Не та профессия. Тетрология (СИ) - Афанасьев Семён

Когда двери помещения буквально через пару часов загремели, Акбар спокойно перетёк в сидячее положение и с любопытством уставился на посетителя, которого видел первый раз в жизни.

Отсутствие предварительного знакомства, однако, не помешало вошедшему накинуться на Акбара с тёплыми братскими объятиями, причитаниями и картинными вздыханиями:

– Акбар, да как же так! Как можно?!

Спектакль, видимо, разыгрывался для тюремщика, потому Акбар добросовестно позволил обстучать свои плечи и спину, а также поведать миру, как много Акбар значит для дома Виен. Будучи более близким, чем иные члены семьи.

– Как исправить недоразумение? – твёрдо обратился пришедший к старшему по режиму, моментально заледенев и голосом, и выражением лица.

– Я бы с удовольствием помог, но не вижу тому никаких законных оснований. – Не менее твёрдо ответил чиновник. – Я и так…

Договорить до конца у заботливого тюремщика не вышло, поскольку пришедшая с посетителем родовая охрана в мгновение ока сменила власть в тюрьме, обнажив оружие и прямо пригрозив местной охране.

– Я забираю этого человека с собой, правом Дома Виен. – Сообщил всем окружающим вельможа. – Пожалуй, соглашусь, что во всём государстве сейчас происходят недоразумения ввиду несовершенства управления. Но прав Рода в Столице никто не отменял. Этот человек – под защитой нашего дома. Мы считаем недопустимым отмену межгосударственных соглашений задним числом, ещё и волюнтаристским решением отдельных выскочек.

Формально, и тюремщик это понимал, любой из родов Большой Двадцатки будто и имел право на подобные демарши: когда‑то, на заре существования, первичная и небольшая территория Империи управлялась именно что коллегиальным решением тогдашних родов (сегодня эта территория является Столицей и пригородами). До сих пор, их право решать внутри «старых земель» в Столице и вокруг формально отменено не было.

Другое дело что существовал и работал уже современный государственный аппарат. Потому такие вот «параллельные» команды вносили хаос и в управление, и во внутриполитические расклады.

Что не отменяло, с другой стороны, существующих в основном на бумаге привилегий старых родов.

– Не могу позволить. – Вскинулся тюремщик, но был тут же сбит с ног и затих сразу после удара по голове.

– Прошу, – посетитель приветливо показал Акбару на выход. – У нас, увы, не как у вас. Власть не всегда распределена чётко, оттого случаются мелкие эксцессы.

Акбар кивнул, а про себя подумал: хорошо, что он всегда вёл дела честно. Не будь у Виен законного пая в его караванном доме, возможно, они бы и не были столь настойчивыми в восстановлении попранной справедливости.

Переступая через тело старшего по режиму, Акбар отметил: а в Метрополии, кроме частей Светлейшего Султана, частных войск ведь в Столице быть не может. Видимо, как раз во избежание таких вот амбиций бывших соратников основателя Династии.

И двум хозяевам услужить тоже пытаться не надо, убедился Акбар на примере тюремщика. Впрочем, Аллах милостив. Возможно, старший по режиму местной тюрьмы, придя в себя, вполне найдёт способ объясниться с начальством. В самом деле: если любой из верхушки может отдать ему приказ, ещё и подкрепив этот приказ силой, то кого слушать добросовестному надзирателю?

А Дома Виен местные чиновники боялись никак не меньше, чем эфемерной Безопасности. Это Акбар уже тоже заметил, причём далеко не сегодня.

– Какие будут пожелания? – по прибытии в поместье, один из сыновей Главы Дома, забиравший Акбара из тюрьмы, сразу перешёл к делу.

