Лабиринты наших желаний (СИ) - Шнайдер Анна

— Эй, красавица!

Блин. И не отобьёшься от него букетиком…

— Слышь, те говорю. Ты чё такая грустная?

Ксюша подняла голову и смерила пьянчужку презрительным взглядом, многократно опробованном на других особенно надоедливых представителях мужского пола. Мужичок впечатлился.

— Ух, и грозная! Глазищи-то какие… чёрные! Очи чёрные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные-е-е-е! — то ли запел, то ли завопил он, делая шаг вперёд и уже начиная дышать на Ксюшу парами выпитого алкоголя. — Как люблю я вас, как молюсь на вас!!!

— Боюсь, — вырвалось у Ксюшки непроизвольно, и мужичок замолчал.

— Чё?

— Как боюсь я вас надо петь. Знать, увидел вас я в недобрый час, — продекламировала она, многозначительно глядя на собеседника. Секунды три он переваривал, а потом заржал.

— С юморком! Тигрица! Люблю таких! — и попытался схватить Ксюшу за руку.

Но тут сзади раздалось:

— Отвалил.

И прозвучало это настолько угрожающе, что мужичок сразу обернулся, и Ксюша смогла разглядеть Игоря Андреевича — тот стоял в трёх шагах от них и смотрел так, что она даже немного испугалась.

— А иначе чё? — буркнул мужик, покачиваясь. — Твоя, что ли, тёлка?

Она даже пикнуть не успела — пьянчужка с воплем отшатнулся, держась за разбитый нос, а Игорь Андреевич, наоборот, подошёл ближе и взял Ксюшу за руку.

— Пойдёмте, Ксения.

Мужичок пытался ещё что-то провыть, но Игорь Андреевич абсолютно не обратил на это внимания — молча повёл девушку к машине. Усадил на переднее сиденье, обошёл автомобиль, сел рядом и сразу же рванул с места. Тоже молча.

И только тогда Ксюша почувствовала, что её трясёт.

— Сп-п-п-пасибо, — сказала она, стуча зубами. Прижала к себе букет — и тут же отпрянула: ей показалось, что он воняет тем алкашом.

— Испугались? — спросил Игорь Андреевич сочувственно и внимательно посмотрел на девушку. — Приходите в себя, Ксения, всё закончилось. Вы в безопасности.

— Угу, — кивнула она, пытаясь унять дрожь. Мужчина вновь взглянул неё, чуть слышно вздохнул, а затем съехал на обочину и остановил машину. Благо, здесь было можно.

— Ну, перестаньте, — сказал он, улыбаясь и отнимая у Ксюши букет. Положил его между ними, а после поймал её холодные ладони своими горячими руками, сжал их. — Всё хорошо. Вы, кстати, удивительная в этом платье, и я очень рад, что приехал.

— Удивительная? — Ксюше стало чуть спокойнее и теплее, когда Игорь Андреевич начал растирать её ладони, и она даже смогла не заикаться.

— Удивительная, — он кивнул. — Но могу подобрать ещё целую кучу синонимов, если хотите. Восхитительная, потрясающая, обворожительная, притягательная, прекрасная, сексуальная…

Ксюша засмеялась.

— Надо же. И это всё — я одна?

— Точно.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и Ксюша ощущала себя так, будто Игорь Андреевич плавил её этим взглядом.

— Вам полегче? — спросил он тихо. — Я могу ехать?

Она кивнула, и мужчина, вернув девушке букет, возобновил движение.

— Поймали букет невесты? — поинтересовался через несколько мгновений. — Или я ошибаюсь, и это не он?

— Он, — ответила Ксюша, фыркнув. — Да, поймала. Глупая традиция… Я в неё ни капельки не верю.

— Я думаю, в эти свадебные традиции практически никто не верит, — засмеялся Игорь Андреевич. — Просто это весело. Я как-то присутствовал на одной свадьбе, когда невеста этим самым букетом своей подружке по голове попала. Точнее, по лбу. И так сильно, что подружка на ногах не удержалась и упала.

— Страйк, — хихикнула Ксюша, наконец полностью расслабляясь. — Прямое попадание. По идее, эта девушка должна была выйти замуж чуть ли не тут же.

— Она вообще не вышла, — фыркнул Игорь Андреевич. — Что неудивительно с её характером…

И в этот момент Ксюша вспомнила, что хотела спросить у него.

— Скажите, Игорь Андреевич… Я не кажусь вам скучной?

— Скучной? — он улыбнулся. — Нет, Ксения. Вы кажетесь мне какой угодно, только не скучной. А почему вы спрашиваете?

