Месть скорпиона - Энтони Фруин

– С чего начнем? – спросил Эвелинг, снимая целлофан с тонкой сигарки.

– Что с расследованием убийства Лайонела?

Эвелинг закурил, глубоко затянулся, выдохнул дым и посмотрел Винсу прямо в глаза.

– Ничего. Ни-че-го.

– Ничего?

– Абсолютно. Дело не закрыто, но им уже никто не занимается. Висяк стопроцентный. Отработаны абсолютно все версии, проверены все наводки, все анонимные звонки – и в результате ни-че-го. Остается только ждать. Ждать, что что-нибудь где-нибудь проклюнется, что-нибудь всплывет. Вот так. Да, собственно, вы это и сами знаете.

– Нулевой вариант?

– Нулевой.

– Можно, я задам вам несколько вопросов?

– Разумеется, Винс.

– Не могли бы вы перечислить версии, пусть даже основанные на слухах? В первую очередь ваши рабочие гипотезы.

Терри на мгновение задумался, а затем аккуратно стряхнул пепел со своей сигарки в пепельницу.

– Для любой теории или гипотезы нужна информация – что-то, от чего можно оттолкнуться, с чего начать. В этом случае у нас не было ничего. Это не был грабеж, поскольку деньги остались при нем. Ничто из того, что мы знали об этом человеке или узнали о нем дополнительно в ходе расследования, не указывало на то, что он каким бы то ни было образом был связан с преступной деятельностью. Короче, учитывая все эти обстоятельства, выделить какую-либо версию было нелегко. Нам пришлось копать и копать в надежде на успех. Теперь что касается слухов. Слухов и пересудов было более чем достаточно, но каждый последующий был безумнее предыдущего. В любом расследовании убийства этого добра хватает.

– А что это были за слухи?

– Ну например, что он, мол, прятал под кроватью сколько-то там сотен тысяч из тех денег, что Ронни Биггс[10] не прихватил с собой в Бразилию, и что он взял пятимиллионный джекпот в лотерею и припрятал денежки, и что он международный наркобарон, и что наемные убийцы пришили не того парня. Одним словом, чушь собачья.

Винс поинтересовался насчет Кэнди Грин и массажного салона. Есть ли смысл в этой версии?

– Одна из девушек, естественно, была нашим информатором. Ее пару раз прихватывали за наркотики, и она была в разработке у одного из моих сотрудников. Было нелишне иметь в этом притоне наши глаза и уши. Она позвонила нам и сообщила, что Лайонел – постоянный клиент и что из всех девушек он предпочитает исключительно Кэнди. Он регулярно наведывался в салон на протяжении полугода. Мы пару раз брали в оборот и Кэнди, но она понятия ни о чем не имела.

– Как по-вашему, сумею ли я что-нибудь из нее вытрясти, учитывая, что вам это так и не удалось? – полюбопытствовал Винс.

– Да ей и сказать-то нечего. Толку с нее – как с козла молока. Но попытайтесь. Как знать.

– Вы на нее не давили, как водится?

– Да нет, не было резона. С убийством ее ничего не связывало.

– А у нее было алиби на ту ночь, когда произошло убийство?

– Было, причем железное, как ни крути. Сперва она была в своем салоне, а после на какой-то вечеринке. С полдюжины свидетелей это подтверждают. Алиби вполне надежное, но, как это будет выглядеть в суде, сказать трудно, а ручаться – тем более.

– Адрес ее у вас есть?

– Имеется.

– Теперешний? – спросил Винс сурово.

Эвелинг кивнул. Он вытащил из внутреннего кармана куртки маленькую записную книжку в твердом переплете и пролистал странички:

– Запомните: Везерлиз, дом 16. Это в Сандвиче. Сидит там тихо. К телефону не подходит. У приятеля, я полагаю. Хотя не уверен.

Винс переписал адрес в свой ежедневник. Он затратил на ее поиски столько сил, что поездка в Сандвич казалась сущим пустяком.

– А что вам известно о Вики Браун?

– Это которая мадам?

– Да.

– Ее мы тоже допрашивали. Она целыми днями сидит у себя наверху, стегая кнутами местных любителей и ставя им клизмы. Она ничего не знает, ее интересуют только деньги.

– Получается, – сказал Винс, – массажный салон здесь ни при чем? Не имеет к происшествию никакого отношения?

– Я, по крайней мере, связи не улавливаю. Еще выпить хотите?

– За эту плачу я, – сказал Винс, – вам то же самое?

– Будьте так добры.

В какой-то момент Винс подумал, что между массажным салоном и убийством есть связь, потом счел, что нет. Но что-то удерживало его от скоропалительных выводов. Надо бы сначала все проверить.

