Позволь мне решить (СИ) - Погожева Ольга Олеговна

- Трифон дал знак! На Парадисе всё готово к обряду! – крикнул Хетаг. – Королева с повелителем ждут жертву! Нужно спешить, пока невидимая смерть не начала пожирать недостойных!

Все собравшиеся колдуны вскинули руки, выкрикивая непонятные лекарю слова, и яркая вспышка на несколько бесконечно долгих мгновений поглотила их. Когда марево развеялось, Януш увидел, что они стоят на окраине Нектариса, и ощутил на губах солёный привкус морского ветра. На Островах царила ночь, но даже в темноте Януш порадовался тому, что впервые за долгие годы дышит свежим воздухом поверхности. Невидимая смерть их ещё не коснулась, но медлить никто не стал.

- Завяжи жертве глаза, - каркнул Хетаг, пихая в плечо безвольного человека в комбинезоне. – Ну, живо!

Тот подошёл к Янушу с повязкой в руках – и их взгляды встретились. Лекарь едва сдержал поражённый вздох, потому что лишь сейчас признал человека.

Бекс узнал его тоже; губы бывшего кучера дрогнули, но медлить он не стал, опасаясь гнева Хетага – обернул тряпицу вокруг головы лекаря, затянул потуже… оставляя единственный просвет так, чтобы Януш мог хотя бы одним глазом видеть происходящее. Это было всё, чем мародёр мог ему помочь, и лекарь сумел оценить подобный жест. Долгие годы рабства, истязаний и пыток, притуплённый болью и животным существованием разум всё же не лишили Бекса человечности. Януш тотчас пожалел, что сам он помочь неудачливому мародёру ничем не мог…

Выходит, Бекс провёл все эти годы в рабстве у колдунов… которые спасли ему жизнь в пропитанном смертью Нектарисе лишь для того, чтобы заполучить очередной подопытный человеческий материал…

- Вперёд! – велел Хетаг, и группа магов двинулась в центр города.

Бекса с тех пор лекарь не видел – ни среди сопровождавших его колдунов, ни потом, на площади. Януш различал из-под плотной повязки далеко не всё, но знакомые пейзажи угадал сразу – по разбросанным на просевших улицах пластам оплавленного серебристого металла, по зиявшим в мостовой дырам, по домам, провалившимся под землю по самые крыши, застрявшие в верхних шахтовых коридорах.

У воронки процессия остановилась, и в свете множества мерцающих синих шаров лекарь заметил всех обителей Норы, собравшихся вокруг ямы. На самом дне, у обугленного небесного камня, стояла Виверия, положив руки на плечи мрачного Велегора. Чуть поодаль пристроился Трифон, опиравшийся на свой неизменный посох, и быстро шептал неслышные с поверхности слова, время от времени касаясь рукой гладкой, ровной плиты наспех сооружённого алтаря.

Все колдуны гудели что-то непонятное, дружно воздевая и опуская руки. По торчавшим вокруг воронки кольям с тремя ещё живыми, корчившимися от жутких мук, насаженными на них карликами стекала тёмная кровь, пропитывая выжженную, мёртвую землю Нектариса.

Януша скинули с носилок и, неподготовленный к падению, он вскрикнул от боли, приземлившись на сломанные ноги. Отлёживаться ему не дали: рывком вздёрнули, вцепившись в плечи, и волоком потащили вниз. Лекарь сдавленно стонал, когда его босые ноги задевали камни или серебристую руду, и когда Этьен с Рейнхардом заломили ему руки и бросили на алтарь, сумел выдавить из себя лишь слабый вздох.

- Повелитель ночи! – выкрикнула Виверия. – Приди же и возьми кровь смертного, давшего семя для твоего избранника! Яви нам свой облик! Верни магию в мир! Осени нас своим могуществом! Напитай силой своей скверны! Ибо свершилось пророчество! Белая кровь породила чёрную…

Колдуны вскинули руки, и Януш увидел вспыхнувшее над их головами алое марево, на ярком фоне которого разворачивали крылья пробуждавшиеся от вечного сна уродливые тени…

- Соедини же наш мир с миром духов! Надели нас властью повелевать исчадиями тьмы…

Януш никак не мог видеть стоявшего в изголовье Велегора, как и обезумевшую, поглощённую обрядом Виверию. К алтарю подступил старый Трифон, рассыпал по его телу чёрный пепел, бормоча отрывистые, шипящие слова.

