Могучая крепость - Дэвид Вебер

вскипающих на западном горизонте, была похожа на массив суши цвета индиго, чьи горные вершины, окаймлённые огнём, вздымались на фоне испещрённых медными прожилками небес за её пределами. Мензиру было не привыкать к плохой погоде, и сейчас каждый инстинкт в его теле буквально с руками рупором у рта, выкрикивал ему предупреждения.

«Это, — подумал он, — действительно, чрезвычайно плохая ситуация».

Он и одиннадцать галеонов, находившихся с ним, должны были встретиться в Бухте Невзгод с остальной эскадрой для пополнения запасов и перегруппировки. Внушающий уважение граф Тирск добился пугающе стабильного прогресса в подготовке своего флота, несмотря на опустошительные набеги Мензира, и адмирал знал, что пришло время подумать о возвращении в Старую Черис. Ему придётся решить это, так или иначе, как только он снова сможет собрать все свои корабли в одном месте, и он не ждал этого с нетерпением. На данный момент, однако, было похоже, что ему не придётся делать это так скоро, как он думал. Его одиннадцать кораблей находились в шестистах милях от Острова Когтя, почти на равном расстоянии между провинциями Тигелкамп и Кейроз Харчонгской Империи в устье Доларского Залива, и, учитывая ветер и погоду, они, вероятно, заплыли так далеко на запад, как только могли.

«По крайней мере, до тех пор, пока погода не прояснится».

Хорошей новостью, какой бы она ни была, было то, что они могли позволить себе улететь на добрую тысячу семьсот миль на восток, прежде чем наткнуться на западное побережье провинции Швэй. Плохая же новость заключалась в том, что если ветер продолжит дуть попятно, то они обнаружат, что их несёт к побережью Тигелкампа, и это даст им гораздо меньше пространства для маневрирования, прежде чем они окажутся у подветренного берега. А ещё худшей новостью было то, что даже если ветер не стихнет, каждая миля, которую он будет гнать их на восток, будет напрямую отдалять их от Острова Когтя… и приближать к графу Тирску. Мензир в данный момент не знал точно, что задумал Тирск, но подозревал, что ему бы это не понравилось. По словам харчонгских рыбаков, чей улов «Вспышка» закупила для эскадры в последнюю пятидневку, у Тирска теперь было более тридцати пяти галеонов в полной готовности, и он начал расширять свои «учебные круизы» далеко за пределы пролива Хэнки.

«Ты должен относиться к такого рода „разведданным“ с недоверием, Гвилим, — напомнил он себе. — Люди, которые продают информацию о своей собственной стороне, не всегда являются самыми надёжными источниками».

И это было правдой. А «покупка» «Вспышки» на самом деле не была платой за рыбу. Она давала хоть какое-то слабое оправдание, если кто-нибудь в Доларе или Харчонге начнёт задавать вопросы, поскольку шкипер рыбацкого судна всегда мог объяснить, что у него не было другого выбора, кроме как отдать свой улов, когда к его борту подплыла десятипушечная черисийская шхуна и «предложила» ему это сделать. На самом деле, он сам специально искал «Вспышку» — или один из других кораблей Мензира — для того, чтобы продать им свою информацию. Что, в большинстве случаев, вызвало бы у Мензира крайние неприятные подозрения.

Но эта конкретная рыбацкая лодка была одной из постоянных плавающих к Доларской Банке, и за время пребывания эскадры на Острове Сокровищ её шкипер действительно продал им много рыбы. Как и большинство уроженцев Харчонга, он ежедневно молился, чтобы Бог и Архангелы сохранили чиновников харчонгской бюрократии в безопасности, здоровыми, счастливыми… и далеко-далеко от него, и это делало базу на Острове Сокровищ одним из его любимых портов. Он получал гораздо лучшую цену за свой улов от черисийской эскадры, чем когда-либо мог получить где-либо ещё, и при этом ему не нужно было платить мзду начальнику порта и полудюжине других мелких чиновников.

В ходе своих скрытных сделок, он и Мензир встречались несколько раз. На самом деле, адмирал взял за правило время от времени выпивать с этим человеком бокал виски, и во время этих встреч между ними возникло нечто более близкое, чем чисто профессиональные отношения, но слишком далёкое от того, что можно было бы назвать «дружбой». Мензир никогда не сомневался, что рыбак был таким же хитрым, когда они появились. Он должен был знать, что истинная причина, по которой иностранный адмирал водит дружбу со шкипером скромного рыбацкого судна, заключается в том, что адмирал, о котором идёт речь, намеренно культивирует источники информации. Самым интересным в этом было его явное желание, чтобы его культивировали. Учитывая, сколько у худородных харчонгцев было причин не любить свою собственную аристократию и коррумпированных бюрократов, которые ей служили, определённая готовность оказать этим аристократам и бюрократам медвежью услугу была достаточно понятна. Однако сделать то же самое с Церковью — это было совсем другое дело, и всё же Мензир пришёл к выводу, что у шкипера были свои причины поступать именно так.

Так что нет, он не был готов проигнорировать информацию и околичное предупреждение этого человека. Это также не означало, что он был готов слепо принять её, но она довольно хорошо сочеталось с другими фрагментами информации, которые он смог собрать. И это был бы в высшей степени разумный способ для Тирска действовать дальше.

«Ты здорово подпалил им бороды в Юй-Шай, — сказал он сам себе, продолжая наблюдать за зловещей стеной пурпурно-черного облака, марширующего к нему. — И только Лангхорн знает, сколько тысяч марок стоили флотское имущество и артиллерия, которые ты отправил на дно. Но если Тирск действительно вывел в море так много кораблей, похоже, тебе пора отправляться домой. И я чертовски уверен, что ты не хочешь, чтобы тебя унесло в Залив ещё глубже, чем ты можешь себе позволить!»

Проблема заключалась в том, что он, возможно, не очень хорошо контролировал, куда его занесло.

— Хорошо, Рейф, — сказал он. — Я не думаю, что положение дел улучшится, и я так же не хотел бы, чтобы кто-нибудь из нас потерял мачты посреди ночи из-за чего-то, что мы не смогли предвидеть.

— О, я думаю, что смогу согласиться с этим, сэр.

— Хорошо. — Мензир оскалил зубы, затем поморщился. — Я пахну намного хуже, чем это. Передайте сигнал, пока у нас ещё достаточно света. Спустить верхние реи. Затем я хочу, чтобы бом-брамсели и брамсели были убраны и приготовлены штормовые паруса.

Махгейл приподнял одну бровь. Мензир, очевидно, ожидал, что погода станет намного хуже. Либо так, либо он внезапно стал гораздо более робким, чем Махгейл его когда-либо видел.

Он глянул на зловещий западный