Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне - Юрий Цурганов

Жеребков приветствовал стремление эмигрантов отправиться в Россию: «Патриот тот, кто, не ставя условий, идет переводчиком, врачом, инженером и рабочим, со стремлением помочь русскому народу забыть большевистское иго и изжить страшный марксистский яд, проникший ему в душу». При этом он настаивал на дифференцированном подходе к проблеме отъезда представителей российского зарубежья на оккупированные территории СССР: «Я еще раз повторяю, что возврат всей эмиграции в Россию был бы величайшим несчастием для нашей Родины и опасностью для будущей Европы, так как среди нас есть много вредных элементов. Не надо забывать, что кроме белых бойцов армий Врангеля, Колчака и Юденича… в Париж, Нью-Йорк и Лондон приехали те господа, которые подготовили революцию 17-го года и привели Россию к гибели». Жеребков также сказал об опасности возвращения в Россию «реакционеров, мечтающих о своих губернаторских постах и имениях» {{ Там же.}} .

Тех эмигрантов, которые предупреждали об истинных намерениях нацистов в отношении России, Жеребков охарактеризовал как агентов влияния Москвы и Лондона: «…Покамест Германское Правительство не объявит официально своего плана и решения, касающегося России, пока не скажет свое последнее слово Фюрер Адольф Хитлер, – все является только предположением…» {{ Там же.}}

Жеребков признал, что расчет белой эмиграции на РККА не оправдался: «Хорошо когда-то писал «Часовой»: «Поскольку советская армия будет биться за своих владык, русским людям с нею не по пути; поскольку эта армия пойдет против этих владык, она немедленно станет русской армией». К сожалению, она бьется за своих владык!» {{ Там же.}}

Видимо, исходя из этого, Жеребков обосновал свое видение перспектив России после ожидаемого падения большевизма: «В интересах России, в интересах русского народа, нужно, чтобы немцы сами, или же при посредстве ими же руководимого русского правительства, в течение ряда лет вели русский народ. Ибо после тех экспериментов, какие жидовский Коминтерн производил в течение четверти века над русскими, только немцы могут вывести их из полузвериного состояния» {{ Там же.}} . Высказав эту мысль, Жеребков, нарушил белоэмигрантскую традицию связывать с ожидаемым поражением СССР надежду на восстановление суверенной России.

В конце выступления Жеребков произнес панегирик в отношении нацистского лидера: «Адольф Хитлер – спаситель Европы и ее культуры от жидовско-марксистских завоевателей, спаситель русского народа, войдет в историю России, как один из величайших ее героев» {{ Там же.}} .

21 апреля 1942 года по инициативе германских властей Русский Представительный Комитет был преобразован в Управление Делами Русской Эмиграции (УДРЭ) во Франции. Комитет был учреждением эмигрантов, созданным по их инициативе, УДРЭ было германским учреждением, в котором эмигранты работали в качестве служащих.

Во главе учреждения остался Жеребков, «экспертом по русским делам» при УДРЭ стал барон М. А. Таубе – член Международного Трибунала в Гааге, профессор Мюнстерского университета, бывший царский сенатор. При начальнике УДРЭ было организовано Совещание во главе с генерал-лейтенантом Н. Н. Головиным – руководителем Высших военно-научных курсов, возглавившим все русские военные союзы и объединения в оккупированной Франции. В Управление была включена редакция газеты «Парижский Вестник», свои отделы составили культурно-просветительные и профессиональные организации.

Заместителем Жеребкова и начальником отдела «русского национального юношества» немцами был назначен полковник П. Н. Богданович – руководитель созданной до войны скаутской Национальной Организации Российских Разведчиков (НОРР). Из всех российских молодежных организаций за рубежом, НОРР считала себя наиболее программно-широкой и самой многочисленной. В 1938 году они оценивали свою численность в 12 тысяч человек, но эта цифра представляется завышенной. Однако в 1940 году численность НОРР должна была увеличиться – после оккупации немцами Франции, все организации российской молодежи в этой стране были объединены в одну, возглавляемую Богдановичем.

