Гнев - Кора Кармак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она была жива. Уже что-то. Но надолго ли? Насколько она была больна?
У Авроры были самые лучшие намерения, когда она уезжала, но что-то по пути пошло ужасно неправильно. И если её мать так и не получила письма от Новайи, в котором объяснялась правда об её мнимом похищении, то, скорее всего, она допустила ошибку в самом начале.
— Я не знаю, с чего начать, — наконец призналась она.
Она услышала, как скрипнула кровать, но не позволила себе взглянуть на него, слишком боясь потерять самообладание.
— Начни с самой простой истины.
Простая истина. Она могла бы это сделать. Она бросила последний взгляд на дворец вдалеке, а затем заставила себя посмотреть ему в лицо.
Тогда она призналась в своей первой лжи.
— Моё имя не Роар. Меня зовут Аврора.
Мы не свободны, когда нами правит страх.
— листовка, распространённая повстанцами
7
Аврора.
Это было красивое имя. Но что-то в нём заставило сердце Кирана учащённо забиться.
Аврора.
— Зачем лгать о своём имени? — спросил он.
Роар — нет, Аврора поморщилась.
— Это не совсем ложь, — ответила она. — Большую часть своей жизни я жила под именем Рора. Роар была просто… начало с чистого листа.
Он мог это понять. В конце концов, он сам полжизни носил имя, которое ненавидел просто потому, что вырос в месте с таким же названием.
— А зачем тебе понадобилось начинать всё с чистого листа? От чего ты бежала?
И что ещё более важно… была ли она в опасности, вернувшись в это место, из которого когда-то сочла нужным сбежать?
Она сделала глубокий, почти прискорбный вдох и сказала:
— Я должна была выйти замуж.
Он встал и практически пересёк комнату, прежде чем осознал что делает. Он заставил себя остановиться. Его сердце колотилось, шум в ушах соперничал с любым штормом, с которым он когда-либо сталкивался.
— Замуж? За кого?
В его груди поднялся клубок эмоций — гнев, ревность и страх. А потом… ужасное осознание. Кусочки стали вставать на свои места. Она была образованной, очень образованной. Она всегда говорила с такой уверенностью и повелением. Она умалчивала о своей жизни в Паване. Она хотела вернуться за своей матерью. Всё в нём замедлилось, словно он пытался освободиться от времени, чтобы не дать словам слететь с её губ.
— Я должна была выйти замуж за Кассия Локи.
Он отшатнулся. Он так долго жил с именем Локи, но теперь ему казалось, что его вырвет наружу, если он ещё раз вспомнит об этом. Он сделал шаг назад, потом ещё один. Затем он заставил себя посмотреть на неё. Один взгляд на её небесно-белые волосы, и он удивился, как не видел этого раньше. Он чувствовал себя дураком и больным до мозга костей.
— Скажи что-нибудь, — прошептала Аврора.
— А что я должен сказать? — его голос был скрипучим, совершенно разбитым, и обида на её лице немедленно осыпала его чувством вины. Но он не мог извиниться. Он был слишком занят, отчаянно используя каждую унцию контроля, чтобы не сойти с ума.
Королевская особа. В ней текла королевская кровь.
Он повернулся к двери, внезапно отчаянно нуждаясь в пространстве. Его мозг вызывал каждое подозрительное слово или момент в их истории, видя их в новом свете, и ему нужно было остановиться. Всё рушилось — и прошлое, которое они делили, и будущее, которое он себе представлял.
Она была королевской особой. Он был, во всех смыслах, преступником.
— Куда ты идёшь?
Он не ответил и, подойдя к двери, почувствовал её руки на своей спине.
— Подожди, пожалуйста. Позволь мне объяснить.
Он не сводил глаз с деревянной двери перед собой, прослеживая каждую линию, лишь бы не оглянуться на неё.
— Я всё прекрасно понимаю.
— Нет! — она хлопнула его рукой по спине, не слишком мягко. — Посмотри на меня.
— Не могу, — выдохнул он, закрыв глаза.
Он сказал, что хочет быть хорошим для неё. И она как-то умудрилась посмотреть ему в глаза, не рассмеявшись. В каком мире осиротевший отщепенец был бы хорош для будущей королевы?
Она обошла его, проскользнув между его телом и дверью.
— Я всё ещё я.
— Ты? Ничто из того, что я знаю о тебе, не является правдой.
Всё было ложью. С той самой минуты, как они встретились в Глазе, всё, что он думал, что знает — всё ложь.
Она взяла его за руку, зажала её между своими ладонями и прижала к груди.
— Мы — правда. Я не лгала ни о чём из этого.
Он в этом не сомневался. Это было частью того, что делало его таким обжигающе твёрдым. Он любил её. Она любила его. Но это не имело значения, не в этом мире.
Если только…
Он накрыл ладонью её щеку.
— Мы можем уйти, — сказал он. — Отправиться в любую точку континента. Мы создадим новую жизнь.
Он мог на это пойти. Возможно, он и не сможет дать ей дворец, но самые рискованные охотники могли бы назвать свою цену. Он даст ей практически дворец, насколько это возможно в диких землях. Небеса, вдвоём они могли бы вырезать свою собственную территорию для защиты. Кому вообще нужны были Бурерождённые?
Она уже качала головой.
— Я не могу этого сделать. Посмотри, что произошло в моё отсутствие. Моя мать больна, город подвергся нападению, и безжалостная семья захватила моё королевство.
Слова повисли в тишине между ними. Её королевство. Он был просто отсрочкой от этой жизни, от этого места. Он был паузой, такой же, о какой она просила на сегодняшнюю ночь.
— И как именно ты планируешь вернуть своё королевство? — спросил он, и его желудок болезненно сжался. — Выйдешь замуж за принца?
— Нет, — с ужасом уперлась она.
— Ты должна, — ответил он, желчь подступила к горлу. — Это самый простой способ всё исправить.
— Если бы я заботилась о простоте, то не стала бы инсценировать собственное похищение и убегать с тобой.
Небеса над головой, он совершенно забыл эту часть истории принцессы. Солдаты, с которыми они столкнулись в диких землях, сказали, что её похитили. Что случилось бы с его командой, если бы тогда её обнаружили? Что будет с ними, если её сейчас обнаружат?
Он отстранился от неё и пересек комнату, желая увеличить расстояние между ними, когда его гнев вспыхнул с новой силой.
— Ты хоть
