Геймер. Книги 1-4 - Юлия Игоревна Андреева

не торгуй своей честью. Даже если тебя пытают, терпи до конца, кто знает, может, после того, как ты совершишь предательство, тебя неожиданно освободят, и ты останешься на долгие годы с запятнанной репутацией. Умри, но не торгуй честью!

Тода-но Хиромацу. Секреты школы Голубого тигра

— Итак, уважаемый господин Дзатаки, наши князья, князья Ига, выяснили, что вы, оказывается, имеете непосредственное отношение к злосчастному ордену «Змеи», расположившемуся на наших землях. Пославшие меня обеспокоены уже и тем, что в Японии появилась не ведомая никому шпионская организация, имеющая явные преимущества перед синоби… — Он вздохнул. — Признаться, о том, что «Змеи» имеют возможность внедрять своих людей в самые высокие слои общества, мы знали давно, но только недавно поняли, что, оказывается, ваш орден научился пронзать время. Я прав?

Отпираться было бесполезно, Ким кивнул.

— Поначалу мы думали, что орден «Змеи» существует очень давно, и ваши люди научились настолько хорошо прятаться, что их никто не мог вычислить, никто, даже легендарные синоби прошлого, которые ставятся в пример молодежи. Но потом мы догадались, что ваш орден может быть как угодно юн, и его преимущество состоит в непостижимой для нас возможности перемещаться в любую точку времени, оказываясь в прошлом или будущем. Признаться, мы долгое время не могли понять этой очевидной вещи еще и потому, что, согласно теории буддизма, прошлого и будущего не существует. — Он усмехнулся, оправляя черную, промокшую потом ткань на лице. — Вредно следовать какой бы то ни было религии, очень вредно… Ум истинного синоби не должен быть отравлен никакими догмами, он должен быть чистым и совершенно свободным. Мы потеряли время, так как не сумели понять, что рассматривать деятельность наших врагов следует еще и в этой плоскости… Удивительно, что вам, уважаемый, столько лет удавалось морочить нам голову. А ведь мы не сводили глаз от клана Токугава, проверяли всех и вся, и вдруг такое! Чтобы воин ордена «Змеи» был все время у нас на глазах… Воистину, ваша деятельность достойна восхищения. Приятно иметь дело со столь серьезным противником. — Он коротко поклонился Киму, в то время как Хаято во все глаза смотрел на словно сделавшегося больше и значительнее в его глазах отца.

«Ага. Значит, вы еще не знаете о возможности перемещения из тела в тело? — обрадовался про себя Ким, думая о медальоне с каплей спасительного эликсира. — Сейчас бы отвлечь чем-нибудь синоби и тихо уйти из тела. Уйти, пока это самое тело не начали рубить на куски. Уйти, как будто бы не выдержал свалившихся на голову испытаний. Как старики уходят — инфаркт». С другой стороны, Хаято, Садзуко, малыш Содзо, Тсукайко, если он вдруг ни с того ни с сего откинется, как бы синоби не порубили всех его домочадцев. Несмотря на то что Хаято был ему не родным сыном, он любил его, любил жену, обожал Содзо, за годы пребывания в теле Дзатаки он успел привыкнуть к этим людям настолько, что был готов теперь биться за них всех, как за родную кровь.

Положение выходило невыносимое, с одной стороны — синоби, явно изготовившиеся пытать его, пока агент «Хэби» не выдаст им заветного секрета, с другой стороны, на карту были поставлены жизни близких ему людей…

— Приславшие меня хотят одного — полного уничтожения ордена «Змеи», но, судя по вашему размаху, я опасаюсь, что это будет проблематично проделать быстро.

Ким-Дзатаки пожал плечами.

— Действительно, как можно с твердостью сказать, что орден уничтожен, когда мы не имеем представления, сколько всего ваших агентов раскидано по Японии?

При упоминании о Японии Ким усмехнулся. Агенты внедрялись по всему миру, и охочие до чужих тайн синоби, без сомнения, знали об этом. Да даже если и не знали, не проблема додуматься. Да и что тут думать? Большое дело сложить два и два…

Должно быть, почувствовав его мысли, синоби снова усмехнулся.

— Нас мало интересует остальной мир, мир вне Японии пока что не наша зона влияния. Впрочем, это не интересует наших князей, но меня лично, — он понизил голос, — меня лично бесконечно интересуете вы, господин Дзатаки, или как вас на самом деле? Мне приказано уничтожить вас, вытянув предварительно имена других шпионов, но я хочу предложить вам сделку. — Он наклонился в сторону Дзатаки, так что теперь Ким мог видеть полоску кожи вокруг глаз, и что веки синоби дряблые, и в уголках глаз полно морщинок, должно быть, гостю было далеко за сорок, хотя как знать.

— Я хочу, чтобы вы раскрыли мне секрет перемещения во времени. И я за это сделаю ваш уход приятным и безболезненным. — Какое-то время он сидел в этой позе, близко-близко к своему пленнику, ловя каждое его дыхание, потом снова занял свое место. — Я дам вам возможность уйти из жизни с честью, как уходят истинные самураи. Вы попрощаетесь с близкими, помоетесь, наденете белые одежды, сочините свое последнее стихотворение и совершите самоубийство. Я лично встану рядом с вами с мечом в руках, и едва только вы кольнете себя в живот, я тотчас прекращу ваши страдания. А уж поверьте, лучше, чем синоби, никто не сумеет обезглавить вас.

У нас рассказывают такую историю. Однажды один синоби пришел служить к богатому даймё простым самураем. Князь сразу же отличил его за то, что когда другие самураи устраивали традиционное состязание на то, кто обезглавит большее количество человек за отведенное даймё время, молодой человек почти вдвое превзошел всех.

Тогда даймё сделал его офицером и прилично наградил за службу. И вот, случилось этому князю воевать с другим кланом. Вступили в войну, победили, а с поверженными врагами что делать? Кончать всех до единого. И вот послал он синоби рубить головы крестьянам в прилегающую к замку поверженного даймё деревеньку. Послали, что делать, идешь и рубишь.

Встали крестьяне в очередь перед синоби, все боятся, плачут. Понятно, не самураи ведь, простые люди, откуда взяться смелости, а сопротивляться не могут, страшно. И вот подходит к синоби бывший староста деревни, человек старый и зажиточный, и говорит:

— Сынок, вот тебе все мои деньги, за годы жизни скоплены, об одном прошу, отсеки мне голову не больно, а как бы ты своему князю отсек.

И узелок с деньгами протягивает, синоби взял деньги и меч обтер.

— Ну так что же, сынок? Сделаешь? — спрашивает дед, а у самого голова вдруг как съедет на бок и плюх в траву.

Оказывается, он, будучи уже мертвым, деньги за свое убийство синоби-палачу заплатил.

— А жизнь в качестве оплаты за услуги вы мне, стало быть, не