В плену - Светлана Быкова

– Это правда, страж, – сказал я мягко.

Он сидел и не двигался, смотрел на меня сначала удивленно, видимо думая, что я мираж или его расшалившееся воображение. Тряхнул кудрями и снова посмотрел на меня. Так мы и застыли, не способные разорвать зрительный контакт и нарушить затянувшуюся паузу. Я просто ждал его отклика, а вот что у него творилось в душе, даже догадываться не мог.

Страж медленно потянулся к поясу и вынул из ножен кинжал. Ого, вот это страсти!

– Я убью тебя! – кинулся ко мне с таким зверским выражением на лице, что я в первый момент испугался, но тоже достал оружие – подарок эльфов – небольшой меч с сапфиром на рукоятке.

Удары наносились резкие и точные, быстрые и безжалостные. Страж двигался как разъяренная пантера.

– Если не любишь, так и скажи, – запыхавшись отбиваться, я попытался свести дальнейшие действия к разумной беседе, но страж только усилил натиск. В очередной момент атаки он оказался быстрее меня и пригвоздил мою грудь кинжалом к стене, насквозь пройдя сквозь тело. Легкие отозвались резкой болью, кровь потекла из рваного отверстия, и я замер, пытаясь сдержать тошноту и головокружение. «Он меня пронзил? Он меня ненавидит?». Стаж выдернул из раны кинжал и отбросил его на пол, кровь запузырилась в ране, вытекая, светло-красного цвета. Я стоял и смотрел на свою окровавленную руку, сжимавшую липкую черную материю в районе плеча.

– Сволочь! Если хотел убить, так почему не убил? Издеваешься? Я же пришел за тобой!

– Ты мне не нужен. Убирайся туда, откуда пришел.

Я заворожено смотрел в потемневшие от гнева глаза, на раздувающиеся ноздри и скривившийся в оскале рот, пока зрение не уплыло, а окружающий мир, заплясав разноцветными красками, не свелся в точку. На границе сознания среди боли и обиды, я почувствовал теплое дыхание на своих губах. Ха, он все-таки меня любит! Теперь и умирать можно. Но страж так и не прикоснулся ко мне. Я перестал уже ощущать что-либо, как среди гула, стучащего в висках, различил последний звук – тихое-тихое «дурак». После чего уже не помнил ничего…

Мне больше не нужен зонтПотому что ты пришел и нашел меня.

Мешанина чувств, обрывков мыслей и, наконец, полное отупение снизошли на меня. Сердце, растерзанное несправедливыми надеждами, связанными с тобой, а затем тобой же разбитыми в прах. Я устал от всего. Я ждал долго, но чего и сам не понимал. Твоего внимания? Глупо и смешно. Твое внимание итак было направленно на меня. Искренности? Я запутался в твоих словах. Нет, могу же признаться, раз веду беседу сам с собой. Я хотел тебя. Еще с самого начала я тупо хотел тебя. Тебя всего! Я хотел подчинить тебя, такого гордого и несломленного, сексуального и дерзкого…

Я смотрел на тебя в первый раз ночью, когда ты вылез из воды, наплевав на холод, лишь бы смыть следы позора. Не помню, чтобы у нас наказывали так жестоко. Я тогда еще подумал, что принц под действием того заклинания немного съехал с катушек. Я не раз говорил ему, что нельзя так относиться к живому существу, что лучше убить его или отпустить на волю, но потом я увидел тебя – прекрасное тело полное силы, насмешливый взгляд горящих глаз. Меня скрутило внутри с такой силой, что я забыл как дышать. Я думал сначала, что это магия, но потом догадался. Это действительно магия, но только самая древняя на земле – любовь. Смешно вспомнить, но первое время я был ужасно зол. Я ненавидел и любил тебя до безумия. Говорят, у нас любовь бывает лишь однажды и на всю жизнь. Раньше я посмеивался над этим, потому что увлекался многими эльфийками, даже питал чувства к своему племяннику, но в ту ночь я понял, что это были не больше чем увлечения. Любовь поразила меня как гром, потому что я никогда бы не предположил, что сойду с ума по человеку!

Ненависть постепенно сходила на нет, позволяя распуститься в моем сердце трепетному цветку. Часто, гораздо чаще, чем ты замечал, я приходил к конюшне и любовался твоим телом, смотрел как ты работаешь и вытираешь капающий пот с лица. Впервые я коснулся себя, завороженный тобой, постыдно подсматривая в щель между досками. Твой упругий зад, твоя промежность заставили меня дойти до исступления. Удивляюсь, как не сорвался и не застонал в голос твое имя. Ох, как я хотел тебя.

Ты же постоянно издевался надо мной, еще и про принца говорил не в лучшем свете. Я не мог этого позволить, и это помогало мне притворяться незаинтересованным.

Потом принц взял тебя во дворец. Я чаще стал видеть тебя, теперь еще и в роскошных одеждах, благоухающего после ванны. Помню, радовался этому как ребенок, пока принц не поддался тебе, или, вернее, не отдался. Ошеломленный, я не знал что чувствовать – злость, обиду, желание или ревность? И в тот момент ты отмочил самое жестокое издевательство из всех, что я помню. Ты назвал меня супругом и стал глумиться. Каждый день. Спал со мной в кровати, но лишь для того чтобы посмеяться. Мое глупое сердце не могло повторить моего притворства и забыть тебя. Оно продолжало желать и любить. Я избивал тебя, но и целовал тоже. Не мог видеть как ты мечтаешь о моем племяннике, а меня словно не замечаешь.

Постоянные обиды и, разрывающая душу, боль заковали мое нежное сердце в броню из тьмы. И теперь, когда ты все же нашел меня, я смог посмотреть на тебя спокойно и усмехнуться. Я больше не хотел тебя.

Но оказалось, я ошибся. Понимание этого поразило меня сильнее, чем могла бы молния. Я не хотел тебя… как раньше, я захотел тебя ВСЕГО. Чернота моего сердца не могла быть заполнена твоим простым: «Я люблю тебя». Я захотел всё – твой вздох, твое тело, твои мысли, твои воспоминания и все звуки, произносимые твоим ртом. А то проклятое кольцо начисто выбило из головы все разумные мысли. Уже я весь погрузился во тьму. Из нее нет возврата, она сжигает душу. Я проклял себя в тот момент, когда решил отомстить. Отомстить за свои светлые чувства, поруганные тобой. Если я убью тебя, ты навсегда останешься со мной. Тобой больше никто не сможет владеть.

Но я не смог. Наверно, во мне осталось что-то от прежнего меня. Я… я просто не смог. И теперь, приходя в себя, я желал больше жизни поцеловать тебя, но даже не смел прикоснуться, потому что считал, что не достоин. Ради тебя лучше уж мне расстаться с жизнью, но я посмотрю на твое прекрасное лицо, на зажмуренные глаза, на сведенные болью брови еще немного дольше…

Часть 11. На пути.

В который раз я очнулся в мире живых, с трудом понимая, где я. Глупые мысли типа: «Смерть меня просто боится», уже не первый раз появлялись в моей голове. А как иначе отнестись к тому, что, пробитая моим любимым, грудь перевязана, а сердце по-прежнему стучится и трепетно разносит кровь по организму? Раз уж я жив, может эта скотина все же признала, что любит меня? Я не переживу если придется опять гоняться за ним по всем известным землям.