Сущность - Лейла Тан

– Это было давно. Мало ли что могло произойти на Земле за эти дни. Как-никак конец года приближается.

Он недовольно скривился.

– Я просто размышляю вслух, – поспешно сказала Сана. – Если ты считаешь, что нужно идти прямо сейчас, то идем.

Элиот оторвал ногу от земли и сделал один шаг. Оставалось еще девяносто девять. Ветер отбросил на время туманную завесу, и сырой сумрак призывно распахнул свои объятия.

– В путь, – твердо сказал Эли и пошел к ущелью.

Они вошли и ничего особенного не произошло. Горы не сошлись, чтобы раздавить их, с неба не полил огненный дождь, из холодного полумрака не слышалось рычания и воя. По дну ущелья бежал небольшой ручей, вода игриво мерцала и журчала, прыгая с камня на камень. Сверху, где тесно сходились вершины скал, широкими столбами пробивался дневной свет.

– А что, по-моему, не так страшно? – нервно хохотнул Элиот, глянув на подругу.

– Да, – согласилась она, – снаружи было страшнее.

Сана перешла ручей по скользким камням и поднялась немного по шуршащему щебнем склону к отвесной стене. Стены ущелья тоже были влажными, то тут, то там из многочисленных трещин бежала вода.

– Камни плачут, – сказала Сана.

Эли неопределенно качнул головой.

– Плачут… Ха. Иди за мной, фантазерка.

Сана вернулась на сторону Элиота, где было меньше скользких замшелых валунов.

Ущелье извивалось, как змея, поэтому невозможно было определить, где же у него конец. Каждый новый поворот ручья вводил их в продолжение каменного коридора. Скалы плакали. Сана не могла отделаться от этой мысли, глядя на сочащуюся из камней воду. Так плакать можно только от боли, думала она. Им больно, им нужна помощь. Постепенно ущелье стало казаться ей живым существом, болящим и страдающим. Она дотрагивалась до каменных стен и чувствовала вздохи и стоны.

– Эли, – не выдержала она наконец, – здесь что-то не так.

– Что еще? – проворчал он, не оборачиваясь. – Опять чудовища? Что ж, передавай привет.

Сана закусила губу от отчаяния, догнала его, схватила за рукав и с силой развернула к себе.

– Эли, что с тобой происходит? Ты же был совсем другим! – выкрикнула она. Он стряхнул ее руку, тогда она размахнулась и дала ему звонкую пощечину. – Приди в себя, наконец! Хватит!

Он потер щеку, удивленно приподняв брови. Сана ждала, что он ударит ее в ответ, но он только хмыкнул:

– Ну и тяжелая у тебя ручка, малышка.

– Ну как, пришел в себя или добавить? Будешь меня слушать или нет?!

– Вот пристала. – Он шумно вздохнул, бросил на камень рюкзак и сел сверху. – Ну давай, я слушаю.

Сана стояла перед ним, не зная, с чего начать.

– Эли, – начала она неуверенно, – во-первых, я хочу сказать тебе следующее. Я тоже горюю о Ке, мне тоже его не хватает, и ты даже не представляешь как. Если нам удастся сделать дело и вернуться, может быть, я буду держать по нему траур до конца своих дней. Он был во многом лучше тебя, он не стал бы распускать сопли, когда нужно действовать! Эли, я понимаю твои чувства, но ты не имеешь права так опускаться и теряться. Ты – Проводник, твое задание еще впереди, а ты уже растратил все свои силы и волю. Это – первое. Второе. Ты можешь не любить, даже ненавидеть меня, но мы здесь с тобой вдвоем, и никого больше рядом нет, поэтому прошу тебя быть повнимательнее и почувствительнее, я тоже не железная, у меня тоже есть нервы и мое терпение имеет предел! Мне надоело сюсюкать с тобой, ты – взрослый сильный парень, будь добр, вылезай из своей депрессии сам! Мужчина ты, в конце концов, или нет! – Она перевела дух. – И, в-третьих, здесь что-то происходит. Когда я говорю, что камни плачут, я говорю об этом в буквальном смысле. Здесь какое-то горе, какая-то трагедия. Я уверена, что это имеет отношение к нам. Мы не имеем права закрыть на это глаза. Понял? Я спрашиваю: ты понял меня?!

Элиот открыл рот и снова захлопнул, издав непонятный звук. Сана смотрела в его глаза, надеясь увидеть, как в них снова вспыхнет огонь. Она следила за каждым его вдохом и видела, что внутри него началась работа. Она не произнесла больше ни слова, а смотрела в его глаза и ждала, когда он очнется.

– Прости меня, – наконец проговорил он несчастно.

Больше слов не требовалось. Сана с плачем бросилась ему на грудь. Он тихо застонал от боли, но не отстранился, стал гладить ее по голове и вздрагивающим плечам.

– Прости меня, пожалуйста, прости. Не знаю, что со мной случилось. Это, наверное, все из-за Косички. Мне раньше не приходилось видеть гибели друзей, не думал, что это так тяжело… Мы столько прошли вместе и… Ладно, не будем об этом. Что ты там говорила о плачущих камнях? Что я должен сделать?

Сана сделал над собой усилие и оторвалась от него.

– Ты можешь поговорить с ними и узнать, что происходит, – сказала она. – Ты же не разучился говорить?

– Ну… – Элиот пожал плечами. – Не знаю. В последний раз я разговаривал с Большой головой в Заповеднике, это было сто лет назад. Надо сосредоточиться, настроиться…

– Ты сможешь.

– Постараюсь, только не торопи меня, пожалуйста. Давай продолжим наш путь, а по дороге я что-нибудь придумаю.

Эпизод 8

Элиот Рамирес вышел из оцепенения и сразу очень четко увидел, что делается вокруг. Все последние дни он был как во сне, шел, не видя дороги, ел, не замечая вкуса пищи, спал и бодрствовал одновременно. Мир вокруг него приобрел абсолютно серый цвет безо всяких оттенков. Ярко и красочно горела перед глазами только одна картина – пылающая пропасть и черная на фоне огня удаляющаяся навсегда человеческая фигурка. Эта картина стала его кошмаром, закрывая глаза, он немедленно оказывался там, у пропасти и тянул руки в никуда, оплакивая друга. Эли и не думал, что Ке занял такое место в его сердце. До встречи с Лином у него не было близких друзей. Армейская служба не располагала к искреннему сближению, а по-другому он не умел. Потеряв Косичку, он понял, насколько был привязан к этому угрюмому редко улыбающемуся парню. Ке погиб на его глазах, а он, Элиот, ничего не смог поделать, чтобы спасти друга. Эта мысль терзала его больше всего. Сане не понять его чувств, думал он. Она девчонка, а девчонкам неведомо, что такое мужская дружба. Женщины вообще ощущают мир по-другому, по-своему, пренебрегая реальностью. Так размышлял Эли, поглядывая на сосредоточенное лицо