Возможны варианты... Книга 1 - Федор Ерист

21.10.2005 г. 20:40 (время местное). Берлин.

Дворик посольства.

— Ну здравствуй, Леша!

— И тебе поздорову, ч-честной сосед! Едва тебя дождался.

— Что за спешка? Вроде все тихо?

— Сергей! В течение часа ты получишь директиву своего Центра. Вкратце: в ней речь пойдет о тесной координации работы. Для непосредственного управления и руководства операцией к нам вылетает большой чиновник Совета Безопасности. Встречать не велено. Кто — не знаю. Все полномочия предъявит на месте. Мне приказано продумать размещение и обеспечить безопасность и скрытность работы. Значит, на тебя ляжет транспорт и, видимо, связь. Прилетает семь человек, считая с Валер Палычем. Кто персонально, не знаю. Предлагаю: давай заранее договоримся, кто и что. Пахать все равно нам.

— Алексей! Дай мне цидулю получить. Как прочту, сразу встречаемся. Ты как думаешь, этот шорох вокруг газа?

— Я думаю, что все только начинается. И хватит темнить. Т‑то у тебя камеру грохнут, то валенком п-прикидываешься. Смолить нас будут в одном стожке. Буду ж-ждать твоего визита в мои апартаменты, заодно осмотрим рабочие комнаты. Прошу тебя, не тяни. Мы неплохо с тобой ладили, давай не нарушать традиций. Ж-жду!

21.10.2005 г. 21:30 (время местное). Резидентура ГРУ.

Куприенко прошелся по коридорам посольства. Все как обычно, только дежурные службы. Вечер — посольский люд подался по домам. Вернулся к себе и позвонил на узел связи. Ничего срочного, ничего настораживающего. И ехать некуда — семья в Москве. Нашли заложников! Татьяна Владимировна — корректная и воспитанная женщина, но и взрывчатка в снаряженной боеголовке выглядит вполне мирно.

Вообще, этот внезапный переезд скорее говорил о наличии в Центре информации, предполагающей угрозу семье, чем попытку обезопасить операцию таким деревянным методом. Впрочем, понятно: начальство не упустит возможности погрозить пальчиком.

Кофе что ли выпить…

Прим.: суровая правда жизни. По нынешним временам и необходимость.

21.10.2005 г. 21:30 (время местное). Резидентура СВР.

В посольстве действительно царила тишина и вечернее расслабление. Но если где–то заходит солнце, то это еще не значит, что рабочий день не начинается на другом этаже здания посольства. Как раз там, где постоянно озабочены поисками чужого золотишка.

Резидентура СВР, кроме связистов и дежурного шифровальщика, бодро и с огоньком таскала сейфы, мебель и неизбежно появляющийся при переездах всякий хлам. Горение поддерживал лично резидент, отнявший у уборщицы пылесос и обозначавший готовность пустить его в дело, как только его нерасторопные офицеры расчистят ему фронт работ. Начальство всегда обязано увлекать личным примером, возглавлять и направлять процессы. Офицеры гадали, на что сошлется этот лодырь и кого заставит пылесосить, когда перенесут последнюю табуретку.

Вы спрашиваете, кто насаждает дедовщину. Это черные руки генералов разведки. Да!

21.10.2005 г. 21:30 (время местное). Резидентура ГРУ.

Кабинет резидента.

— Сергей Игоревич! Разрешите? Закрыто Вашим шифром, здесь распишитесь.

Куприенко споро перетолмачил текст. Закурил.

Шифртелеграмма

От 21.10.2005 г. 23:40 вмск. Совершенно секретно

Исх. N1419 Личным шифром

Извините.

Котову.

Обеспечьте транспортом и связью, в т. ч. специальной, представителей делегации, прибывающей в Берлин для переговоров по проекту «Балтийский поток».

Инструкции диппочтой.

Стрелец.

— Такую ерунду закрыли личным шифром, одна страница шифрблокнота стоит безумных денег. А экономим на спичках.

Прим.: «шифрсистемы, длинные шифрсистемы». Системы обеспечивающие шифрование и дешифровку переписки.

ШС гарантированной стойкости могут разрабатываться десятилетиями и стоят настолько дорого, что иметь их могут себе позволить только ведущие экономики мира.

22.10.2005 г. 11:50 (время местное). Берлин.

Посольство России.

Оба резидента уже десять минут торчали у окна резидентуры СВР. Внизу полным ходом шла церемония представления чинов посольства передовой группе правительственной делегации.

