Карибский кризис. 50 лет спустя - Дмитрий Язов

Фидель Кастро напомнил собравшимся участникам конференции, что каждая такая международная встреча способствует тому, что стороны лучше понимают друг друга. 30-летне Октябрьского кризиса, по словам кубинского лидера, ознаменовалось «открытием» для американцев, когда они узнали о том, что на Кубе в 1962 году было развернуто также советское тактическое ядерное оружие. «Я помню, – сказал Фидель, – как Роберт Макнамара схватился руками за голову, когда услышал об этом факте от российской делегации». Фидель театрально изобразил тот жест американского политика, вызвав тем самым оживление и улыбки на лицах гостей. Взоры всех участников обратились к Р. Макнамаре, который, откинувшись в кресле, искренне рассмеялся, вспомнив события десятилетней давности.

«Этот факт очень поучителен, – продолжал Ф. Кастро. – Он свидетельствует о том, что даже ключевые фигуры того кризиса в те страшные дни не владели полностью всей информацией».

В дополнение к сенсационному выступлению Ричарда Гудвина кубинская сторона тоже приготовила «сюрприз». Им стало выступление Израэля Бэхара, которого председательствующий назвал «выдающимся историческим деятелем». В свое время товарищ Бэхар был ответственным сотрудником государственной безопасности, советником по вопросам борьбы с терроризмом и подрывными акциями.

Кубинский эксперт рассказал о действиях контрреволюционных сил внутри страны после провала операции на Плайя-Хирон. Степень деморализации оппозиционных сил на острове была столь высока, что контрреволюция вынуждена была принимать самые решительные меры. В начале 1962 года состоялось подпольное совещание руководителей всех подрывных организаций. Среди присутствовавших были два крупных бизнесмена – Альфредо де ла Рива и Хосе Мореро, которых кубинские спецслужбы знали как агентов американской разведки, завербованных ЦРУ США еще в начале 1959 года.

Израэль Бэхар сам лично присутствовал на той встрече кубинского подполья, поэтому все детали и решения контрреволюции были известны политическому руководству революционной Кубы.

По решению совещания Альфредо де ла Рива был отправлен в США для получения конкретных инструкций о дальнейших направлениях действий. И он действительно вскоре привез инструкции, детали которых сразу стали известны кубинскому руководству.

Правительство США отказалось от прямого вторжения на Кубу, сделав ставку на проведение различного рода подрывных акций на острове. В соответствии с этим было разработано несколько вариантов действий, среди которых выделялся план «Парти».

Далее И. Бэхар остановился более детально на плане «Парти».

Американскими спецслужбами была разработана сложная операция, предусматривавшая на первом этапе покушение на командующего Революционными вооруженными силами Рауля Кастро. Покушение должно было состояться 26 июля 1962 года во время выступления Рауля на митинге на центральной площади в городе Сантьяго-де-Куба. Террорист должен был убить кубинского деятеля очередью из автомата из близлежащего здания в центре города.

Вслед за тем специально подготовленный минометный расчет с территории американской военно-морской базы Гуантанамо должен был обстрелять кубинскую воинскую часть, дислоцированную по соседству. Предполагалось, что кубинцы откроют ответный огонь по американской базе. Это позволило бы американцам немедленно обвинить кубинскую сторону в акции мести за покушение на Рауля Кастро и выдвинуть предлог для вооруженного вторжения на остров.

В случае неудачи с попыткой убийства Рауля Кастро на митинге в Сантьяго-де-Куба планом «Парти» предусматривались и запасные варианты действий. Предполагалось покушение на Рауля на его пути в аэропорт, где его ждал самолет для возвращения в Гавану. На маршруте было выбрано удобное место, где машину Рауля ждала засада.

План «Парти» предполагал не только покушение на Рауля Кастро, но и проведение скоординированных действий подрывного и террористического характера по всей территории Кубы. Контрреволюционеры из так называемого Демократического повстанческого движения получили от ЦРУ большую партию взрывчатки и должны были взорвать электростанции в городах Камагуэй и Санта-Клара. Одновременно по всей стране должна была прокатиться волна терактов против высокопоставленных кубинских политических и военных деятелей. Кульминацией плана было убийство Фиделя Кастро, который 26 июля должен был выступать на митинге в Гаване. Специально подготовленный минометный расчет с близлежащей возвышенности должен был открыть огонь как раз во время выступления Фиделя.

Подробный рассказ И. Бэхара вызвал оживленные комментарии и короткие ремарки со стороны Фиделя Кастро. Затем, отойдя от проблемы подрывных акций американских спецслужб против революционной Кубы, кубинский лидер, в свойственной ему манере, выступил с пространными комментариями «русской версии» планов США в отношении Кубы. Именно так отозвался Фидель Кастро о представленном на конференции в Гаване документе из российских архивов – записке А. Аджубея в ЦК КПСС от 12 марта 1962 года.

Главный редактор газеты «Известия» А. Аджубей весной того года совершил поездку по странам Латинской Америки и посетил США, где имел конфиденциальные встречи с президентом Дж. Кеннеди. Особый смысл и значение тех встреч обусловливались тем, что советский журналист был не простым журналистом, а зятем Н. С. Хрущева. В тот критический период времени американский президент использовал «канал Аджубея» для прямого контакта с советским лидером Н. С. Хрущевым.

Последним выступающим в утренней сессии конференции оказался член нашей делегации Н. С. Леонов, которого представили как «высокопоставленного сотрудника Первого главного управления КГБ, бывшего в 1962 году резидентом КГБ в Мексике». Вслед за ним слово предоставили и другому нашему представителю – ветерану дипломатической службы Г. М. Корниенко. Их глубокие и аргументированные выступления отразили нашу российскую позицию на причины и корни Карибского кризиса.

В целом утренняя сессия конференции оказалась интересной и продуктивной. Проведенная «разведка боем» очертила позиции сторон, обозначила в них наиболее спорные моменты. В выступлениях прозвучало много вопросов, докладчики затронули немало новых аспектов и ракурсов обсуждаемых проблем. Большой интерес вызвало ознакомление с представленными на конференции новыми рассекреченными документами, прежде всего из российских архивов. Многочисленные комментарии и вопросы, прежде всего американских участников, были сконцентрированы вокруг записки А. Аджубея в ЦК КПСС от 12 марта 1962 года. Исследователи обращали внимание на то, что проблему Кубы в то время нельзя отделять от ситуации вокруг Западного Берлина. Действия США в отношении Кубы были своеобразным отражением советских действий в Германии.