Лабиринты наших желаний (СИ) - Шнайдер Анна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проще было бы спросить, но этот… дипломат вывернется, как уж, оставив меня с носом. А может, он и сам не знает, почему именно я? Нет, не верю. Должен знать. Такой человек, как он, всегда знает, зачем ему что-то нужно.
Что же теперь будет? Теперь, после того как он впервые сказал мне «ты»? Изменится ли его поведение или останется таким же вежливым, корректным, сдержанным? Стыдно признаться, но в глубине души я постоянно жду, когда он оступится. Сделает или скажет мне грубость, принудит к чему-либо или вообще юбку задерёт. Хоть что-то! Наверное, я уцепилась бы за эту возможность унести ноги, и умчалась бы как можно дальше от него…
Но он не совершает ошибок. Совсем. Ни одной не было.
И порой я ощущаю себя мухой, которую оплели паутиной со всех сторон, но она всё ещё жива…
***
Кажется, он немного сошёл с ума. Иначе как объяснить всё это — с утра попросил Ксению позвонить, когда закончится свадьба, чтобы забрать её оттуда и отвезти домой. После рабочего дня. Уставший, как собака. И для чего? Просто хотел увидеть Ксению в платье. Бред. Поневоле начнёшь сомневаться в собственной адекватности.
Игорь, нахмурившись, сел в машину и тронулся с места. Перед этим открыл окно, и теперь лицо обдувал свежий ночной ветер. Дорога мигала огнями, и понимание пришло быстро, как и всегда, когда он что-либо анализировал.
Ксения его успокаивала. Дарила ощущение безмятежности, чистоты и местами даже счастья. С ней Игорь чувствовал себя куда лучшим человеком, чем был на самом деле. Не хотелось её разочаровывать… Но когда-нибудь придётся. Когда-нибудь Ксения непременно поймёт: деньги не только пахнут, они ещё и пачкаются.
И сама испачкается. Об Игоря.
Он поморщился, увеличивая скорость до предельно допустимой. Внутри росло раздражение. Чего об этом думать? Она всё равно испачкается, не об Игоря, так об кого-нибудь другого. А он её хочет, и доведёт игру до конца.
Тем более что осталось недолго…
20
***
Ксюша не удивилась, когда утром в четверг раздался звонок в дверь. И Инна Васильевна не удивилась, вздохнула только. И правильно, зачем удивляться? Незачем. И переживать тоже незачем.
В небольшой коробочке ярко-красного цвета лежал… шоколадный саксофон. Небольшой, Ксюша даже сказала бы, маленький. И карточка, подписанная тем же почерком, что и раньше.
«Намёк вам на субботу. Хорошего дня. И.В.»
Что значит — вам? Как это — вам?!
Ксюша так загорелась праведным гневом, что забыла смутиться, отправляя смс-сообщение.
«А вчера вы называли меня на ‘ты’!»
Смутилась она уже после, минут через пять, когда пришёл ответ.
«С добрым утром, Ксения. Кажется, да, называл. Вам понравилось?»
В груди запекло. И щекам тоже стало жарко.
«Да».
А что ещё можно было ответить?
«Я рад».
Нет, он просто издевается!
«Иииии?»
«Что иииии?»
Точно издевается.
«Почему теперь на вы?»
Телефон молчал минут десять, и за это время Ксюша успела исходить вдоль и поперёк всю прихожую, почти забыв о том, что ей вообще-то надо на работу. И когда наконец пришло сообщение, метнулась к мобильнику с такой скоростью, что со всей дури ударилась щиколоткой о комод.
— Блин! — запрыгала на одной ноге, но всё равно дотянулась до телефона и прочла:
«Потому что переходят либо оба человека сразу, либо никто».
— Блин! — повторила Ксюша, но уже по другому поводу. Манипулятор… Продюсер. А может быть, даже и режиссёр!
«Игорь Андреевич, я не смогу».
Ещё пять минут тишины, но на этот раз Ксюша занялась делом и помазала ушибленную щиколотку мазью от синяков. И когда телефон вновь запиликал, шла к нему спокойно. Ну, почти.
«Посмотрим».
И смайлик.
Ох… И ведь добьётся своего. Интересно, как?
«Да ну тебя. Дура. Ты ведь прекрасно знаешь, как!»
