Чума из космоса - Гарри Гаррисон

– В одиночестве?

Генерал свел свои щетинистые брови. Это был верный признак того, что барометр его души стоял на отметке «шторм».

– Разве вы не знаете, где вы? Это же мое соединение, мой водитель, и Дэн один из моих офицеров. Таким образом, выкладывайте все, мой старый друг. Что значит эта игра в прятки?

– У меня на пятках полиция…

– Это все? Никто вас здесь не арестует. Кстати, это не секрет: почему они за вами гонятся?

– Они не хотят, чтобы я встретился с вами.

– Да, это выглядит так, как будто вы не оправдали их надежд.

Барк уголком глаза взглянул на Сэма.

– И почему же они не хотели, чтобы я встретился с вами?

– Они опасаются, что мы вставим им палки в колеса. Они не хотят никаких помех операции «Полная чистка».

– Может быть, я сегодня понимаю немного хуже, Сэм. Что можем сделать я или вы, чтобы остановить операцию «Полная чистка»?

– Вы, например, можете не согласиться с решением Совета Безопасности уничтожить «ПЕРИКЛ» атомной бомбой.

– Это интересно, – сказал Тесак.

Голос его внезапно стал холодным.

– Об этом я слышу впервые.

Костолом остановился у здания штаба.

– Идите в мой служебный кабинет, – сказал Барк Сэму. Потом он повернулся к своему лейтенанту.

– Распространите сообщение, что сегодня на острове не высаживался ни один штатский, и что здесь никто не слышал о докторе Бертолли.

– Да, сэр, – ответил лейтенант Хабер.

Он отдал честь.

– Итак, вы будете один в своем служебном кабинете, генерал?

– Вы быстро соображаете, юноша. Оставайтесь лучше в адъютантской комнате и возьмите на себя труд отвечать на все предназначенные для меня звонки. Лейтенант вполне сможет это сделать.

Как только за лейтенантом закрылась дверь, генерал дал выход своему темпераменту.

– Политики, – он презрительно фыркнул. – Болтуны пустоголовые! Сидят там наверху на своих жирных задах и принимают односторонние решения, которые могут иметь значение для будущего всей человеческой расы. И эти решения продиктованы страхом. Кретины! Они говорят о борьбе с эпидемией и не понимают, что это давно уже война, и она должна вестись так же, как и все другие войны. Нам нужны сведения о врагах, и единственное место, где мы можем получить их, это «ПЕРИКЛ». Страх прочно сидит в них, страх перед неизвестным…

– Они также боятся и вас, Тесак, хотя вы и состоите на службе армии ООН. Почему же они утаили от вас решение уничтожить космический корабль?

Генерал взял из стола большую бутылку бурбона и до краев наполнил два стакана.

– Они действительно боятся, что я сам могу проникнуть в корабль? – спросил он.

– Да, по-видимому.

– Гм… Нужно ли мне делать это? Почему вы теперь хотите осмотреть «ПЕРИКЛ»? Что вы ожидаете найти там?

Сэм поднял свой стакан к губам. Внезапно его рука застыла посреди движения, потом он снова поставил стакан на стол.

Он знал, что ожидал найти внутри корабля.

Это было не логическое умозаключение, а скорее блуждание в темноте, когда в его подсознании факты, полученные после посадки космического корабля, сложились, как разрозненные кусочки мозаики. Существовал только один единственный ответ, который объяснял все, что произошло, однако это было так невероятно, что все внутри Сэма восставало против того, чтобы произнести его. Он хотел, чтобы Барк выровнял ему путь к «ПЕРИКЛУ», но не мог изложить для этого свои собственные основания. Ему ничего не оставалось, как принять аргументы генерала.

– Никто не может знать, что мы там найдем, Тесак, но, конечно, мы можем найти там какие-нибудь записи. Мы просто не должны упускать ничего, что поможет нам в дальнейшей борьбе. И для этого есть еще одно основание.

– Какое?

– До сих пор это является только предположением – может произойти так, что я никогда не смогу сказать об этом, но я знаю, что мы должны проникнуть в корабль. Этого слишком мало, чтобы на это можно было опереться, Вам это ясно? Ваше признание у общественности? Не теперь. Неделю назад этого было бы достаточно, чтобы расшевелить общественность и склонить ее на нашу сторону, но теперь слишком поздно. Общественность отключена, и мы не можем рассчитывать ни на чью бы то ни было поддержку. Остается только один путь проникнуть в корабль…

Тесак замолчал, плеснул в свой стакан еще бурбона и выпил одним глотком сразу половину.

– Я говорю вам это, Тесак, если вы будет держать язык за зубами. Мы должны прорваться через посты силой.

