Спецназ не сдается - Михаил Нестеров

Алексей Юрьевич Шумилов. Позывные «Крекер». Силен, вынослив. Изобретателен, находчив, самостоятелен. Целеустремлен и трудолюбив. Обладает отличной памятью. Способен анализировать причины и следствия событий и благодаря этому прекрасно ориентируется в сложных ситуациях. Реально оценивает свои возможности. Быстро сходится с людьми, хороший товарищ. Настойчив и упрям, но не дает воли эмоциям.

И еще шесть дел, еще столько же характеристик. Выбор большой, но в то же время маленький. Кому из бойцов довериться и дать задание, о котором не знал бы никто из подразделения спецназа?

Наконец Бушуев сделал выбор и отложил одну папку в сторону. Он сделал ставку на этого человека. Его нельзя вызывать в Главк, дабы не порождать в подразделении слухов. Придется самому тайно вылететь в Дагестан и с глазу на глаз побеседовать с ним.

Адмирал хищно сощурился. Сенатор Воеводин сел играть за стол с непростым человеком, опасным. Бушуев совершил ошибку, но вряд ли повторит ее.

Он дал задание военно-морскому атташе (он же резидент ГРУ) в Иране Юрию Чернякову расследовать гибель Турка. Турок уже ничего не мог сказать, но разговорился один из иранских агентов Хади Саламей. По словам Хади, Турок встречался со стюардом несколько раз. Выходит, Турка убрали только из-за двух комплектов униформы? Ерунда. Бушуев сделал еще один запрос — возможно ли узнать что-то еще про этого стюарда.

Глава 6

Вариант «Зодиак»

18

Территориальные воды Ирана, май 2003 года

Напрямую секретный агент Гамма мог связываться со своим куратором в иранском порту Энзели, начальником разведки Каспийской военной флотилии капитаном 1 ранга Олегом Бобровым (связь с ним ему дали несколько дней назад) и Петровым в Главном штабе ВМФ. До первого рукой подать, до второго дальше, но телефонограмма к нему придет ненамного быстрее, чем звонок куратору по сотовой линии. Сейчас обеспокоенный, не покусывающий по привычке чубук трубки, а нервно грызущий его, Гамма решал: воспользоваться сотовым телефоном или же, «через голову» куратора, — шифровальным аппаратом, подключенным к ноутбуку, стоящему на столе.

Собственно, все было просто: если первым о ЧП узнает Бобров, то отдаст соответствующее распоряжение куратору, который, в свою очередь, свяжется с Гаммой. И наоборот. Скорее всего, в ближайшие несколько часов от агента не потребуют ничего неординарного, лишь прикажут последнему постоянно находиться на связи.

Операция, которая готовилась штабом КВФ, могла полететь к черту. Ладно бы там прокол произошел на срединной стадии, но нет, ЧП было суждено случиться именно в тот момент, когда Гамма передал последнюю информацию.

«Почему последнюю?» — вдруг подумалось ему. Стоит нажать на телефоне несколько клавиш, и родится самая что ни на есть свежая. Наверняка разработчики секретной операции учли и этот момент, когда комфортабельный и безопасный паром «Мавритания» вышел за пределы внешнего рейда иранского порта Энзели почти на сутки раньше запланированного времени. Точнее, на восемнадцать часов.

Все так, но голову снимут с него.

«Черт!» — выругался Гамма. Ему необходимо срочно опередить агента, работающего на подстраховке. Что, если он в эту секунду уже докладывает о случившемся куратору?

Второй агент не состоял на службе у российской военной разведки. По его разумению, он, внедренный в штат администрации порта Энзели, работал на немецкую страховую компанию «Генрих Майер и сыновья». Ныне служащий иранского порта, использовавшийся «втемную», получал деньги за то, что собирал данные о движении судов, в которых якобы была заинтересована страховая компания. Заодно интересовался промерами глубин у причалов, что объяснялось просто — безопасность судов, встающих у причалов.

Дотошный, пронырливый араб мог обскакать коллегу и открытым текстом передать, что «некто», принадлежащий иранской судоходной компании и с иранским экипажем, ушел под иранским флагом.

Гамма набрал на сотовом номер и сказал несколько коротких фраз:

— Он ушел...

Ушел больше походивший на роскошный морской лайнер, нежели на грузопассажирский паром, при упоминании которого перед глазами предстает подобие плавучего дока со срезанными углами в районе скул.

— Двадцать минут назад...

