Шанель №007 - Александра Романова

— И вообще, — опомнилась Света, — в этой милиции мне было как-то неуютно. Всякие вопросики с подковыркой, запугивания. «Знаете ли вы меру ответственности за дачу ложных показаний?» Не знаю и знать не хочу! И добровольно я к ним не пойду. Хотите отдать им улики — идите сами. Там из всех только один ничего. Такой, вполне…

— Высокий, — уточнила я.

— Можно выслать им все по почте, предварительно протерев нож, — предложила Настя.

Я пожала плечами:

— И по какому адресу? «Петербург, милиция»? И потом, сами по себе наши улики ничего не значат. Им нужны подробные объяснения. Что за перчатки, что за след. Да и про нож, в конце концов, что-то наврать. А по письму нас сразу вычислят. Во всех детективах стоит написать письмо, и можешь собираться в тюремную камеру.

— Мы же его напишем не от руки, а на компьютере!

— В детективах обычно пользуются машинкой, — заметила я, — причем по такому письму автора легко вычисляют благодаря индивидуальным особенностям ее шрифта. Интересно, у принтеров есть индивидуальные особенности или нет? На вид они печатают одинаково. В любом случае, надо действовать в перчатках, чтобы на бумаге не осталось отпечатков пальцев. Хотя я все равно в сомнении.

— Ладно, обдумаем потом. Когда вернемся в Питер.

— А пока возьмите нож себе, — тоном хорошей хозяйки, потчующей гостей, предложила Света. — Вы совершенно правы — вдруг меня обыщут? Теперь из-за вас я себя с ним буду чувствовать неуверенно.

И она в очередной раз ткнула нам в нос ужасное орудие. Мы шарахнулись в разные стороны. Однако оставлять его Свете и впрямь опасно. Хранить у нас в домике — тоже, учитывая слежку неизвестных.

— Зароем! — сообразила Настя. — А перед отъездом заберем.

— И увидим, — не удержалась я, — что на этом месте выросло целое дерево, украшенное новенькими, роскошными, окровавленными ножами.

— Не надо о гадостях! Ладно уж, когда отроем, я отвезу его к себе домой. Он ведь может понадобиться, а я все-таки связана с этим делом меньше, чем вы.

— Вот и хорошо! — обрадовалась Света. — У меня гора с плеч. Как здорово, что я к вам приехала! Поделилась, и стало легче.

— Да, — вспомнила я, — а твои перчатки и мой список должников? Ты о них что-нибудь знаешь?

— Перчатки мне предъявили для опознания. Я сказала, что в первый раз вижу. Они стали бубнить, будто это мой размер, но я стояла на своем.

— А если твои коллеги их опознают?

— Не опознают. Они старые. Перчатки то есть. Кроме тебя, их опознать некому. А про список не слышала. Может, его не нашли? Кстати, вот еще что! Не знаю, почему, но в милицию таскали и бедного Темочку. И даже его бывшего начальника — ну, Гену из школы бандюганов. Странно, правда? Уж они-то там сбоку припеку.

Настя подозрительно покачала головой:

— Милиции лучше знать. Вообще-то, они мне по Катиным рассказам с самого начала не внушали доверия. Особенно их поведение в театре! Зачем они врали, что платят все налоги? Зачем хвалили законодательство, которое все ругают? Ангелов решили изобразить? А сами наверняка задумали гадость. И милиция запросто могла найти улику, которую вы не заметили. Улику именно против них. К тому же очень странное совпадение — стоит этому Артему устроиться к вам на работу, тут же происходит ЧП. Не верю я в совпадения! Во время этого спича мы со Светой обе мотали головами — она горизонтально, а я вертикально. Вдоволь намотавшись, мы отправились искать место, подходящее для зарывания улики. Оно должно быть уединенным, но запоминающимся. Мне хотелось высказаться по поводу поля чудес и страны дураков, однако я взяла себя в руки и сдержалась. Наконец, мы присмотрели ветвистую сосну у самой дороги, огляделись по сторонам в поисках шпионов, но не найдя их, мы вырыли неглубокую ямку, в которую опустили наше добро. И на душе у меня тут же стало легче!

— Пора обедать, — взглянув на часы, с удовлетворением отметила Настя.

— Мы поделим две порции на троих.

— Еще не хватало! — возмутилась Света. — За кого вы меня принимаете? Пока я здесь, вы не будете есть эту мерзкую столовскую пищу. Я привезла еды на три дня. Сейчас мы устроим восхитительный пикник. Только мне надо переодеться.

Крик восхищения вырвался из самой глубины моей души:

— И ты шла с тонной еды пять километров от станции?! И выглядела после этого как гений чистой красоты.

— Да нет, — снисходительно возразила Настя, — на электричке ей так рано было бы не добраться. Она плыла на катере.

— Ну, девчонки, — весело засмеялась Света. — Придумаете тоже! Меня привезли на машине. А как еще?

