Лес огней (ЛП) - Тапскотт Шари Л.

— Всё нормально.

Куртка была мне велика, а рукава слишком длинными, но я была бы счастлива проносить её весь остаток вечера. Ткань была всё ещё тёплая, и от неё почти неуловимо пахло мылом Риза — что-то древесное. Украдкой я обнимала себя и вдыхала этот аромат.

Мысли возвратились к нашему разговору за столом.

В нашу первую встречу Риз сказал, что он занимается не тем же, что его отец. Краем глаза я рассматривала его. Белая рубашка почти сияла в свете луны. Я всё больше убеждалась, что его чёрный дублет не из дешёвых. Его семья, должно быть, была весьма состоятельна, возможно, даже титулована. Может быть, я слышала о них. Или даже хуже: я могла знать его невесту.

Риз помолвлен.

Мысль тяжёлым грузом осела в груди.

— Какая она? — выпалила я.

Риз развернулся ко мне, удивлённый.

— Кто?

— Девушка, на которой ты собираешься жениться. Твоя невеста.

— Я не говорил, что мы обручены.

Внимательно посмотрела на него.

— Говорил. Ты сказал…

— Я сказал, что мой отец выберет ту, на ком я женюсь.

— Разве это не то же самое?

Он усмехнулся, но как-то безрадостно, и перевёл взгляд обратно к берегу.

— Нет.

— Что он сделает, если ты… всё-таки выберешь сам?

Слова повисли в воздухе, и мне уже хотелось забрать их обратно.

Риз поставил локти на перила и повернул голову ко мне. Я прикусила щеку изнутри, затаив дыхание.

— Он будет недоволен, — ответил Риз после долгой паузы.

— А если буду недовольна я? — слова вылетели сами. Я хотела, чтобы это прозвучало легкомысленно, но получилось не очень. — Не уверена, как я отношусь к тому, что мой личный защитник обещан другой.

Фальшиво хихикнула, но спрятанные в длинных рукавах куртки руки сжались в кулаки.

Я могла бы сделать тебя королём. Что может дать тебе она?

Мне сразу же стало стыдно за свои мысли. Как я могла подумать о том, чтобы променять будущее королевства на внимание Риза?

— Я устала, — оттолкнулась от перил, сняла куртку и протянула ему, пока он смотрел на меня с самым серьёзным видом. — Пойду к себе в каюту.

Но не успев сделать и пары шагов, я вдруг услышала знакомый смех, и моё сердце пронзил ужас.

Прямо к нам шла Лестра вместе с тем молодым человеком, который сидел с ней за столом. Гейджу, видимо, удалось сбежать, потому что его сейчас с ними не было.

Я оказалась на палубе, как открытая мишень. Спрятаться было негде. Я застыла на месте, точно заяц перед шумным, болтливым волком.

Внезапно рука Риза оказалась на моей талии. Он развернул меня и прижал спиной к перилам. Пылающим лицом я уткнулась ему в грудь, пока он заслонял меня от Лестры.

Его свободная рука потянулась к моему затылку, ладонь коснулась моей кожи, пальцы заскользили по волосам. Он приподнял мою голову, чтобы я посмотрела на него.

Я открыла рот от удивления, сердце забилось чаще. Взгляд Риза встретился с моим на несколько мгновений. Внутри него словно разворачивалась невидимая борьба.

Я оказалась слишком потрясена, чтобы как-то отреагировать, а тем более заговорить.

— Прости меня, — выдохнул он.

И поцеловал.

Всё моё тело заискрилось, разум стал не способен ни на что, кроме нескольких мимолётных мыслей: губы Риза на моих губах, его подборок коснулся моего. Тёплые руки, тёплая кожа, холодный морской бриз.

Я стояла неподвижно. Совершенно ошеломлённо. Это был поистине сладкий поцелуй — нежный и ничего не требующий. Совершенно простой, но непохожий ни на что другое. В нём было всё.

А затем это «всё» закончилось.

Риз отстранился совсем немного, чтобы заглянуть мне в глаза. Зрительный контакт давался нелегко, скорее почти невыносимо. Мои колени стали мягкими, я обхватила его за талию, чтобы удержать равновесие.

Его брови поднялись, а мышцы напряглись от моего прикосновения.

И вот пока мы стояли здесь, на пороге чего-то нового, Лестра прошла мимо, едва скользнув по нам взглядом. Её чересчур громкий голос затихал с каждым шагом.