Когда Винс принес спиртное, Эвелинг решал кроссворд. Увидев Винса, он смутился и сказал:

– Не сумел устоять. Очень уж люблю кроссворды. Заставляют мозги работать.

Да уж, подумал Винс, поручусь, что ты играешь и в «скраббл».

Винс протянул Эвелингу его пиво и сказал:

– А все-таки насчет салона. Чем Лайонел там занимался?

– Вы имеете в виду секс? – спросил Эвелинг.

А что же еще, подумал Винс и кивнул.

– Самый заурядный способ, – сказал Эвелинг. – Так, по крайней мере, поведала мне мисс Грин. Ручная дрочка. Вот и все. Ни тебе обжиманий, ничего такого. Лайонел, как я понимаю, был субъект зажатый.

Винс подозревал, что так оно и есть. Над Лайонелом тяжким грузом довлела многовековая еврейская традиция, характерная для выходцев из Центральной Европы. Помните старую шутку о десятиминутном еврейском порнофильме? Как там? – минута секса и девять минут угрызений совести. Лучше не скажешь. Винс улыбнулся.

– Теперь расскажите мне о красильне, – сказал он.

– Это была наша главная надежда. Мы думали, эта ниточка нас к чему-нибудь приведет – но нет. Кончик так и не нашелся. Хотя благодаря этому мы все же установили, где побывал Лайонел между уходом миссис Спунер и тем временем, когда нашли его тело.

– А как вы вообще узнали про красильню?

– На Лайонеле был поношенный темно-серый костюм. Он был весь испачкан каким-то порошком голубого цвета, особенно слева – нельзя было не заметить. На пляже ничего подобного не было, так что стало понятно, что он испачкался где-то в другом месте. Эксперты установили, что это красящий пигмент, поэтому мы поехали в старую красильню и там нашли точно такой же порошок.

– Где именно нашли?

– На первом этаже, в задней части здания. Видно было, что там кто-то недавно побывал, так что мы подумали, что туда несчастного и привели. Но больше мы ничего не нашли. Мы разделили помещение на квадраты и облазили его с увеличительными стеклами. Мы сделали все, что было в наших силах. Безрезультатно. Кто бы это ни сделал, он все продумал заранее. И очень тщательно.

– Зачем его вообще туда привели? Как вы думаете, зачем?

– Вы делаете поспешные выводы.

– Я? – изумился Винс.

– Да. Мы же не знаем, привели его туда насильно или он пошел по собственной воле. Его могли туда заманить.

– Вы так думаете?

– Откуда мне знать, Винс? Конечный итог в любом случае одинаков. Что так, что эдак.

– Но как вы полагаете, почему Лайонела убили именно там, а не в квартире, не в магазине? Ведь им бы и там никто не помешал, верно?

Эвелинг поскреб подбородок и ненадолго задумался.

– Но ведь там есть соседи. Улица частично населена. Кто-то что-нибудь да услышит – этим ребятам такие случайности были не нужны.

– А как насчет красильни? Туда ведь тоже мог зайти кто угодно?

– Ну нет, – не согласился Эвелинг, – днем там иногда торчат ребятишки, прогуливающие уроки, но ночью там никогда никого не бывает. Слишком далеко. Мы там даже алкашей или бродяг перекати-поле никогда не находили.

– Так почему же его все-таки туда повезли?

– Чтобы пристрелить… то бишь казнить.

– Почему вы называете это казнью?

– Потому что это так, ведь верно? Вы это знаете, и я это знаю. Лично я был уверен в этом с той самой минуты, как мне позвонил Уолли и я узнал про Сида.

– Так что же вы думаете?

– Я думаю, что бедняга Лайонел был невинен как младенец. И убили его не по личным мотивам – по крайней мере, сам он тут совершенно ни при чем. Лайонела убили потому, что он брат Сида. Это было предупреждение Сиду.

– От кого?

– Вам лучше знать, – ответил Эвелинг, – вы знаете Сида лучше, чем я.

Винс помолчал. Эвелинг только что сказал ему то, что он знал и сам. Да, прекрасно знал, еще до того, как поехать на этот треклятый курорт и начать вынюхивать.

Что ж, подумал Винс, несмотря на все это, я даже еще не вошел в игру. Как в какой-то настольной игре, где перед тем, как начать ходить, надо выбросить шестерку. Он все никак не мог выбросить ни одной. Ни одной-единственной.

Красильня. Мыслями Винс возвращался к ней снова и снова. Туда привезли Лайонела. Гарри… что ж, насчет Гарри они ничего не знали. Лео застрелили в пансионе. Фила – в красильне, и там же, в отличие от Лайонела, нашли.

– Возможно, – предположил Винс, – Лайонела возили в красильню потому, что хотели там что-то с ним сделать.

– Возможно, – с готовностью согласился Эвелинг, – но что?