— И кто? Смена-то уже началась. Кто и зачем мог сюда приехать?

— Темочка. У него БМВ. Летит — сказка. Как по воздуху промчались.

Я остановилась на полном ходу. Потом решила, что у меня что-то не в порядке со слухом. А потом осторожно осведомилась:

— Темочка — это не каланча из школы бандюганов?

— Ах, — мило защебетала моя подруга, — он вовсе не каланча. Он замечательно высокого роста. Я уверена, он вам понравится.

— Я его видела, — напомнила я.

— Да, конечно. Скажи, милый? Мне стоило только заикнуться, что я хочу поехать к подругам на базу, и он тут же предложил свои услуги. А завтра отвезет меня обратно. Я надеюсь, вы найдете, где устроить его на ночь? В крайнем случае, одну-то ночь поспим по двое. На одной кровати вы, а на другой мы с ним. В тесноте, да не в обиде.

Я грустно села на придорожный валун, непроизвольно приняв позу знаменитого «Мыслителя» Родена. Теперь я поняла, почему у него такой понурый вид. Наверное, от него тоже в последний момент уплыл восхитительный пикник, а в отдалении маячила перспектива ночевать в лесу.

— Ты что? — удивилась Света.

— Это ты — что? — рявкнула на нее Настя. — Ты понимаешь, что ты сделала? Ты завела шашни с подозреваемым номер один! Он с радостью тебя привез! Еще бы! Хочет выпытать побольше, чтобы удобнее было все на тебя свалить. Надеюсь, ты не показывала ему нож? И не рассказывала про этот чертов компромат, который собрал на тебя Эдик? Ну?

— Я… я… — залепетала Света, — я как раз хотела спросить у вас совета. Мне кажется, надо ему все рассказать. Он мне поможет. Он такой милый! Но без вашего разрешения я не рискнула. Так, намекнула пару раз…

— Ух, — вздохнула Настя, — рада слышать, что у тебя есть хоть какой-то разум. Чтобы этому типу — ни слова. Он все использует против тебя. И, между прочим, у него наверняка большие руки. Как раз под ваши перчатки.

— Но ноги тоже большие.

— Значит, был с сообщницей. А Катю ты подставила здорово. Даже и не знаю, где ей лучше прятаться.

— Прятаться? От кого?

Я всплеснула руками:

— Ты еще спрашиваешь! Он же меня видел! Ладно, я могу еще с грехом пополам поверить, что он — круглый идиот и ему, что ты, что я в парике, — все едино. Но, встретив тебя и меня вместе — то есть тебя в двух экземплярах, — даже идиот заподозрит неладное. Даже если он не убийца, ему достаточно проболтаться милиции, и, так как ты и без того под подозрением…

Я замолчала, поскольку у меня прервалось дыхание. Света изумленно похлопала глазами:

— Настя… Она ведь при тебе переодевалась под меня?

— Да.

— Надеюсь, макияж она наложила?

— Оштукатурилась в лучшем виде.

— Ну вот. И платьице было — первый сорт. А теперь посмотри на нее внимательно. Ты считаешь, есть что-нибудь общее? Если честно?

И они так на меня уставились, что мне стало не по себе. Господи, чего во мне такого? Ну, резиновые сапоги, разумеется, не новые и несколько великоваты. И правильно — я ведь поддеваю двое носков. Спортивные штаны… я их купила много лет назад, и сейчас они пузырятся на коленях… и на заду, пожалуй, тоже. Зато без дырок. Я все аккуратненько заштопала. Даже вот эту, на боку, где вчера зацепила сучком. Свитер толстый и длинный. Он со временем очень удачно растянулся и греет мою драгоценную поясницу. Куртка… она не до конца высохла после вчерашнего вояжа и стала какой-то пятнистой. Лицо… лица не видно. Наверное, слегка обветрилось. Или не слегка. Вот губы потрескались, это точно. А в остальном — конфетка.

— Пожалуй, — медленно произнесла Настя, — разница имеется. Трудно утверждать наверняка, можно ее узнать или нет. Зависит от наблюдательности человека.

— Женщину делает имидж, — заявила Света. — А Темочка совсем не наблюдательный. Зачем ему это надо? И потом, веришь же ты Кате, что она часто путает своих студентов? В смысле, они ей кажутся на одно лицо. Многим мужчинам все женщины с хорошим макияжем тоже кажутся на одно лицо.

Определенный смысл в этом был, и мы, наверное, еще долго спорили бы на эту тему, если бы перед нами неожиданно не возникла высокая фигура. Как из-под земли выросла!

— Темочка! — заворковала Света. — Это мои подруги. Катя и Настя. Я так по ним соскучилась!

— Здрасте, — буркнул Артем, вовсе не собираясь, похоже, падать в обморок от лицезрения моей особы. — Есть хочется! Я съел пирожки из маленькой корзинки.