Разведшкола № 005 - Илья Старинов

И еще он мне сказал, «что не знает другой диверсионной группы, которая дала бы более эффективный результат, чем группа «Максим».

Узнав об этом из уст человека, которого уважал и к мнению которого относился с доверием, я понял, почему меня так тянуло к старшине Черняховскому, к этому молчаливому гордому человеку.

Я вспомнил, как уходя на задание он помахал мне рукой и крикнул «удачи тебе, сержант!». Думаю, что как и начальник спецшколы, по моей фамилии он понял, чей я сын. Ведь Осипа Пятницкого в то время в партии знали многие.

Глава 8

Диверсионно-разведывательный отряд В.Н. Кравченко № 55 «Мститель» на задании

Наша группа младших командиров, прибывших с Закавказского фронта, находилась в Астраханской спецшколе уже более полутора месяцев. Если в начале обучения мы по 10–12 часов в сутки изучали вопросы диверсий и разведки, то теперь акценты сместились. Теперь нас учили, как засечь пулемет по дымку, выходящему из пламегасителя, как отличить шум автомашины от шума бронетранспортера, как пользоваться компасом и ходить по азимуту в бескрайней степи, где нет никаких ориентиров. Нас также учили приемам снятия часовых, выбору мест для засад.

Но основу составляла тактика работы в степи. Нас упорно тренировали ходьбе с полной выкладкой, а это груз до 40 и более килограмм, уложенный в два вещмешка и надетых спереди и сзади, подобно парашютам плюс оружие. Подобные занятия назывались физической закалкой. Они проводились каждый день в любую погоду, с ежедневным увеличением дистанции и скорости движения. Постепенно мы втянулись в эту изнурительную муштру. Помогало сознание необходимости такой тренировки. Конечно, все снаряжение имитировали песком и тряпками.

Мне, после учебного батальона в запасной бригаде, физическая закалка давалась сравнительно легко. Ведь там я целыми днями таскал на себе то «тело», то станок пулемета «Максим», а вес этих частей был аналогичен нашей амуниции. А вот как с подобной нагрузкой справлялись девчата? Ведь их гоняли наравне с нами, только в других группах.

В спецшколе царил боевой оптимистический дух сознания своей значимости для судьбы страны. Все жили в ожидании сводок Совинформбюро. О предстоящей работе в тылу врага почти не задумывались, каждый из нас стремился скорее закончить обучение и уйти на фронт, не думая о том, что его ждет в тылу врага. Диверсионному делу учились с таким рвением, как ничему другому в своей жизни.

По вечерам, после ужина, собирались в клубе, тогда молодость брала свое. Смотрели кинофильмы, танцевали с девушками под патефон. С нескрываемым восхищением и грустью смотрели мы на группы, уходившие на задания.

Как-то в середине декабря, когда все курсанты после ужина собрались в клубе и в который раз смотрели старый фильм «Мы из Кронштадта», ко мне через ряды сидящих и стоявших зрителей протиснулся Виктор Аксенов. Тронув меня за плечо, прошептал, что меня зовет «Батя». Мне не хотелось уходить из клуба, я удобно устроился рядом с одной девушкой, которая мне очень понравилась. Но Виктор упрямо тянул меня за собой. Мы поднялись на второй этаж и, миновав большую проходную комнату, в которой размещалась мужская часть группы В.Н. Кравченко, прошли в маленькую комнатку. Там стояли три кровати и стол со стульями. В этой комнатке размещалось командование группы № 55 «Мститель». Такое расположение было удобно тем, что руководство группы могло свободно общаться со своими подчиненными и наблюдать за их поведением.

В комнате находилось все руководство группы. Виктора отправили за дверь, он считался дневальным в своей группе, а меня встретили приветливо, предложили расслабиться. Я действительно внутренне сжался, чувствуя, что разговор будет серьезный. По обстановке в спецшколе мы знали, что происходит доукомплектование групп В.Н. Кравченко и И.Н. Чернышова. Подобные встречи с другими курсантами уже происходили ранее в этой комнате и в штабе спецшколы. Такие факты в нашей среде нельзя было скрыть.

«Батя» предложил мне подробно рассказать о себе, при этом предупредил, что руководство группы уже ознакомилось с моим личным делом, с характеристиками и результатами зачетов по всем предметам, и что руководство спецшколы рекомендовало им познакомиться со мной поближе.

Я, как и раньше, помня наставления Степы Козлова, стал рассказывать о детдоме, об истребительном отряде, об отступлении по Кубани и Ставрополью и, наконец, о запасной бригаде. Меня слушали внимательно, не перебивая. Когда я закончил свое повествование, начали задавать мне вопросы. Кто твои родители? Я ответил, что не знаю, что я детдомовский, «государственный ребенок», что был в нескольких детдомах, в каких, уже не помню, но последний — в станице Вознесенской на Кубани. В нем я был председателем совета командиров, это по системе А.С. Макаренко. В этом детдоме находился с 1939 года, а до того был в Кропоткинской колонии для трудновоспитуемых. Оттуда бежал. Поймали меня в Армавире и привезли в станицу Вознесенскую. Видимо, ответ на этот каверзный вопрос их удовлетворил.

Дальше пошли вопросы по существу. Кого из ребят в нашей команде я знаю лучше, с кем общаюсь, кто, по моему мнению, в чем силен? Потом стали интересоваться моим мнением о легком стрелковом оружие, как я отношусь к немецким автоматам. Какой пулемет лучше, Дегтярева или немецкий МГ-34? Знаю ли я устройство прибора «Бромит»? И еще много, много разных вопросов.

Я отвечал, не задумываясь. Охарактеризовал многих ребят из своей группы. Насчет пулеметов ответил, что самым надежным считаю систему «Максим», что знаю его в совершенстве, но он очень тяжелый и в условиях предстоящей работы не годится. Из ручных следует выбирать те системы, к которым легче достать боеприпасы, так как с собой много не унесешь. С прибором бесшумной стрельбы «Бромит» знаком. Могу с закрытыми глазами разобрать и собрать его. Но считаю целесообразным заранее заготовить для него резиновые пробки, так как они после десяти выстрелов теряют свои свойства. На вопрос, чем и как их заменить, ответил, что лучше всего в наших условиях вырезать их из автокамер грузовых машин, это будет хуже, чем стандартные, но лучше, чем ничего, что их следует ставить по две вместо одной стандартной, и что я сам это определил на занятиях. Что стрелку из «бесшумки» надо иметь при себе пассатижи, с помощью которых легко доставать пулю из патрона, чтобы уменьшить в нем пороховой заряд, ведь спецпатроны для бесшумок выдают в ограниченном количестве.

Под конец разговора меня спросили, готов ли я идти на задание в составе группы № 55 и если согласен, то кого бы хотел взять с собой. Я ответил согласием и назвал несколько фамилий ребят из нашей команды, с   которыми имел более тесные отношения, а первым среди них Федора Воронина.