Жуткие тени встряхивали уродливыми головами, вдыхали алый колдовской дым, с каждым словом, с каждым заклинанием, с каждой каплей стекавшей по жертвенным кольям крови набирая силу, форму, облекаясь плотью и жизнью приносимых жертв. Вот первая из тварей раскрыла пасть, беззвучно закричала – и из мёртвой земли Нектариса показались пожелтевшие кости давно почивших горожан. Пахнуло смрадом векового тлена; разверзлась бездна, посыпалась земля в бездонные коридоры смертоносной шахты…

- Во имя всех святых, - прошептал лекарь, чувствуя, как сердце холодеет в груди. Если Виверия наводнит их мир этими монстрами… - Да помилует нас Единый Бог…

Дрогнула земля, ухнула тварь, захлопывая клыкастую пасть, поперхнулась очередной тирадой Виверия.

- И да не убоимся ужасов в ночи, - скороговоркой заговорил Януш, прикрывая глаза под повязкой. Теперь он не видел ни жутких исчадий Клеветника, ни замерших в ужасе колдунов, но чувствовал, как сгустившаяся вокруг воронки тьма дрогнула и отступила. – Стрелы, летящей днём, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень…

Хлёсткий удар от Рейнхарда заставил его замолчать, и этого хватило Виверии, чтобы подскочить к алтарю. Когтистые руки вцепились в шею, по капле выдавливая из него жизнь; Януш захлебнулся недосказанной молитвой, и начавший зарождаться в его груди свет тотчас погас.

- Сюда, Велегор! – позвала ведьма, но Януш не видел её лица – лишь кисти жёлтых, высохших рук, вцепившихся ему в горло. – Подними кинжал! Вот так! Слушай меня, повелитель! Принеси эту жертву властелину тьмы, и займёшь его место на земле! Через тебя напитаемся могуществом все мы! Давай! Давай же!!! Бей!!!

Януш не видел, но слышал, как замолкли колдуны, как посыпались на землю восставшие мертвецы, как слабо полыхнуло в ожидании алое марево с бьющимися внутри исчадиями ада.

- Кто он?

Голос сына, такой спокойный на фоне общего безумия, такой знакомый и родной, вывел Януша из оцепенения. Он дёрнулся в руках Этьена и Рейнхарда, мотнул головой, пытаясь скинуть с себя руки ведьмы.

- Почему у него повязка на глазах? Ведь это новый адепт?

- Нет времени, Велегор! – нетерпеливо крикнула Виверия. – Бей! Бей! Иначе нас поглотит невидимая смерть прежде, чем Хозяин явит нам своё лицо! Бей, пока наша магия её сдерживает!

Януш мысленно взмолился о помощи, зажмурился, представляя перед собой священный знак Единого, и в тот же миг ведьма завизжала и спрыгнула с алтаря. Лекарь распахнул под повязкой глаза: Виверии он не видел, но серый дым, клубами вырывавшийся откуда-то сбоку, и дикие вопли доказали ему, что молитвы по-прежнему не позволяли ведьме прикоснуться к нему.

- Велегор! – выкрикнул лекарь и закашлялся: воздух в горло просачивался неохотно, толчками. – Велегор, сынок!..

- Повелитель, нет!!! – успел крикнуть Рейнхард, прежде чем Велегор сорвал с его глаз повязку.

Януш увидел склонившееся над ним лицо сына, бледное и непонимающее. В тот же миг за его спиной возник Хетаг и перехватил руку мальчика, замахиваясь кинжалом вместе с ним.

- Нет!!!

Глаза Велегора полыхнули зелёным огнём. Хетага отбросило назад, на готовый принять жертвенную кровь камень смерти; Этьен с Рейнхардом инстинктивно присели, спасаясь от гнева юного повелителя.

- Не смей! – крикнул, развернувшись к Хетагу, мальчишка, сжав маленькие кулаки. – Не смей делать за меня, слышал?! Трогать меня не смей! Уйдите, все уйдите от меня! – затопал ногами Велегор, тряся головой.

Невидимая волна пронеслась по воронке, сбивая с ног Рейнхарда и Этьена, откидывая их под ноги поднимавшемуся Хетагу. Виверия с обожжёнными руками всё ещё корчилась на земле, пытаясь справиться с болью, а старый Трифон обнимал ведьму за плечи, что-то быстро приговаривая ей на ухо.

- Велегор, - позвал Януш, приподнимаясь на локтях. – Велегор, сынок! Не надо, перестань!

- Паап? – недоверчиво обернулся к жертве сын. – Ты?..

За его спиной Януш увидел, как Хетаг даёт знак колдунам, и как все они вскидывают руки в едином жесте…

- Довольно!