Закон военного счастья (сборник) - Николай Басов

Сатклихо задумался.

– Вы чуть не убили моего друга, – проговорил наконец Ростик.

– Он может погибнуть в бою. Ты будешь переживать за него?

– Да. Но вы, создав угрозу его жизни, автоматически попадаете в разряд врагов. Неужели это неясно?

Рост посмотрел на старика, сидящего рядом, словно бы новыми глазами. По виду это был почти обыкновенный старец, крепкий, с хорошей координацией, ясными глазами, чуть странными словами и жестами… И все-таки в нем проступило что-то чужое, словно бы только теперь стало ясно, что он и есть чужой. Может быть, эта чуждость ощущалась на уровне биополей? То, что они существуют, Ростик не сомневался ни на мгновение.

– Я вот что хочу спросить: ты будешь винить в его смерти командиров, отдавших приказ вступить в последний для него бой?

– Нет, конечно. Приказы диктуются обстоятельствами. Я сам десятки раз посылал людей в бой, зная, что вернутся не все.

– Вот и мы устроили этот… эксперимент, зная, что он может погибнуть, но учитывали все обстоятельства. И кстати, сделали что могли, чтобы он не погиб. Ведь он же не погиб?

– Он почти год был как раздавленная собака… – Ростик не мог бы объяснить, почему выбрал именно такое сравнение. – Даже говорить не мог.

– Это было необходимо. И мы помогли ему восстановиться потом. – Сатклихо вдруг прищурил левый глаз. – Скажи, тебя не удивило, что Антон, после того как потерял практически все свойства разума и внеразума, восстановился таким образом, что разница между прежним и нынешним человеком почти не заметна даже тебе, его другу?

Рост вынужден был признать, что думал об этом, хотя и не сумел разгадать эту загадку. Вслух он ничего ответить не успел, старец уже понял ответ.

– Мы помогали ему, одновременно через его сознание обучаясь русскому языку, одновременно вырабатывая схему ассимиляции, одновременно научившись вчитываться в других ваших граждан, чтобы…

Он замолчал, словно осознал, что сказал больше, чем хотел.

– Продолжай, что ты хотел сказать? Чтобы выбрать тех, кого вы будете обучать, а кого нет?

– Примерно, так.

– Не «примерно», а именно так. – Рост подумал. – Да, я буду обучаться на Познающего, или как вы это называете. Не потому, что вы разбудили у меня бешеное любопытство, что, кажется, пытались делать в последние дни, а просто потому, что, мне кажется, необходимо проверить чистоту ваших намерений. И сделать это проще всего через постижение того, чему вы можете нас, людей, научить.

– Это нас вполне устраивает, – быстро ответил Сатклихо. – Если не возражаешь, мы начнем сегодня же. – Он помолчал и добавил: – Вернее, уже начали.

Потом он произнес длинную лекцию о питании, в заключение велев Ростику изменить свой рацион. А вечером в Храм вошли почти два десятка стариков и пожилых женщин, многие из которых были куда старше Сатклихо, расселись по стеночке главного зала, кто на стульях, кто на полу, вывели Ростика в середину и принялись на него смотреть. Иногда они о чем-то переговаривались высокими, певучими голосами. Но русская речь проскакивала у них нечасто.

Ростик, сидя за главным столом Храма в окружении этих людей, с удивлением обнаружил, что состояние это ему скорее нравится. Иногда в разных частях тела возникало что-то похожее на щекотку, иногда не очень ясные мысли всплывали в его сознании, но не было страха, который проявил Антон во время той ночи, когда лишился разума. И довольно скоро исчезли опасения, что может что-то получиться не так.

Скорее всего это походило на горячую ванну, только не для тела, вернее, не только для тела, а прежде всего для разума. И эта ванна вымывала плохое, что в нем было, очищала не только мысли Ростика, но саму способность мыслить. То, что мышление можно перестроить словно обыкновенную машину, было для Ростика внове. Через неделю он обнаружил, что сеансов сидения в зале ему не хватает, и тогда он попробовал устроить похожий сеанс для себя самостоятельно. Пару раз у него не получилось, но на третий день вечером, едва начались обычные «посиделки», Сатклихо грозно произнес:

– Кто работал с Ростиславом в неполном составе? – при этом он осмотрел своих старцев.

Один из них, путая слова на русском и не очень внятном чужом языке, пробормотал:

– Неужели… Сатклихо со-задам па лиару… самобытно… вел-рикрум па лэт'аби.

