Мой нежный хищник - Регина Грез

– Я дала клятву… о… о безбрачии!

– Не стоит волноваться на это счет! Ваша клятва осталась в Другом мире и не распространяется на Дэриланд.

– Что? Что вы сейчас сказали?

Катя едва ли не бросилась к барону, чтобы за плечи его пристрастно потрясти.

– Вы знаете, что я из Другого мира?

Веймар равнодушно пожал плечами.

– Конечно, знаю! И он очень схож с нашим. Только у вас по небу люди летают внутри огромных Железных Птиц, а у нас есть Крылатые Твари. Однако и там и здесь люди женятся одинаково и одним и тем же способом заводят детей.

Катя прижала ладошки к пылающим щекам:

– Но тогда… тогда вы, возможно, знаете, как мне вернуться? Вы же должны знать… Веймар…

Барон отвернулся, чтобы не видеть прекрасные умоляющие глаза, смотревшие на него сейчас с великой надеждой. Сердце вдруг снова кольнуло воспоминание о матери. Когда-то Лея смотрела на него так же… и он даже смог ей помочь.

– Веймар! Я вас прошу, умоляю…

Его раздирали противоречивые чувства, откуда-то из самых глубин души вдруг поднялись на свет давно уже неведомая жалость и сочувствие.

– Нет! Вы навсегда останетесь в Дэриланд со мной.

Вероятно, это было жестоко с его стороны, но разве у него был выбор? Даже при самом горячем желании он бы не смог уговорить Волка вернуть девушку обратно. Даже не стоило и пытаться! Это означало бы разбудить в Звере неукротимую ярость и погубить Ульфенхолл со всеми его обитателями. И не только поместье. Волк одобрительно заворчал, Волк был совершенно уверен, что собрат не позволит хозяйке его покинуть.

Катя почти упала на стул и зарыдала навзрыд, облокотившись на массивную поверхность столешницы. В гробовой тишине жалобные стоны разносились, кажется, по всему замку:

– Чудовище! Да вы самое настоящее злое чудовище! Я вас ненавижу… ненавижу… Это все из-за вас… Я хочу домой…

Веймар набрал полную грудь воздуха, он терпеть не мог женских слез, да еще в собственном доме, у себя под носом. «Ты доволен? Этого ты хотел?» Волк тоже заскулил и заставил барона приблизиться к плачущей девушке.

– Успокойтесь, леди, не все так плохо, как вам сейчас кажется. Мы могли бы с вами договориться, Катарина. Я мог бы позволить вам повидаться с родными… из Вашего мира.

Она немедленно перестала плакать и, продолжая глубоко вздыхать, зашмыгала носом, ища глазами хоть какое-то подобие салфеток. Веймар с невозмутимым видом положил перед ней беленькое полотенце, украшенное затейливой вышивкой в виде родового герба Лостанов – когтистая волчья лапа под двумя скрещенными мечами на фоне корабельного паруса.

Воля и независимость, верность принципам и сила духа, смелость и доблесть, отвага и честь. Как гласит древний девиз всех поколений де Лостан: «Свобода и верность!» Не противоречиво ли высказывание сие… Однако, Веймар очень уж им гордился, полностью примеряя на себя, на свою полузвериную суть.

– И что же мне нужно сделать, чтобы вы позволили увидеться с родителями?

На лице Веймара появилась довольная улыбка. «Наконец-то она начала понимать…»

– Мы должны будем прийти к взаимовыгодному соглашению. Вы становитесь моей супругой, и как только подарите мне первого младенца, неважно, сына или дочь, я не столь щепетилен на это счет, как некоторые знатные лорды… Так вот, как только вы родите мне наследника, я изыщу вам возможность побывать дома, обнять матушку и отца. После чего вы, разумеется, снова вернетесь в Дэриланд к любящему супругу.

– Но вы меня даже не любите!

– Уверяю вас, Катарина, любовь вовсе не обязательное условие на первом этапе заключения брака! Конечно, я буду любить и уважать вас, как мою законную жену, как леди Ульфенхолл… мать моих детей…

– Я вам не инкубатор, не курица-наседка, не суррогатная мать! Вы… вы просто варвар какой-то, вы – шантажист… Диктатор… Я… я пожалуюсь Королю!

Веймар открыто рассмеялся.

«Право, она такая находчивая… и остра на язык. С ней может быть очень хорошо, когда перестанет дичиться. Одни эти сверкающие глаза… и соблазнительная грудь, что так высоко поднимается при ее учащенном дыхании… угораздило же меня придумать полтора месяца, какого Бешеного Могра я должен ждать, тем более, что она уже не невинна! Но позже… позже… пусть сперва смирится и успокоится… нам предстоит очень долго жить вместе, зачем начинать с обид».

– К вашему сведению, леди, Его Величество каждый год настоятельно требует от меня обзавестись потомством! Известие о моей женитьбе чрезвычайно порадует старика Гальбо. А все ваши претензии он воспримет как блажь капризной красавицы! Тем более, до короля-то еще надо добраться, а я не намерен отпускать вас из поместья.

– Да вы же и детей, наверняка, не любите! Таких чудовищ, как вы, маленькие дети только раздражают. Они вам только «для галочки» нужны, потому, что так положено… продолжение рода и все такое… Вы, вообще, ничего о детях не знаете, а они должны рождаться в любви! И я хочу, чтобы мой муж меня по-настоящему любил и наших детей тоже.

Веймар даже с кресла привстал, потому что при разговоре о будущих щенятах Волк просто завертелся на месте, совершенно счастливый одним только предвкушением. А потом Зверь на полном серьезе вознамерился броситься к хозяйке, дабы облобызать ее белые ножки.

– Сидеть! – рявкнул Веймар во все горло и на весь огромнейший Зал.

Катя чуть со стула не свалилась, резко откинувшись назад. Хорошо успела ухватиться за тяжелую скатерть.

– Это вы мне? «Ни фига себе заявочки!» Я, кажется, и так сижу… мне, что же теперь на колени перед вами упасть, именно этого добиваетесь? Да вы совершенно не умеете себя вести, вам не жена нужна, а рабыня Изаура. Ни за что! И не смейте на меня орать, я вам не прислуга.

– Простите, Катрин… я не хотел вас испугать – это другое. Совсем другое.

Веймар чувствовал себя мерзко, поскольку Зверь и эта привлекательная девчонка просто выводили его из себя, словно сговорившись. А что же будет дальше? Скорее бы добраться до общей спальни, вот там бы он показал ей, кто здесь на что имеет права… и кто как умеет себя вести.

– Я устал с вами спорить.

– Быстро же вы утомляетесь! Может, вам вообще не следует жениться! Поберегли бы лучше здоровье…

Веймар не сдержал возмущенного рычания и в два прыжка оказался возле Катарины. О, как хотелось ему сейчас разорвать на ней облегающее платье и взять строптивицу прямо на белой скатерти стола… Но ведь Катрин – будущая хозяйка Ульфенхолл, не хорошо вести