Мост через бездну - Андрей Ливадный

Рядом, будто специально, оказалось расположено гнездо считывающего устройства и удобное кресло перед голографическим модулятором.

…

Для Фроста и его людей между последним докладом Хельги и очередной репликой Драйва прошло две или три секунды – никому из них не приходило в голову считать мгновения.

– Так, Анвар, следи за знаками на своем забрале. Я расшифровал их.

Перед глазами Зураб-Гани открылось оперативное окно с характерным символом, который он уже видел на одной из стен.

– Это означает, что помещения несут потенциальную биологическую опасность.

Знак сменился.

– Испытательные лаборатории конечного продукта.

Новый символ.

– Склады готовой продукции. Далее арсенал. Парковочный ангар серв-машин. – при этих словах Драйва Фрост удивленно и обрадовано приподнял бровь. – И последнее, – продолжил Дикс, сменив значок в оперативном окне, – этот проход приведет к центральной шахте скоростных лифтов. Остальные символы комментировать не буду, их перевод автоматически загрузиться в кибернетическую систему ваших скафандров. Все Хельга, можешь отключать соединения.

Драйв открыл глаза, возвращаясь в реальность.

Кто-то энергично тряс его за плечо.

Ну, конечно, Фрост.

– Чего тебе?

– Ты сказал про ангар серв-машин.

– Ну, да. – Дрейк повернул голову и понимающе усмехнулся: – Судя по блеску в глазах ты жаждешь увидеть этих исчадий?

– Они нужны мне Дрейк. Это… – Фросту не хватило слов, и он просто выругался.

– Ясно. Маленький Армагеддон на большой космической станции. С залпами ракетных установок, взломом обшивки и полной декомпрессией. Фрост, ты когда-нибудь проверялся у психиатра?

– Может, ты заткнешься, и просто отведешь меня туда?

– Ладно. Сейчас сориентируемся. – В конце концов, Диксу не было дела как Фрост распорядиться своей добычей.

– Анвар оставайся на месте. Мы поднимаемся на третий уровень.

…

Если бы Дикс не отключился так быстро, то он, наверное, бы заметил, как из здания нарисованного его воображением академического городка вышли двое патрульных.

Подобное наблюдение очень встревожило бы Драйва.

…

Хельга выпрямилась, убирая временные соединения.

Эндоостов киборга со снятым грудным кожухом так и остался сидеть в неестественной позе.

Когда свет плечевых фонарей исчез за поворотом коридора, в наступившем мраке раздалось слабое шуршание.

Пока к центральному кибернетическому устройству машины подавалось питание, от этого источника успел зарядиться накопитель аварийного сервопривода.

Шуршание прекратилось. Прошла секунда, и раздался скрежет.

Эндоостов киборга по-прежнему полусидел у стены.

Внутренний виртуальный монитор отражал статус систем и мелькающие командные строки:

«Тест сервоприводов: провалено».

«Наличие источников энергии: отсутствуют».

«Энергоснабжающее биопокрытие: уничтожено».

«Тестирование ядра системы».

«Обнаружен несанкционированный доступ к базам данных».

«Запуск аварийных программ».

«Реактивация».

Гибкий щуп вошел в гнездо и дважды провернулся в нем по часовой стрелке.

«Ядерный источник энергии активирован».

«Реактивация успешна. Повторный тест сервоприводов через три минуты».

«Загрузка модуля боевых программ».

«Активация режима жесткой автономии».

«Запущен обратный отсчет внутреннего таймера».

…

Время принятия решений.

Часто оно приходит неожиданно, как сейчас: Ветер уловил смутное движение в коридоре за спиной удаляющейся Хельги и понял, что дальнейшее развитие событий вошло в предсказуемую фазу.

До тех пор пока он не задействовал ни единой системы огромного комплекса, (кроме облака микромашин, передававших ему информацию о переговорах и передвижениях непрошенных гостей), те находились в относительной безопасности, но теперь, после грубого вторжения Дрейка в базы данных человекоподобной машины, они сами приговорили себя к смерти.

Являясь одновременно и хозяином и узником Башни, он со всей отчетливостью понимал последствия каждого шага, сделанного чужаками в гулких и темных коридорах. Глядя на лица за забралами гермошлемов, или наблюдая за их фигурками с высоты сводов огромных залов, он испытывал лишь досаду и сожаление.

