Самая страшная книга 2015 - Игорь Кром

- Конечно, какой у нас Стас добрый! Всегда дает мне решать, когда нужно нести ответственность!

- Заткнись, - угрожающе проговорил он, переключая скорость.

- Не ори на меня! - взвилась она. Стас впился пальцами в руль, борясь с желанием влепить ей пощечину. Черт бы побрал ее, эту жару, чудящий навигатор и всю эту гребаную поездку... он свернул направо, и джип бодро запрыгал на ухабах, вздымая в воздух потревоженную цветочную пыльцу.

Мальчишкой Стас часто проводил в Скобянино все лето. Чистый воздух, речка, лес прельщали его не меньше, чем прочих детей его возраста, еще не испорченных компьютером. Теперь он впервые вез в деревню свою девушку – о чем пожалел уже через полчаса после выезда.

Алена смотрела в окно, скрестив руки на груди, и Стас, мельком глянув на нее, заметил, что ее губы мелко дрожат. О боже, только не это...

Едва начав плакать, она становилась совершенно неадекватной.

Он включил магнитолу, разбавляя напряженную тишину.

- Выключи, - мгновенно среагировала Алена.

- Чтобы слушать твое похоронное молчание?

- У меня голова болит! - крикнула она зло. - Тебе плевать, ты только о себе и можешь думать! Зачем я с тобой поехала...

Она заплакала. Стас выдернул панельку магнитолы и зашвырнул ее в бардачок. Из-за поворота появилась еще одна развилка.

Он смотрел на экран навигатора. Жирная зеленая линия, соединяющая их автомобиль с пунктом назначения, по-прежнему не имела поворотов.

- Какого хрена...

- Поезжай, чего спрашиваешь, - всхлипывая, проговорила Алена. - Ты же самый умный. Какая разница, что мы проехали уже пять километров, хотя на указателе стояла отметка «три».

- Направо, - решил Стас, отчасти оттого, что не хотел признавать ее правоту. Ему только сейчас вспомнилось это «Скобянино, 3 км», хотя, судя по одометру, они проехали уже не меньше пяти. В любом случае, кроме Скобянино деревень в округе больше не было, а значит любая дорога в конце концов должна была вывести их туда.

В конце концов ей там понравится, решил Стас. Она еще спасибо скажет. Чистый воздух еще никому не вредил, как и домашняя еда, а загореть на речке можно не хуже чем на заграничных пляжах – никто потом и отличить не сможет.

Что-то показалось впереди – темнеющая буква «П», возвышающаяся на дорогой. Подъехав ближе, они увидели сложенные из старых бревен ворота, увенчанные огромным засохшим цветком, напоминающим соцветие подсолнуха.

- Мило, - сказала Алена, когда они проезжали внутрь. Меж деревьев показались первые дома – низкие, словно вдавленные в землю. Никаких заборов, покосившиеся ставни висели как попало и кое-где вообще отвалились, гнилые сараи опасно кренились, опираясь друг на друга. Плотная, почти осязаемая тишина стояла в воздухе, нарушаемая лишь шумом мотора. Место выглядело заброшенным.

Стас остановил машину и заглушил двигатель.

- Приехали? - Алена брезгливо глянула на ближайший дом – почерневшую гнилую хибару с заколоченными ставнями.

- Нет. Это не Скобянино, - Стас снова глянул на навигатор.

- Слава богу, - язвительно сказала она, вытирая глаза. - Я уж думала, нам придется в этой дыре...

Он все смотрел на экранчик. Теперь там было изображено кольцо – дорога нигде не начиналась и нигде не заканчивалась.

- Нам нужно найти местных и узнать дорогу, - услышал он собственный голос.

- Пойди, спроси, - Алена повела рукой в сторону домов. - Стас, тут никого нет! Сам послушай!

Она была права. Через открытые настежь окна джипа не долетало никаких звуков – ни лая собак, ни коровьего мычания, ни отдаленных голосов людей. Ни струйки дыма не поднималось над деревней.

Отстегнув ремень безопасности, Стас открыл дверь.

- Я пройдусь по улице и посмотрю. Мне осточертело сидеть.

- Сам виноват! - крикнула она ему вслед. - Осел упрямый.

Какого черта он вообще с ней связался? Симпатичная мордашка, стройные ножки – но боже ж ты мой... это нытье просто бесило его.

Колея порядком заросла, местами превращаясь из дороги в тропинку. Под ногами чавкала грязь, мгновенно перепачкавшая его белые кроссовки. Остро пахло гниющим деревом и свежей травой.

Первые два дома оказались намертво заколоченными. Он удивленно рассматривал тонкие деревянные заклепки, держащие доски вместо гвоздей, и неуклюжие навесные шарниры из черного дерева.

Что-то скрипнуло слева – едва слышно, но он замер, затаив дыхание, даже не осознавая до конца, чего так испугался.

На крыльце соседнего дома сидел дед, пристально глядя на Стаса глубоко посаженными темными глазами. В своей серой одежде он почти сливался со стеной – неудивительно, что Стас не сразу его увидел.

- Добрый день!

Стас двинулся к нему, обходя заросли крапивы. Старик сидел неподвижно – копна седых волос разметалась по узким плечам, рот совершенно не виден в густой бороде, глаза смотрят въедливо и настороженно.

- Вы не подскажете, как проехать до Скобянино?

Дед с полминуты рассматривал его, и, когда Стас уже решил, что старик глух, медленно покачал головой. Сзади хлопнула дверь «Тойоты» – Алена направилась к ним, оставив автомобиль.

- Мы заблудились! Кто-нибудь здесь сможет подсказать нам дорогу? - громко спросил Стас. - Где все люди?

- На празднике усе, - проскрипел дед. Голос у него был надтреснутый, как сухая палка, словно старик много лет не открывал рот. Подошла Алена, неодобрительно глядя на аборигена.

- На каком празднике? - не понял Стас. Старик медленно поднялся, закряхтел, выпрямив спину, и отвернулся от них. Стас и Алена переглянулись.

- Подождите, где праздник-то? - спросил Стас. Дед отворил просевшую дверь и махнул рукой:

- Ходи.

- Что?

- Ходи, - повернувшись, старик скрылся в дверях.

- Я за ним не пойду, - решительно сказала Алена. - Может нам просто вернуться и...

Но Стас уже шагнул следом. В темных сенях пахло сыростью и засушенными травами. Несколько веников висели под потолком, опутанные паутиной, а вдоль стены шла скамейка, наполовину вросшая в земляной пол. Не разуваясь, дед прошел в следующую дверь, и Стас последовал за ним.

Внутри царил полумрак; в дальнем углу серела грубо сложенная печь, а прямо напротив входа застыл деревянный истукан, вырезанный из большого полена. Огромные плошки-глаза неотрывно таращились на Стаса, остановившегося в дверях.

Старик прошаркал мимо перекошенного стола, по которому ползали мухи, остановился у дальней стены и снова махнул рукой. Стас шагнул вперед, как вдруг что-то с силой сжало его запястье; вскрикнув, он отшатнулся в сторону, врезавшись в деревянного истукана.

В нише возле стола обнаружилась старуха – такая древняя, что казалась похожей на живую мумию. Костлявая рука, вся в пигментных пятнах, медленно возвращалась на колени, совершенно черные глаза сверлили Стаса из-под редких седых бровей.