Сатклихо при этом, казалось, лишился дыхания. Потом механически перевел:

– Неужели Сатклихо не видит, что юноша сам…

– Пытается продвинуться дальше? – закончил за него Ростик. И сам чуть не потерял дар речи. Оказалось, что слова чужого языка могли быть для него ясны. Звучали, хоть и не совсем по-русски, но очень, очень близко к нему.

– Видишь, Сатклихо, он очень способный, – удовлетворенно проговорила одна весьма пожилая женщина, которую старцы обычно замечали лишь в самых крайних случаях и которая на «заседания» являлась неаккуратно.

– Он такой способный, что, пожалуй, ты права, Бетра-хо, нужно думать о том, чтобы он не пережег свои способности раньше времени.

Так Рост обнаружил, что в его сознание вкладывается что-то помимо его воли и почти незаметно для него. Но еще более удивительное открытие он сделал, когда, как-то выйдя в осеннюю степь, вдруг обнаружил в себе способность произносить такие звуки, о существовании которых еще пару недель назад не подозревал. Вернувшись в Храм, он раздобыл зеркало и попытался заглянуть себе в глотку – недаром был сыном врача. И вот что обнаружил – глотка очень красная, верхнее нёбо сделалось слишком высоким, а от произношения самых обычных слов возникали боли, словно при ларингите.

Отозвав на вечерних занятиях Сатклихо в сторону, он спросил его:

– Послушай, вы не пытаетесь изменить природу моего тела?

– Конечно пытаемся, – удивившись, впрочем, довольно искусственно, признался старец. – Было бы смешно, если бы мы работали с… живым раствором, каким является человек, и не попытались сделать его более… изменчивым.

– Изменчивым? В каком смысле?

– Ты не сможешь выучить Единый язык, если мы не поможем тебе… в минимальной степени. Уверяю тебя.

– Единый язык… – слова звучали хорошо, как обещание безопасности. Кажется, именно они и убедили Ростика, что все, что с ним происходит, правильно. – Ладно, раз уж вы на это решились, лучше будет продолжать.

Сатклихо улыбнулся и даже слегка поклонился, приветствуя такое решение.

– Без сомнения, мой друг, – проговорил он странно изменившимся голосом.

Лишь заметив это, Рост осознал, что всю фразу без исключения старец проговорил на Едином. Но она была понятна. И к этому теперь следовало привыкать, хотя ощущение было странным – словно после привычной, предположим, пресной еды, его угостили чужеземными, очень пряными и острыми кушаньями, например грузинскими. Но ясность мышления, точность выражений в описании окружающего мира при этом не терялась.

Рост вздохнул, он и не знал, что это возможно. Лишь теперь, когда первый эксперимент так быстро и так… успешно завершился, Ростик начал подозревать, что главные открытия ему только предстоят.

Глава 5

Зима в том году наступила неожиданно. Просто как-то раз Фоп-фалла улегся на дно, резко ослабив свою активность, а Рост понял, что ощущает это, не выходя из дома. Вероятно, потому, что довольно долго жил в поле внимания этого чудного морского растения-зверя.

С этого же вечера прекратились массовые купания аймихо после наступления темноты, при свете костров… Удивительно, откуда они столько плавня брали, чтобы такие костры жечь? А еще через пару дней наступила зима. Даже снег выпал, и у самых береговых камней образовалась корочка непрочного, прозрачного в разводах льда.

Аймихо сразу засобирались. Сатклихо объяснил это просто:

– По снегу налетает борым. Они опасаются оказаться у него на пути.

– Боятся?

– Опасаются.

– А почему раньше не уехали? – спросил Рост. – Ведь вы все должны чувствовать приближение холодов.

– Мы чувствуем. Только нам работа с тобой не позволяла. И кроме того, нужно было перенаправить ручьи, чтобы они потекли по прежним руслам.

– Понятно. Что-то вроде уборки мусора, – усмехнулся Рост, но шутки не вышло. – Мусора мы оставляем мало. А с ручьями следует поступать еще аккуратней, – серьезно ответил старец.

– Ясно, – Рост изобразил на физиономии сложную гамму чувств. – Значит, мы расстаемся до следующего года?

– Почему? Учение продолжится. – Сатклихо подумал немного, внимательно вглядываясь в Ростика. – Если ты, Ростислав, нас не подведешь, то присутствия остальных старцев для инициализации уже не потребуется. Я все сделаю сам.

Рост понял, что и в его жизни что-то изменилось окончательно.

– Теперь ты будешь обрабатывать меня в одиночку?