Проклятые варвары. Ни еды не предложили, ни пития, ни дежурной девушки – скрасить тяжёлые воспоминания о последних сутках. Кто ж сразу к работе переходит, никакого представления о гостеприимстве…

Лицом караванщик, впрочем, не выказал никакого недовольства и вслух ответил:

– Если бы вы могли навести справки вот о какой особе, я был бы очень признателен…

_________

Один из сыновей Главы Дома Виен размышлял. Хоть спешить в таких делах нельзя, но и неуместное промедление порой способно в мгновение ока превратить барыши в огромные убытки.

Вытащить компаньона из следственной тюрьмы было несложно, если говорить о технической стороне дела. Другое дело что очень многие, даже имея силу, часто просто боялись её применять (чтоб не нарушать статус‑кво).

К дому Виен это не относилось, по крайней мере, в данной ситуации. Они слишком сильно вложились в активы караванного дома АЛЕМ в некоторых соседних странах, чтоб позволить смести с доски одну из ключевых фигур своей торговой дейтельности.

Возможно, Старший Караванщик Акбар и был как‑то связан с этим одиозным Султанатом. Возможно. Но сам этот факт (либо его полное отсутствие) не имели для Виен никакого значения: до далёких земель за Термязом, Виен дела нет. А если от дурацких и спорных решений отдельных пограничников пострадают торговые дела Дома, кого винить, кроме себя?

Не вмешаться было нельзя.

Акбар (которого большинство сыновей Главы знали лишь заочно) в очередной раз подтвердил репутацию лучшего партнёра из имеющихся.

Не побоявшись ни ответственности, ни рисков, он честно сообщил об одной потенциальной возможности: в его аресте со стороны то ли таможни, то ли пограничников принимала участие девчонка‑менталист.

Это было, разумеется, неточно и нуждалось в проверке. Но и упускать шанса дом Виен, в лице одного из сыновей, не собирался.

Дурацкие законы Империи выводили именно этот вид образования и магии за пределы дозволенного, но в колониях направление процветало вовсю. Девка была откуда‑то из земель Вьет или рядом, потому в Столице являлась никем. Ну, с точки зрения Виен никем.

Установить её личность (по описанию Акбара; плюс навести справки у родственников, учащихся в гремящем последнее время Первом Магическом), было делом четверти часа – благо, какие‑то связные амулеты у родни на территории Колледжа были.

На форму таможни, кстати, девка не имела никакого права. Наверняка этот маскарад был лишь частью непотребств, творившихся последнее время и в Столице, и на территории означенного учебного заведения, силами этого самого их нового инструктора, как бишь его… из пограничников, в общем. Быдло.

В отличие от простого народа, дом Виен имел собственные возможности даже в этом плане, поскольку решения Церкви в адрес менталистов на территории Империи формально действовали на законодательном уровне.

Кто прав, не важно. Важно – у кого сила. А Сила, в лице одного из иерархов Церкви, по совместительству – кровного выходца из Виен – была именно у Виен.

Сам Сэм не собирался идти на сегодняшний бал во Дворец (что там делать? Каждый год всё одно и то же). Но маячащий впереди потенциальный куш заставлял задуматься: а не напрячься ли сегодня ещё раз? Акбара вон вытащить удалось легко, а это – спасение не одной сотни тысяч звонких монет семьи, которые бы пропали, исчезни караванщик в застенках безопасности.

Свой менталист, не смотря на запрет, Роду пригодится. Тем более, менталист неместный, откуда‑то из колоний, которого до уровня раба низвести – раз плюнуть.

Единственным слабым местом может стать нейтрализация этого человека на территории Дворца (Сэм старательно не позволял себе думать о девке как о девке: Акбар жаловался, что она даже его заморочила, причём два раза). Но если обратиться к родичу‑Церковнику, даже эта проблема решаема.

Решено. Волка кормят ноги, а день кормит год.

– Акбар, пойдёмте прогуляемся! – Сэм Виен без стука вошёл в помещение, выделенное караванщику (три смежных комнаты с ванной для омовений и личным нужником). – Вы когда‑нибудь были на балу во Дворце?