Кодекс морских убийц - Сергей Зверев

Но не все так просто – мы слишком далеко от эсминца и спасительного штормтрапа. А устраивать кровавую бойню, не имея возможности быстро смыться из воды, – самоубийство. Во-первых, болевой порог у кровожадных тварей чрезвычайно высок, и наших боеприпасов не хватит даже на половину рыщущих вокруг хищниц. Во-вторых, они невероятно живучи. Случалось, что рыбаки распарывали акуле брюхо, вырезали внутренности для наживки, саму же выбрасывали за борт. А спустя несколько минут она попадалась снова, заглотив собственные кишки. В-третьих, стоит им почуять кровь, как из относительно спокойных разведчиц они превращаются в свирепых убийц. Сволочи, конечно. Но они не виноваты. Это инстинкт.

Прижавшись ко дну и постоянно оглядываясь по сторонам, продвигаемся к «Боевитому». Молчим – нет нужды докладывать Устюжанину об ухудшении обстановки. Что в том проку? Чем он поможет?

На экране панели уже виден корпус нашего корабля. Панель – вещица крайне полезная. Правда, не в таких аховых ситуациях. Сканирующий гидролокатор кругового обзора выдает на экран все объекты в радиусе сотни метров. Сейчас я отлично вижу скользящие вокруг нас точки. Они зажимают нас все плотнее, а самые наглые из акул подплывают все ближе. Нутром чувствую: очень скоро их любопытство трансформируется в агрессию.

– Миша, прижмись ко дну! – напоминаю напарнику о необходимости плыть как можно ниже над рельефом. – И подойди ближе – нужно держаться рядом.

Мы почти царапаем животы о нагромождение кораллов, но это единственный способ прикрыть себя снизу. Головы крутятся с бешеной скоростью, стволы готовых к стрельбе подводных автоматов рыщут из стороны в сторону.

– Скат, я – Ротонда. Что у вас происходит? – вмешивается Георгий, услышав мои подсказки.

– Стая собак пожаловала с Уайт Шарк Кафе, – ворчу я, используя нашу «фрегатовскую» терминологию.

– Помощь нужна?

– Пока обойдемся.

Уайт Шарк Кафе – область посередине Тихого океана, где-то на полпути от Гавайев до Нижней Калифорнии. Именно там зимой и весной собирается большое число белых акул, в другое время года обитающих у побережья. Для чего собирается эта компания и по какому поводу – ученым неизвестно. Может, спариваются или делятся опытом с подрастающим поколением. А может, репетируют налет на очередной пляж или устраивают шабаш…

Первая атака происходит в тот момент, когда до темнеющей махины эсминца остается не более шестидесяти метров, когда каждый из нас мысленно произносит: все, мы почти дошли; еще немного, и спасены…

Атака выстраивается по всем правилам: три самые крупные особи исчезают из поля зрения. Для нас это сигнал. Переглядываемся с Мишей: сейчас начнется! Все три акулы появляются одновременно с разных направлений. Разогнавшись, они приближаются с намерением пустить в ход зубы.

Приходится выпустить по короткой очереди из автоматов – я в одну сторону, Миша в другую. От нас по направлению к хищницам в воде появляются характерные росчерки от стремительного движения длинных стреловидных пуль. Мы намеренно не целим в акул, но щелчки-выстрелы и появление молниеносных росчерков на время приостанавливают их атаку.

Пауза будет недолгой: спустя несколько секунд они поймут, что наша выходка не представляет угрозы, и возобновят наступление. Поэтому стараемся максимально воспользоваться передышкой – не делая резких движений, плывем к эсминцу…

Метров за тридцать до колышущегося волнами конца штормтрапа слышу взволнованный голос Жука:

– Арнольдыч, осторожно – слева!

Повернувшись, вижу самую крупную тварь, раскрывающую громадную пасть для атаки. Вариантов нет – просто звук выстрелов ее не остановит. Их она уже слышала. Стреляем одновременно с Мишей, и как минимум с десяток специальных пуль впиваются в конусообразную голову. Хищница дергает телом так, что меня отбрасывает в сторону. Вода вокруг смертельно раненной акулы окрашивается в розовый цвет. Это плохо. Это очень плохо. Почуяв кровь, акулы повинуются лишь одному инстинкту: убить жертву и утолить голод ее плотью.

И они раскручивают свою смертельную карусель…

Глава четвертая

США, штат Вашингтон, город Бремертон

1996–1997 годы

Ожидая младшего менеджера по кадрам, Фрэнк не знал, радоваться или ретироваться, пока оставалась парочка минут в запасе. Позолоченная игрушка миллиардера торчала сзади за поясом, надежно прикрытая курткой, но он не знал здешних порядков – вдруг женщине вздумается обыскать его с помощью металлоискателя?

