В Кольце - Любовь Блонд

Сегодня в лесу встретила двух мужиков. Грязные и страшные! Испугалась до смерти, думала убьют. Но, сама не знаю почему, привела их домой. Тот, что главный, сильно хромает, наверно что — то с ногой, а второй особо не болтает, только наблюдает. Вот сейчас сижу и думаю — на фига я их привела? Вдруг они психи? Вдруг решат меня убить?

Да и я как идиотка поступила — разревелась через пять минут после знакомства. Стыдно до сих пор. Всему виной отсутствие нормальных людей. Я везде ищу опасность, везде враги. И нечему тут удивляться, мне другие пока не попадались. Тот что главный — Сергей — вот он с виду опасен. Навряд ли он штаны в офисе просиживал. Судя по рукам, как минимум спортсмен. Если чего в голову взбредет, то я не смогу его остановить. Постараюсь сегодня не спать и нож далеко не прятать. Не удивляйтесь, если в блокноте больше не будет записей. Это значит, что я опять ошиблась в людях.

* * *

Утро выдалось пасмурным, но теплым. Алексей с Сергеем готовили чай на кухне, а Александра сладко похрапывала на диване, положив перед собой большой разделочный нож. Леша сначала хотел его убрать, чтобы она во сне ненароком не поранилась, но Сергей запретил — хочет спать в обнимку с острым ножом, ну и пусть спит. Это ее дело.

Хозяйка проснулась ближе к полудню. Гости в это время покончили с чаем и что — то громко обсуждали на улице, стоя у колодца. Сергей переодически заглядывал внутрь, а Алексей стучал ногой по старому колодезному домику.

— И что там интересного? — крикнула Александра, высунувшись в окно. — Никогда колодец не видели?

— Просто смотрим. Насос бы запустить. — ответил Алексей.

— Ага, и телефон бы зарядить, и почту проверить. — съязвила хозяйка. — Генератор есть, бензин и масло в прямом смысле на дороге валяются, только шума от генератора много. Так что я отказалась от этой идеи.

— И что же, жить в каменном веке лучше? — не уступал Алексей.

— Безопаснее. Вы уйдете, а мне тут жить. Если вам действительно нечем заняться, сходите на разведку, может найдете продукты.

— И куда идти? — с воодушевлением спросил Алексей, потерявший интерес к колодцу. — На карте сможешь показать?

— У меня нет карты, а навигатор не работает. Но постараюсь объяснить.

7

Александра аккуратно выводила на листе бумаги дороги и обозначения населенных пунктов, попутно объясняя где она уже была и что можно обследовать.

— Вот шоссе, если пойдете наверх, ну, то есть, если повернете направо, то через 10 километров будет город, а перед ним как минимум три деревни. Налево соваться смысла нет, там только поля и леса, ближайший населенный пункт через восемь километров. Вы оттуда и пришли. А вот напротив стоит сожженная деревня. Я хотела ее обследовать, но пока боюсь идти, кто знает, что там сейчас происходит. В поле слева скорее всего так и лежат обгоревшие трупы. — она задумалась на мгновение, вспоминая что — то не очень приятное. — Короче, несмотря на то, что деревня сожжена, там может что — то и осталось. Самое главное, постарайтесь не оставлять следов, которые могут привести к этому месту. Идите по траве или по чистой дороге. Я почти уверена, что гастролеры ищут жилые дома именно по следам.

— Мы не будем следить. — уверенно произнес Сергей, разглядывая нарисованную карту. — Где пропускной пункт, можешь показать?

Александра внимательно посмотрела на собеседника и вздернула брови:

— Так вы не вернетесь?

— Мы и не собирались задерживаться. — без единой нотки эмоций ответил Сергей. — Так что с пунктом? Он в черте города?

— Да… Да, вы его не пропустите, просто двигайтесь по шоссе, а как окажитесь в городе, то поверните направо на первом же перекрестке. Ориентиром будет разрушенное здание, оно прямо у пункта.

— Когда ты была там последний раз? Там много военных?

— Пару месяцев назад и у самого пункта уже никого не было, только пару солдат на дороге в сторону Москвы. Сказали, что никого не пропускают и что за ними еще несколько постов, так что домой я так и не смогла попасть.

— Да при чем тут Москва? — недовольно пробурчал Сергей и незаметно протянул руку под стол, массируя заболевшую ногу. — У пункта, что ведет от Москвы, дальше, за Бетонку, там кто — то был?

— Говорю же, никого.

— Хреново.

— Почему?

— Они поставили автоматы по периметру. — встрял в разговор молчаливый Алексей, разглядывая небо за окном. — Срабатывают на движение, тепловое нацеливание, мертвых зон нет. Стреляют по всему, что движется. Мы такие уже видели.

— Вы серьезно? А как же люди отсюда выбираются?

— Отсюда никто не выбирается. — Сергей драматично усмехнулся. — Вся территория внутри Бетонного кольца закрыта, сюда никто не приезжает и отсюда никто не выбирается. Тут карантин лет на сто, не меньше.

— Сергей, что за бред вы несете? — усмехнулась хозяйка. — Я еще понимаю, почему к Москве не пускают, радиация и все такое, но почему не выпускают? Я, например, совершенно здорова. Сначала я тут осталась, потому что надеялась, что родные приедут за мной. Потом как — то все закрутилось, не хотела бросать деду Лешу, боялась бандитов и ждала цивилизованной эвакуации. А тут вы приходите и заявляете, что огромную территорию, равную маленькой европейской стране, просто взяли и закрыли. Да тут миллионы людей остались, если не больше!

— Официально тут не осталось никого. — отчеканил Сергей. — Эвакуация прошла успешно, из зоны поражения удалось спасти более 15 миллионов человек. Ты себе вообще можешь эту цифру представить? Из них полтора миллиона подверглись воздействию радиации и около трехсот тысяч погибли после эвакуации. До сих пор, наверно, умирают, но эту статистику умалчивают. Так вот, официально, на запретной территории Москвы и области не осталось гражданских лиц. Правительство и военные сработали настолько четко, что одна из самых густонасёленных точек мира была эвакуирована в фантастически короткие сроки. Так же эвакуации подверглись научные и культурные ценности, которые в полном объеме перевезены в новые, безопасные места. Все было сделано настолько четко и круто, что весь мир теперь сидит и офигивает. Так что никто нас спасать не будет, потому что официально мы уже спасены. А кто не спасен, тот погиб еще при взрывах. Поскольку радиационный фон во многих районах повышен и это затрудняет поиск и идентификацию погибших, то дело это не быстрое и уж точно не важнее помощи выжившим. Если простыми словами, то через год — два все забудут о том, что Москва и область,