18

Риз

Мы с Амалией заметили её знакомую одновременно. Я сразу понял, почему принцесса избегала встречи с ней — последнее, что кому-либо из нас нужно, так это чтобы вся Ренова узнала о Реквимаре Амалии. Это помешало бы её цели — и уж тем более моей.

Я сделал первое, что пришло на ум — скорее всего, потому что я постоянно думал об этом со вчерашнего дня. Отошёл от перил и приобнял Амалию, притянул её к себе, поддавшись дикому желанию прикоснуться к ней.

Теперь я обречён.

Я чувствовал пальцами её мягкие волосы и нежную кожу. Её невинные глаза широко распахнулись, но она не отстранялась.

Я не собирался целовать её. Только приобнять, заслонить своей спиной. Мы должны были выглядеть, как парочка влюблённых ночью на палубе — а не становиться ими на самом деле.

Но все доводы рассудка исчезли, как линия берега в темноте, здравый смысл оказался забыт напрочь в тот момент, когда Амалия оказалась в моих объятьях.

— Прости меня, — прошептал я, перед тем как накрыть её губы своими.

Это было эгоистично, да, но это и наказание, и прощение. Слова Амалии застряли у меня в голове: «Не уверена, как мне относиться к тому, что мой личный защитник обещан другой».

Но воспоминание об этом моменте ещё долго не отпустит меня.

Я вор, мошенник. Именно у меня — из всех мужчин на свете — не было никакого права целовать Амалию.

Но на несколько бесценных мгновений я позволил себе забыть обо всём. В этот самый момент Амалия была мне не враг, не наследница трона Реновы. А я не был орудием Дрейгана, призванным покончить со слишком затянувшимся правлением её семьи. Я не был тем, кто лишил её брата.

Закончив поцелуй, я почувствовал себя разорванным надвое. Я не мог позволить себе чувства к этой девушке.

Что я наделал?

Шумная аристократка, чей смех напоминал мне ослиное ржание, прошла мимо.

Убедившись, что Амалия прочно стоит на ногах, я отступил назад, разорвав физический контакт прежде, чем успею сделать что-нибудь, о чём потом пожалею.

— Я провожу тебя до каюты.

Она кивнула. Выглядела она при этом немного опьянённой, но в то же время настолько прекрасной, что у меня защемило сердце. Я сделал несколько шагов, надеясь, что она пойдёт следом, и понимая, что если нет, то мне придётся взять её за руку.

— Ты забыл куртку, — внезапно произнесла она, вынуждая меня обернуться.

Куртка лежала на палубе там же, где я её бросил. Амалия наклонилась, чтобы поднять, но внезапно её внимание привлекло что-то в стороне. Она тихо ахнула.

Я проследил за её взглядом и отшатнулся.

Небо пылало яркими красками — вихри насыщенного зелёного, синего и ярко-розового танцевали на фоне тёмно-синего полотна среди звёзд.

— Магия, — выдохнула Амалия, её глаза сияли, пока она, вцепившись в перила, разглядывала невиданное зрелище.

— Магия, — согласился я, чувствуя нарастающую тревогу в груди.

Там, откуда я родом, это слово не означало ничего хорошего.

19

Амалия

Бейшор оказался побольше Греба — это была настоящая портовая деревня. Здесь мы сделаем последнюю остановку, перед тем как отправиться в двухдневный путь через Солетские горы.

Мы прибыли вечером. Корабль бросил якорь на глубине довольно далеко от берега. Две маленькие лодки перевозили по восемь пассажиров за раз к длинному и широкому причалу, у которого уже виднелось рыбацкое судно, выгружавшее дневной улов.

Я наблюдала за тем, как корабль качается на волнах. Ветер развевал мои волосы, набрасывая прядки на лицо перед глазами. Мне нравилось думать, что я сейчас такая романтическая барышня: стою недалеко от штурвала, смотрю вдаль… Но боялась представить, как выгляжу на самом деле. Даже думать не хотелось обо всех колтунах, которые мне придётся расчёсывать по прибытии на постоялый двор.

Я безумно желала добраться до Солета, и надеялась, что мы не задержимся здесь надолго. Хотелось увидеть высокую статую, которую Бритон описывал в своём письме, попробовать те самые ленточные конфеты и посмотреть на красных цапель, стоя на берегу Солетского озера. Мне почему-то казалось, что часть его сейчас там и ждёт меня.