Между ног жарко, требовательно запульсировало, когда Ксюша представила, как…
*
Удивительно, но на работу она всё же не опоздала. Пришлось развить космическую скорость, бежать по всем эскалаторам, и по улице тоже, но в итоге Ксюша была на работе в одну минуту десятого. Одну минуту опозданием можно не считать, хотя Виктор мог бы прицепиться… но Виктора самого ещё не было на работе. Он вообще частенько приходил к десяти-одиннадцати и сидел потом до семи-восьми часов вечера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})А всё-таки интересно… что означает этот шоколадный саксофон? Есть его Ксюша пока не стала, положила в холодильник, чтобы не таял. Потом с Инной Васильевной вместе съедят, за вечерним чаем.
Саксофон… Наверное, это какой-то концерт будет. И уж точно не в Большом театре, раз Игорь Андреевич сказал: «Одевайтесь как хотите». Может быть, в клубе? Или в кафе? Да, скорее всего.
А сегодня вот настольные игры с Настей. И с одной стороны, это хорошо, ведь Настя — как подушка безопасности, а с другой… А вот о другой стороне лучше не думать, чтобы заранее не давать слабину.
Одно только было так себе. Точнее, один — Виталик. Начиная с обеда, звонил Ксюше не переставая, и смс-сообщения слал с предложением вечером встретиться. «Нет» — ответила она коротко, но он продолжал звонить. Вот упрямый! Да уж, это тебе не Игорь Андреевич…
Ближе к вечеру у Ксюши развился небольшой мандраж — затошнило, захотелось есть, и в глазах туман заклубился. Хотя казалось бы — с чего? И звонки от Виталика её только сильнее раздражали. В четыре часа, не выдержав, она вышла в коридор и ответила на один из них.
— Слушай, чего тебе непонятно в слове «нет»? Я разве по-китайски его написала? Нет — значит, нет! — рявкнула Ксюша в трубку и сразу же отключилась. Развернулась, чтобы идти обратно в редакцию… и почти налетела на Виктора. Оказалось, он стоял за её спиной и с интересом прислушивался к разговору.
— Поклонники? — начальник иронично поднял брови.
— Угу, — Ксюша нахмурилась, делая шаг назад. — Хоть ты не начинай.
— Не буду, — Виктор подмигнул и пошёл дальше по коридору. Берёт пример с Игоря Андреевича… тот, скорее всего, поступил бы так же.
Интересно, как называется подобный приём? Отступить, чтобы победить. Ксюша помнила только «гамбит», но это явно не он…
*
Игорь Андреевич позвонил полшестого, когда Ксюша от нетерпения уже начала ногой по полу постукивать.
— Добрый вечер, Ксения.
А в голосе — лукавство. Немного, но она всё равно почувствовала.
— Добрый, Игорь Андреевич.
— Помните про наш с Настей сеанс по настольным играм?
— Конечно.
— Тогда я жду вас внизу десять минут седьмого.
— Хорошо, — покладисто согласилась Ксюша, ожидая, что после этого Игорь Андреевич сбросит звонок, но он не сбрасывал. Помолчал несколько секунд, потом спросил:
— Как вам саксофон? Вкусный? Или ещё не успели попробовать?
— Не успела, — улыбнулась Ксюша. — Вечером попробую. Или завтра, если совсем поздно сегодня вернусь.
— Догадались о чём-нибудь?
— Не особо, — она засмеялась. — Но одно я знаю совершенно точно: вы меня удивите.
— Надеюсь, — кажется, он тоже улыбался. — Ну что ж, до встречи, Ксения.
— До встречи, Игорь Андреевич.
*
Ксюша немного опоздала — позвонила Стася. Утром следующего дня она улетала в Прагу, и девушки проболтали минут десять после шести. Так что когда Ксюша спустилась вниз, на часах было уже двадцать минут седьмого.
— Опаздываем, Ксения, — пожурил её Игорь Андреевич со смешинками в глазах. Он выглядел немного более домашним, чем обычно, потому что был не в костюме, а в синих джинсах и серой рубашке. И Ксюша с удовольствием смотрела на него такого, любуясь и тёмными волосами с седыми висками, и лёгкой щетиной на щеках и подбородке, и улыбкой на губах — немного лукавой, насмешливой и чуть властной.
— Опаздываем, — она кивнула. — Извините. С подругой по телефону заболталась.
— С той самой, которая замуж вышла?