Нет, пронесло. По асфальту топал мужчина в светлой сорочке. Завидев Райдера, он махнул рукой и закричал:

– Эй, парень? Ты пришел устраиваться?

– Я.

– Пойдем…

– С тебя пиво, – донесся вслед женский голос.

Формальности отняли ровно полтора часа. За это время менеджер по кадрам перенес данные Фрэнка с водительского удостоверения в специальный бланк, помог заполнить специальную анкету, а затем проинформировал:

– Судостроительная профессия есть?

– Нет.

– В таком случае можем взять вас разнорабочим или грузчиком.

– А что за это платят?

– Платят сносно, да только работа тяжелая – многие не выдерживают и месяца.

– Я лет пять помогал отцу в автомастерской и неплохо освоил сварку, – почесав крепкий подбородок, заявил Фрэнк.

Менеджер пожал плечами и без особого оптимизма снял телефонную трубку:

– Что ж, могу направить для теста в сварочный цех. Но в случае успеха вам придется подождать положительного решения…

Один из мастеров-сварщиков – усатый здоровяк с забранными на затылке в хвостик волосами – отнесся к молодому кандидату скептически: дескать, откуда взяться навыкам в таком возрасте? Однако Райдер не спасовал и на стенде со сварочным автоматом выдал приличного качества шов.

– А ну попробуй здесь, – бросил мастер две пластины толстого металла с блестевшими фасками.

Через минуту испытуемый поднял маску. Вооружившись молотком, отбил окалину и подвинул по верстаку намертво сваренные пластины. Здоровяк придирчиво осмотрел аккуратный шов, убедился в том, что его наплывы не выходят за края фасок, и пробурчал:

– Неплохо. Я сообщу о тебе в кадровый офис. Остальные вопросы решай с ними…

Долго ждать решения не пришлось. Перекантовавшись ночь в парке по соседству с верфью, утром он вновь явился к главным воротам и попросил охранника позвонить менеджеру по кадрам.

– Проходи, он тебя ждет, – сказал тот лениво и повесил трубку.

Покончив с бумажными формальностями, менеджер выдал пластиковый пропуск и отправил Райдера в уже знакомый сварочный цех.

– Пойдем, покажу твой шкафчик с рабочей одеждой, – прогудел здоровяк с хвостиком на затылке. – Сейчас переоденешься и пойдешь на четвертый восточный стапель.

– Что за работа? – поспешая за ним, поинтересовался Фрэнк.

– Пока ничего сложного – займешься прихваточными швами на монтаже судового корпуса…

Более месяца он сосредоточенно трудился на бесчисленных палубах ремонтируемого вспомогательного судна. Пообвыкся, познакомился с парочкой сверстников. В основном занимался сваркой, но иногда случались и другие наряды.

Однажды для выполнения срочных монтажных работ его бригаду временно перекинули на первый восточный пирс, возле которого шла подготовка перед испытаниями огромной плавучей платформы. Основание махины напоминало корпус большого корабля, а вот вместо привычной глазу средней надстройки высилось бесформенное нагромождение металлических конструкций, разобраться в которых мог только специалист.

– Что за странное корыто? – насмешливо спросил он у напарника, оглядывая исполинское сооружение.

– Разведчик нефтегазовых шельфовых месторождений. Не отвлекайся, а то не справимся с нормой.

Ответ не удовлетворил, но расспрашивать и впрямь было некогда…

Покидая вечером пирс, Фрэнк несколько раз оборачивался и пристально вглядывался в очертания платформы. На верхотуре среди нагромождения металла пространственное воображение не воспринимало ни размеров, ни облика конструкции. А сейчас – на некотором расстоянии – вдруг зародилось подозрение, будто когда-то он нечто подобное видел. Но где? Когда? Память издевательски молчала.

Вернувшись в съемный домишко рядом с верфью и стоя под струей воды в душе, он плевался:

– Какого черта мне далась эта безобразная хрень?..

За ужином он позабыл о платформе. А расслабленно усевшись к телевизору с банкой пива, снова прошептал:

– Я понял. Меня просто завело несоответствие. Огромная военно-морская верфь почему-то строит гражданскую платформу для разведки нефтяных шельфов. На верфи нет ни одного свободного стапеля, ни одного свободного достроечного пирса; у первого центрального причала ждут капитального ремонта полтора десятка подлодок и кораблей. А бригадами в первую очередь обеспечивают платформу. Удивительно… Это и в самом деле было очень странно.