Ушел девятипалубный лайнер длиной больше полутора сотен метров, шириной почти в двадцать пять и водоизмещением пятнадцать тысяч брутто-тонн[10]. Его унесла мощная машина в 22 тысячи лошадиных сил со скоростью более 20 узлов. Им управлял экипаж в 186 человек, включая обслуживающий персонал.

— Вы поняли, о чем я говорю?

Гамма говорил о судне, имеющем пятьсот кают, из них восемь — класса «люкс», а остальные двух— и четырехместные, где могло разместиться до двух тысяч пассажиров. Говорил и представлял себе шесть ресторанов, вмещавших от 120 до 300 человек каждый, о четырех саунах, бассейне и торговом центре, о восьми конференц-залах в пассажирской части судна.

И облегченно выдохнул, когда услышал спокойный голос своего оператора:

— Да, я знаю.

19

Два российских ракетных катера, дрейфующих в окрестностях иранского порта, уже несколько часов вели с береговыми иранскими РЛС игру: радарные отражения боевых катеров формировались таким образом, что они не отличались от сигналов обычных траулеров. На борту одного из российских «невидимок» находилась группа боевых пловцов, разбитая на подгруппы по шесть человек в каждой, и командование операцией. Все были готовы начать акцию по одному из трех сценариев.

По приемнику спутниковой системы связи экипажи получали свежую информацию. О том, что паром «Мавритания» отошел от причала много раньше запланированного времени, капитан 1 ранга Олег Бобров, находящийся непосредственно на одном из ракетных катеров, узнал раньше агента Гаммы.

По безопасной линии Бобров связался с оператором в Энзели. На запрос каперанга майор Дорофеев ответил, что дополнительной информации ни от Гаммы, ни от араба, работающего «втемную», не поступало. А это означало, что «лишних» пассажиров на борту «Мавритании» не было. Равно как и груза.

Вообще, паром «Мавритания» почти никогда не перевозил грузы, хотя мог вместить порядка четырехсот легковых автомобилей или сорок трейлеров, въезжавших на паром через кормовые ворота, а выезжавших через носовые. Паром функционировал действительно как лайнер, ибо его осадка (меньше шести метров) и сертификат, позволяющий ему ходить в любую погоду, давали возможность «Мавритании» свободно перемещаться в любом месте неглубокого Каспийского моря. Плюс все тот же небывалый комфорт.

Итак, на борту в данное время находилось не больше ста пятидесяти пассажиров.

Часто бывает так, что группы спецназа узнают детали непосредственно перед операцией. Однако в этот раз информативная часть приказа и некоторые детали были известны командиру «Гранита».

От идеи воспользоваться групповыми ПСД (транспортировщиками диверсантов) пришлось отказаться: паром уже вышел в плавание, а не стоял в порту, потому была велика вероятность втягивания ПСД под его мощные винты.

При слове «Зодиак» зубы у Олега Боброва заныли. И вообще он, 35-летний неунывающий светловолосый флотский полковник с темными живыми глазами, сейчас виделся хворым стариком. Ответственность — не в счет, ее он никогда не боялся. Нервировал в первую очередь «срыв с траектории», что заставило мыслям каперанга пойти дальше: что, если организаторы «саммита» в курсе готовящейся российскими военными акции? Тогда почему вышли в море? Не потому ли, что их готовность зашла очень и очень далеко — вплоть до контрмер, то есть мер противодиверсионных? Вот тогда самоуверенный, сурового вида капитан Яков Моравец найдет «кончину в пучине».

А что, могло произойти и такое, думал капитан 1 ранга, ведь на белоснежном борту «Мавритании» люди далеко не робкого десятка. Если кто и способен на контрмеры, так это международные террористы. Сколько их там, вместе с охраной и личной обслугой? Полторы сотни?

Не отчасти, а довольно отчетливо Бобров, одетый в повседневную форму, представлял работу морских диверсантов. Это другому покажется маловероятным проникновение на движущийся объект. Проникновение с проникновением. Команде капитана Моравеца предстояло пробраться на борт, провести заключительную фазу операции, а потом уйти.

Но это их работа. Вот их «сухопутные» коллеги способны пробраться, скажем, на космодром, взорвать все к чертовой бабушке, кроме одной ракеты, и улететь на ней, прости господи, как на метле.

Ладно, у них своя задача, у меня своя, продолжал нервничать Бобров.

Он вызвал старпома.

— Установили тип патрульных катеров?

— Так точно, товарищ капитан 1 ранга. Быстроходные катера типа «Богхаммар». Вооружение: крупнокалиберные пулеметы, безоткатные орудия и 12-ствольные реактивные установки. Следуют за «Мавританией» на расстоянии в два кабельтовых.