— Ну просто, — Ксюша пожала плечами, и это показалось ей кокетством, поэтому она добавила: — В вашем окружении наверняка много интересных женщин, которым я явно проигрываю.

— Проигрываете? — протянул Игорь Андреевич, продолжая улыбаться. — Ну, что ж… Хотите сказать, я сам не проигрываю вашему окружению?

Она удивилась.

— Нет, конечно.

— Неужели? — Он даже засмеялся. — Я, мягко говоря, не молод, у меня есть дочь подросткового возраста. Дальше продолжать?

— Не надо, — буркнула Ксюша. — Вам дипломатом нужно было стать, а не продюсером. Или журналистом.

— Возможно. Но сложилось у меня именно продюсирование. Ещё один мой недостаток, не так ли? И существенный.

— Да нет у вас никаких недостатков! — возмутилась Ксюша. — Что вы… передёргиваете. Вы успешный человек, дети — цветы жизни, а возраст… «Мои года, моё богатство», как говорится.

Игорь Андреевич хмыкнул, выруливая к дому девушки.

— Никаких недостатков, говорите? Интересно. — Мужчина остановил машину. — Идёмте, провожу вас. И вроде середина недели, а пьяных сегодня — как в пятницу…

— Я сама не совсем трезвая.

— Ну вы же не шатаетесь, значит, трезвая. Букет не забыли? Прекрасно.

Шагая чуть впереди Игоря Андреевича и чувствуя его взгляд на своей спине, Ксюша вдруг разнервничалась. На улице было темно, в подъезде тоже не особенно светло — недавно погасли почти все лампочки, а менять их никто не собирался — и всё это создавало слишком интимную атмосферу. И глаза мужчины слишком мягко, чувственно сверкали за стёклами очков, когда Ксюша на секунду оглянулась. И улыбка была слишком понимающей.

И вообще… всё это — слишком.

— Ксения, — шепнул Игорь Андреевич ей в волосы, когда они поднимались на лифте к Ксюшиной квартире, — вы опять дрожите. Боитесь меня?

Она не знала, что ответить, поэтому промолчала.

Двери лифта разъехались, и Ксюша ступила на лестничную площадку. Темно, хоть глаза выколи… На её этаже тоже, что ли, лампочка погасла? И как она дверь будет открывать теперь? Телефон надо достать…

Тёплая ладонь легла на талию, а в следующую секунду Ксюша замерла и задержала дыхание — Игорь Андреевич прижался к ней сзади. Не сильно, но вполне достаточно для того, чтобы её бросило в жар.

Мужчина тяжело и горячо дышал Ксюше в волосы, нежно поглаживая талию одной рукой. Второй откинул прядь с уха девушки и прошептал:

— Не бойтесь.

А потом наклонился и коснулся её шеи в кратком осторожном поцелуе. Ксюша затрепетала, а Игорь Андреевич продолжал говорить:

— Вы прекрасны всегда, Ксения, но в этом платье — особенно. Я очень хотел увидеть вас в нём. Почему вы никогда не носите платьев?

— Не… люблю… — прошептала она, откидываясь ему на грудь. И вздрогнула от ещё одного поцелуя в шею, только на этот раз он был гораздо требовательнее.

— Девочка… — Хриплый шёпот возле виска. — Моя невероятная девочка… Не бойся… Я не буду тебя торопить…

Ксюша повернула голову, приоткрывая губы — думала, он захочет поцеловать их — но Игорь Андреевич уже делал шаг назад.

— Ты помнишь про завтра? Я позвоню ближе к шести часам и встречу тебя в холле первого этажа.

— Хорошо, — кивнула Ксюша, чувствуя себя немного оглушённой. Мысли растекались, как акварельные краски по мокрому листу бумаги.

— Тогда спокойной ночи, — сказал Игорь Андреевич, в последний раз дотрагиваясь до её руки, и побежал вниз по лестнице, как и в прошлый раз проигнорировав лифт.

И только открыв квартиру и зайдя в прихожую, Ксюша сообразила, что он начал называть её на «ты»…

***

Кажется, я окончательно обезумела. Осознавая, что это надо прекратить, я продолжаю. Как наркоман, зависимый от дозы, я зависима от этого человека. Мне постоянно интересно, что он сейчас делает. Интересно, что он скажет, если я спрошу у него вот это, или вот это. Впервые за последние несколько лет я действительно не могу предугадать дальнейших действий… Хоть и понимаю, что именно ему от меня нужно. Но тут и дура бы поняла. Другое дело — зачем? Я много раз рассуждала на эту тему, точнее, пыталась рассуждать. Понимаю — спортивный интерес, но неужели он настолько важен? Неужели поблизости нет более подходящей девушки? Почему именно я?!