» у него — тоже.

— Ну, — согласился Димка.

— А что ты ему имя такое дал?

— А ты-то почему назвался Файрменом?

— Так у меня фамилия такая, — ответил Костя, — Костров, огненная фамилия. А по-английски огонь — «файр» будет, а человек — «мэн». Ну и я вроде как «огненный человек», в соответствии с фамилией.

— Ну и я так же, — пожал плечами Корнеев. — «Рут» по-английски — «корень».

— Вот черт! Как я не догадался! — Костя хлопнул себя по лбу.

— Да я ведь тоже не подозревал, что мой друг «Файр» — это ты.

Они замолчали. Им вдруг обоим стало стыдно, что они умудрились так долго держать друг на друга обиду в реальном мире.

— Так зачем ты меня позвал, Файр? — улыбнувшись, прервал неловкое молчание Димка. — Я только сегодня утром обнаружил твое сообщение в своем «почтовом ящике».

— Дело такое, Рут, — приступил к делу Костя. — Я, по-моему, знаю, как нам отловить Кактуса-Взломщика. Ловить его надо в Ясеневе. Он здесь живет.

— Ты кого-нибудь подозреваешь?

— Да.

— Я его знаю?

— Наверное, ты о нем слышал. Но не более.

— Кто же это?

— Не спеши, Дима Рут, мы сейчас сами его увидим.

Костя глянул на часы и поднялся из-за столика.

— Если, конечно, я все просчитал правильно, — из осторожности добавил он.

Димка тоже встал.

— Куда мы сейчас пойдем, Костя Файр? — спросил он, застегивая куртку.

— Тут недалеко.

Они вышли на улицу, и Костя повернул к метро. Он видел, что Димка сгорает от любопытства, но не спешил с объяснениями, пусть сам попросит.

Скоро, естественно, Димка не выдержал.

— Хватит темнить, Кость, — сказал он. — Куда мы идем?

— К «мужику с факелом».

— Зачем?

Все, кто живет в Ясеневе, неплохо знают этого «мужика». Но не все знают, что именно Костя с Димкой еще во времена былой, не омраченной ничем дружбы придумали «мужику» это прозвище.

«Мужик» был металлической статуей. Он падал с неба вместе с таким же металлическим мальчиком, напоролся на толстый рельс, да так на нем оба и повисли. Рельс пробил «мужика» насквозь. А кто-то, наверное, ради шутки зажег на конце этого рельса металлический факел. Возле «мужика» нередко встречались Костя и Димка.

Туда Костя и сейчас вел своего товарища.

— Зачем? — повторил Димка, так как Костя не ответил.

— Я там назначил встречу сразу трем преступным антиборидам, — ответил Костя.

— Почему ты думаешь, что они придут?

— Ну хоть один-то придет обязательно, — подмигнул Костя.

Поняв, что друг продолжает скрытничать, Димка замолчал.

Они снова вошли в подземный переход, в котором совсем недавно встретились Рут и Файрмен. Прошли его насквозь и еще раз вышли на улицу. Теперь прямо перед ними высилась вышеописанная конструкция из металла. И прямо под «мужиком с факелом» стоял какой-то парень.

— Рут, они все здесь! — Костя радостно хлопнул Димку по плечу.

— В одном лице? — понял тот.

— Ага! Это Митька Ежов, он же Кактус, он же Взломщик, он же Полтергейст. А я его звал раньше Глобусом. Привет! — Приветствие относилось уже к владельцу всех этих прозвищ.

— Здорово! — неласково отозвался Ежов.

— Что тут скучаешь? — спросил его Костя.

— А тебе-то что?

— Да вот, понимаешь, хотел здесь встретиться с тремя антиборидами, а вижу тебя одного. Ты их тут не встречал?

Краска бросилась в лицо тезке Корнеева, но он быстро взял себя в руки.

— Так это опять ты меня вычислил, — процедил он сквозь зубы. — А где ж твой прежний дружок-сыщик?

— На этот раз я и без Сашки Губина управился, — ответил Костя. — Слишком много ты нам с Рутом намозолил в Антиборе глаза своими росписями.

Ежов довольно засмеялся, и Костя с Димкой переглянулись — это был тот самый кудахтающий смех, только немного потише и не такой устрашающий.

— Как ты догадался, Кострик, что я Взломщик и Полтергейст? Ах да, я же сам подписался Кактусом! — понял свою оплошность Ежов.

— Именно. Только не пойму, зачем ты это сделал?

Ежов пожал плечами:

— Я же не знал, что ты тоже в Антиборе живешь. У тебя раньше и денег-то на компьютер не было. Кстати, ты кто? Файрмен?

— Угадал.