Третья реинкарнация. Он не хотел ее, но если продолжать созерцательное бездействие их убьют. Киборг, которого «исследовал» Драйв, очнулся от летаргического сна, и он не станет ставить перед собой моральные вопросы, а четко выполнит программный долг.

Так проектировался этот комплекс. Даже по прошествии сотни лет достаточно одного неосторожного контакта с уснувшими, кажущимися безопасными механизмами, как те пробуждались. Это похоже на цепную реакцию ядерного распада – один очнувшийся механизм сделает все, чтобы добраться до своих собратьев и пробудить, их передав сведения о вторжении. Что произойдет дальше? Скорее всего автономные машины уничтожат пришельцев и, спустя какое-то время, снова остановятся, не найдя смысла для дальнейшего функционирования.

Что ему оставалось? Просто понаблюдать, как воля его предков, создавших этот комплекс, уничтожит пришельцев?

То же вариант… Если бы не вспомнилась в этот миг улыбка Селены, вкус ее губ, чистые лучистые глаза с озорными искорками.

Что же ты делаешь душа?

Хмарь забвения разлетелась рваными клочьями. Он больше не мог терпеть собственного бездействия.

На вершине Башни пришла в движение гроздь параболических антенн, и одновременно с этим, подчиняясь мысленному приказу, ожили системы верхнего уровня.

Третья реинкарнация.

Видит бог, он не желал ее.

Незримые импульсы направленной передачи данных устремились сразу в двух направлениях: первый канал связи попал на приемные устройства транспорта «Элизабет-Сигма»: программы, посланные Ветром, в считанные мгновенья взломали защиту кибернетической системы, добравшись до блоков гиперсферной навигации.

Еще секунда и вся информация о расчетах гиперпространственного прыжка к системе Гермеса была удалена.

Он просто пытался их спасти, – глупых самонадеянных, алчущих.

…

– Мы вышли в ангар! – Пришел по связи доклад Хельги. – Вижу запечатанные боксы. Похоже на огромные транспортировочные модули. Сканеры не могут проникнуть через материал этих контейнеров.

– Оставайся на месте. Мы уже рядом. – Дрейк видел в конце коридора свет плечевых фонарей который метался по огромному залу. – Сейчас…

Он умолк на полуслове и рухнул на пол, едва не разбив забрало своего гермошлема.

Следовавший за ним Фрост от неожиданности выхватил оружие, резко развернувшись, но сзади никого не было.

– Дьяволы Элио!… – Он присел, одной рукой переворачивая обмякшее тело Дрейка. – Драйв, что с тобой?!… Ты меня слышишь?!…

Дикс не шевелился. Его тело казалось ватным, безвольным, словно все мускулы расслабились.

– Дрейк, не придуривайся! Ответь, что случилось?! – Фрост опять почувствовал этот дрянной неприятный холодок, что внезапной дрожью прополз вдоль позвоночника. В окружающей темноте на скафандре Драйва продолжал ритмично моргать изумрудный индикатор системы жизнеобеспечения, значит с ним все в порядке, так какого Фрайга он вдруг потерял сознание?!

…

Падая, Дрейк успел понять, что происходит. Его тело не подчинялось разуму, но он уже бывал в подобных ситуациях, и внезапная мнемоническая атака не увенчалась успехом, – он не стал цепляться сознанием за свое физическое тело, прошла всего лишь секунда, а он, сконцентрировавшись, уже нашел источник излучения, парализовавший его тело. Крохотный прибор был закреплен под сводчатым потолком тоннеля, – упав лицом вниз, Дрейк, естественно, не мог его увидеть, руки не подчинялись приказам мозга, значит, нечего даже пытаться оказать физическое противодействие…

Мнемоник.

ЭТО ОН.

Боль взорвалась в голове, словно внутри черепной коробки рванула граната.

Адское ощущение… мысли мгновенно спутались, и тут же боль трансформировалась в яркий, ослепительный свет, невыносимый, словно в глаза направили прожектор, но Драйв не испугался, наоборот он мысленно рванулся навстречу ослепительному сиянию; собрав всю волю он представил, что перед ним действительно прожектор и… невыносимый свет погас, разлетаясь жалобным звоном разбитого стеклопластика.

Мир грез.

Порой он реален до жути, киберпространство становиться единственной реальностью для тех, кто умеет манипулировать им.

– Выходи! – Яростно прохрипел Дрейк.