Когда, наконец, генерал ответил, голос его звучал холодно и деловито.

– Юноша, вы знаете, что то, что вы сейчас сказали, является высшим предательством? А я офицер действующей армии во время опасности, грозящей всем жителям Земли. Если я сделаю то, что вы предлагаете, меня могут расстрелять.

– Если вы этого не сделаете, то дальше люди будут умирать тысячами, а позднее – десятками тысяч, поэтому могу вас заверить, что борьбой с эпидемией обычными средствами мы не сможем больше продвинуться ни на шаг. Мы находимся на том же месте, где находились и в первый день. Я приносил такую же присягу, как вы, Тесак, но я ни секунды не колеблясь нарушу ее, если буду уверен, что в результате принятого неверного решения люди будут подвергаться огромной опасности.

– Я знаю, что это так, Сэм, но вы требуете слишком многого. Я согласен с вами, что нужно проникнуть на корабль, но у меня нет решающих аргументов. До сих пор мы опирались только на предположения и гипотезы…

Тихий стук в дверь прервал генерала. Он сердито открыл дверь.

– Чего вы хотите, черт побери?! – спросил он лейтенанта Хабера, который чувствовал себя не совсем уютно.

– Мне очень жаль, сэр, я отклонил все разговоры и людей, которые хотели бы добраться до вас, но теперь разговор будет по горячему проводу, и я чувствую себя не вправе вести его.

Генерал Барк колебался только одну секунду.

– Хорошо, Хабер, переключите разговор на меня.

Он закрыл дверь, опустился за свой широкий письменный стол, на котором стояли три видеотелефона. Один из них был блестящим и красным.

– Высшая степень секретности, – сказал Барк.

Он прижал трубку к уху.

– Не подходите к телекамере слишком близко.

Разговор продолжался долго. Это был по большей части монолог, в ответ на который генерал Барк ограничивался только словами «да» или «нет». Затем он положил трубку.

Внезапно он, казалось, постарел. Словно ища опоры, он оперся на крышку своего письменного стола.

– Это произошло, – сказал он наконец. – Все новые жертвы эпидемии, люди на улицах падают повсюду. Ваши лаборатории в Бельвью подтвердили мутацию.

– Это значит…

– Да. С этого момента люди могут заражать друг друга. Для этого больше не нужно ни птиц, ни собак. Я уже вижу, что Совет Безопасности только и ждал этого сообщения, чтобы схватиться за свои бомбы. Они уничтожат центр эпидемии вместе с парой миллионов людей, случайно оказавшихся там, включая и нас с вами, Сэм.

Он встал и схватился за свой пояс с оружием.

– Мы раскусим космический корабль «ПЕРИКЛ», мой старый друг. В этом заключается наша единственная надежда, если только она у нас есть.

Глава 11

Генерал Барк разгибал пальцы, считая пункты.

Он выпрямил большой палец и сказал:

– Во-первых, нам для этой военной операции нужна маленькая подвижная группа, которую я должен создать. Я сам буду руководить ею…

– Вы сами лично не должны участвовать в этом деле, – сказал Сэм.

– Тогда я буду дерьмом, – возразил Тесак. – Я несу ответственность за это выступление и поэтому участвую в нем, безразлично, нахожусь ли в группе или командую ею из своей штаб-квартиры. Кроме того, я достаточно долго сидел за письменным столом, и мне это надоело. Мне снова хочется почувствовать ветер, бьющий в лицо. Во-вторых, нам нужен врач, потому что мы надеемся найти там медицинскую информацию. Этот врач – вы. В-третьих, нам нужен человек, который знаком с космическими кораблями, и особенно с «ПЕРИКЛОМ», и сможет ответить нам на вопросы, касающиеся технической стороны дела. Существует только один такой человек.

– Стенли Ясумура?

– Верно.

– Как только «ПЕРИКЛ» совершил посадку, он тот час же прилетел из Калифорнии и побывал во всех мыслимых местах, в том числе и у меня, чтобы добиться разрешения войти в корабль. Он был одним из руководящих конструкторов и, кажется, чувствуется себя лично ответственным за то, что произошло. Я думаю, он примет участие в нашей операции, но я сначала поговорю с ним, чтобы изложить ему свою точку зрения, не рассказывая ему о подробностях.

– Вы не сможете использовать видео. Вас подслушают и разъединят.

– У военных есть другие возможности, молодой человек. Я пошлю кого-нибудь с рацией в отель к Ясумуре. Этот новый прибор оборудован исказителем и глушителем радиоволн, и его нельзя ни заглушить, ни подслушать. Об этой части нашего предприятия я уже позаботился. А как у вас – вам нужно какое-нибудь медицинское снаряжение?