— Сергей! А кто наш новый шеф?

— Похоже, вон тот мордастый. Я его не знаю. Видно, из администрации. Там нашего, в смысле вашего, брата — плюнуть некуда.

— Похож! Глянь, как Банных его обхаживает.

— Что ты хочешь? Видишь, как этот хрен руками машет. Десять минут, как приехал — уже командует. А Палычу надо командировку продлять. Ну пойдем, что ли. Пожмем начальственную ручку. Если удостоит.

— Да, п-пора. Какая честь, какая честь!!

Разведчики шеренгой потопали под уклон широкой лестницы — показываться светлым очам нового и всегда поначалу грозного, деятельного и энергичного начальства.

Слегка раскрасневшийся, видимо, от волнения, посол подхватил подвернувшегося первым Шульца и подтолкнул к мордастому. От посла явственно пахнуло перегаром. Палыч с выхлопом, как простой депутат?

— Вадим! Познакомься — это мой советник. Отличный парень! А это советник–посланник. Я тебе потом объясню. Он тоже отличный парень!

— Привет, отличники! Вадим Иванович! Ребята! Я буду вас консультировать.

— Да–да! Геноссе Воробьев такое знает… Он вам все подробно объяснит. Забирайте остальных и покажите им, где кто сидеть будет. Тьфу! Ну вы меня поняли. Показывайте дорогу.

Оставшаяся пятерка пристроилась за Шульцем.

День закончился в хлопотах обустройства и изучения почты из Центра. Первые планы, первые и вторые цу и ебэцу. Первая беготня, первые нестыковки и непонятки. Первые начальственные крики и уже не первые, но ни в коем случае не последние указания на запредельную тупость и нерадивость подчиненных. Как ответ угнетенных масс существовало стабильное мнение об удивительной глупости командиров: «А где вы видели толковых офицеров в подчинении и умных в начальственных креслах? Это явления несовместные!» Придет утро, и проблемы рассосутся сами собой, все устаканится, и пойдет спокойная ритмичная работа. До очередного аврала.

Прим.: ЦУ-ценные указания. ЕБЦУ-еще более ценные указания. Слэнг.

23.10.2005 г. 9:10 (время местное). Берлин.

Посольство РФ. Кабинет посла.

— Ну-с, господа! Точнее, товарищи шпиёны! Извольте ознакомиться вот с этим манускриптом. Прочтите и распишитесь. Пришло мое время, и вы почувствуете твердую руку «отличного пограничника» и мастера спорта по спортивной акробатике. И не рассчитывайте, что с возрастом я стал мягче и подзабыл о наличии двух интриганов на моей территории. Все будет учтено и каждому воздастся по делам его.

Теперь к делу. Куприенко, ты ближе — достань из тумбочки… Вчера засиделись с Воробьевым. Давайте по граммульке.

Сергей, не понял?! Сегодня ты не пьешь с товарищем, а завтра предашь Родину! Другое дело. За удачу, ребята!

Три пустых рюмки и бутылку коньяка снова упрятали в тумбочку.

— Вот вам мои первые и последние ценные указания: меня не интересуют детали, меня не интересует, в какое очередное дерьмо вы влезете со своими головорезами, меня не интересует, как вы собираетесь исполнять приказ президента, меня вообще ничего не интересует.

Но! Меня очень беспокоит, чем я могу вам помочь в этом щекотливом дельце и как при этом уберечь от скандала посольство, а значит Россию–матушку? По горькому опыту твердо уверен — без грохота вы не умеете. Разведчики… б…ь!

Я не долго ломался, когда президент предложил мне эту роль. Наверху все давно продумали и все учли. Отмечено — и это приятно: Берлин — едва ли не единственное представительство, где не стучат, не бьют горшки и не душат друг друга в объятиях. Были, конечно, и у нас трения, но сами разобрались, полюбовно… И теперь, я думаю, сумеем договориться.

Что главное? — Не тянуть на себя одеяло. Все службы работают автономно, с вас текучку, как я понимаю, никто не снимал. По вопросу взаимодействия встречаемся у меня. По мере необходимости и еженедельно по пятницам вечером. Согласны?

Кто откажется от разумного предложения.

Теперь о конкретике. Переговоры начинаются. Они будут сложными, и это дело обычное. От вас мне нужна своевременная, вернее, опережающая информация.

Англия и французы будут пакостить на всех этажах. Заплатят любые деньги прессе, проплатят партии и политиков, сделают буквально все. Угробить «Поток» — сверхзадача.