— А это Рут? — Ежов кивнул на Димку. — Рад познакомиться.

Митька Ежов откровенно врал. Не рад он был. Ой, как не рад. И Костя прекрасно видел это. Все было написано у него на физиономии. Было ясно, что он проклинал себя за неосторожность.

— Чего вы от меня хотите, трапперы? — спросил Ежов совсем другим, очень деловым тоном.

— Ты, наверное, это сам уже понял. Или напомнить тебе Антибор?

— Хотите, чтобы я исчез из Антибора? — усмехнулся Ежов.

— Вообще из «Антиюни», — уточнил Костя.

— И не подумаю. Для вас это игрушки, а для меня бизнес. И ничего вы мне не сделаете.

— По крайней мере, твой бизнес мы тебе поломаем. Тем более что это не бизнес, а воровство и вымогательство.

— А кто докажет? — спросил Митька. — Я ведь не обычный хакер. По счетам банков не лазаю. У меня у самого счет есть, папаша в Австрии открыл.

— Туда ты и собирал взносы попавшихся на удочку Полтергейста?

— Туда, туда, — кивнул Митька, — только никто доказать не сможет этого. А если и докажет, судить меня не за что — нет такой статьи в российском Уголовном кодексе. Я сам изучал.

— Ну ты даешь! — поразился Корнеев.

— А как же, — заметил Костя, — Кактус у нас такой. Он и собственное похищение организовать может, и антиборидов потрясти, и с кодексом лучше всех знаком.

— Так это ты его в прошлом году разыскивал? — вспомнил Корнеев.

— Его, Глобуса. — Костя назвал Митьку старой кличкой.

А память была не очень добрая.

Из-за Митьки Ежова в начале учебного года Костя пережил немало неприятных часов, дней и даже недель. Сначала этот парень не давал ему прохода, записав в свои недруги. Тем, кого он считал врагом, Ежов, называвший себя Кактусом, неустанно строил всякие пакости. Косте тоже. Костя в отместку прозвал его Глобусом — это почему-то очень обижало Митьку Ежова. «Бритый Кактус — лысый Глобус», — дразнился он в ответ на Митькины оскорбления. Однажды они даже подрались.

А потом Митька исчез, и в его похищении подозревали Костиного отца. У семьи Костровых начались страшные неприятности. Мало того, что отца вызывали в милицию, так его еще и преследовали какие-то темные личности. И если бы не дружба Кости с сыщиком-любителем Сашкой Губиным, никто мог так и не узнать, что Митька подстроил собственное похищение… чтобы заставить своего отца раскошелиться.

За это Митьку исключили из «Школы-ПСИ». И Костя думал, что никогда больше не услышит о Глобусе. Но судьба свела их еще раз — на районных курсах по ознакомлению с Интернетом.

И сейчас Кактус снова усмехался, поглядывая на Костю и Димку с чувством собственного превосходства.

— В Антиборе мы тебе жизни не дадим, — еще раз глухо повторил Костя.

— Во всей «Антиюниверсали», — уточнил Корнеев.

Митька немного побледнел, он всегда так бледнел, когда злился. Он сейчас и правда напоминал Кактус, не воскресни он в «Антиюни» под этим прозвищем, и эта тайна могла бы остаться неразгаданной…

Однако Ежов, видимо, взял себя в руки, его щеки опять порозовели.

— Ладно, трапперы, — сказал он. — Придется делиться.

— Чем? — не понял Костя.

— Процентами, — пояснил Ежов, — вы ведь хотите, чтобы я под вашу «крышу» нырнул. Что ж, мне это тоже выгодно, если два такие супермена, то есть суперантиборида, прикроют в «Антиюни» существование Полтергейста и Кактуса. Сколько хотите? В процентах. Больше пятой части моих доходов вам все равно не видать.

Костя и Димка замерли в недоумении. У Корнеева даже слегка приоткрылся рот.

— Ты чего же, за рэкетиров нас держишь? — первым догадался Димка.

— А кто же вы есть? Я так понимаю, раз в жизни есть рэкетиры, так и в «Антиюни» должны быть. Вот вы мне «крышу» и обеспечите. И вам хорошо, и мне. Подумайте, трапперы, — деньги хорошие. И главное — никто не подкопается. Меня ведь только антибориды могут достать вроде вас. А выкладывать новый вступительный взнос каждый раз, когда вы меня прикончите — а ведь это по сто долларов из заработанных, — мне не резон. И бросать жалко, уж больно дело хорошее. Сколько я времени потратил, пока научился замки открывать и дураков в подвале ловить! А потом стирать их из справочников. Когда я еще чего-нибудь новенькое придумаю! И главное. Они ведь мне деньги сами отдают. Добровольно. Никто не подкопается!