Идеалом организации была, разумеется, национальная Россия, в которой НОРР рассчитывала заменить собой октябрят, пионеров и комсомол. Своими вдохновителями «разведчики» считали Петра I и А. В. Суворова, в НОРР господствовал культ российской государственности, императорской армии и флота. Организация строилась на принципах иерархии и единоначалия, в противовес демократическому и выборному началу. НОРР имела свой печатный орган – журнал «Потешный» под редакцией Николая Полторацкого. Это издание продолжало выходить и под немецкой оккупацией.

О своей работе Богданович писал 13 февраля 1942 года начальнику Болгарского Отдела НОРР следующее: «С молодежью вообще дело налаживается очень туго, слишком сильны еще старые привычки…; все же надеюсь наладить Объединение, то есть из соединения механического перевести его на линию соединения внутреннего – духовного. Крепче всех и дружнее всех работают Разведчики, им это делать не трудно, так как Новый порядок мы годами носили в себе, им дышали и в его принципах вели свою деятельность. Поэтому Разведчики перешли в Новый Мир без ломки, внутренних перестроек и отказа от своих убеждений и надежд» {{ Потешный. — Февраль-март 1942. — № 25-26, — С. 2.}} .

Деловой контакт с германским военным командованием НОРР установила после 22 июня 1941 года, преследуя цель направить активистов своей организации в Россию. Как и в случае других организаций, это удалось только частично. К марту 1942 на оккупированные территории выехало только десять «разведчиков» и «петровцев». Основной задачей, которую они поставили перед собой, была работа с советской молодежью {{ Там же, — С. 25.}} .

В Варшаве, к моменту её капитуляции перед немецкими войсками, существовали три эмигрантских организации: Русское Благотворительное Общество в Польше, Русский Попечительный об Эмигрантах в Польше Комитет и Российский Общественный Комитет в Польше. 1 октября 1939 года к командующему немецкими войсками явилась делегация, организованная Российским Общественным Комитетом. Она приветствовала командующего от имени всего русского населения Варшавы. В действительности делегация не представляла всей диаспоры, и её действия не встретили широкой поддержки.

Российский Общественный Комитет, пытавшийся до войны возглавить все эмигрантские организации в Польше, теперь добился этого при немцах. Член правления Комитета С. Л. Войцеховский был назначен начальником образованного в этой стране местного Управления Делами Русской Эмиграции. Немецкие власти предложили всем русским организациям войти в подчинение УДРЭ. Благотворительное Общество было вынуждено подчиниться, а Попечительный Комитет предпочел прекратить свою деятельность.

В июле 1940 года оккупационными властями был издан декрет о ликвидации всех русских организаций, существовавших в Польше до прихода туда германских войск. Одновременно УДРЭ было переименовано в Русский Комитет. В нём было зарегистрировано около десяти тысяч человек – после занятия восточных районов Польши советскими войсками оттуда ушло на запад большое количество русских и их число в Варшаве значительно возросло {{ Вельмин А. Русское население в Польше во время немецкой оккупации // Новый журнал. — 1946. — № 14, — С. 215.}} . Немцы создали также Украинский, Белорусский и Кавказский Комитеты.

8 июня 1941 года канцелярия Розенберга получила информацию о том, что Войцеховский ведёт переговоры с видными российскими эмигрантами относительно формирования антибольшевистского правительства, подчёркивая, что это дело очень срочное ввиду близости войны с СССР {{ Николаевский Б. Пораженческое движение 1941-1945 годов и ген. А.А.Власов // Новый журнал. — 1948. — № 18, — С. 215.}} .

С приходом немцев русские военные эмигранты создали на территории Польши Варшавский Воинский Союз, который вошел на правах Отдела в Объединение Русских Воинских Союзов (ОРВС), возглавляемое генерал-майором А. А. фон Лампе {{ Вельмин А. Указ. соч. — С. 295.}} .

После 22 июня 1941 года чины Варшавского Воинского Союза начали подавать заявления о своей готовности принять личное участие в вооружённой борьбе с коммунизмом, однако немцы этими предложениями не воспользовались. Они ограничились тем, что завербовали группу молодых людей в качестве переводчиков и отправили их на фронт в разные немецкие части. Со временем, когда иллюзии в отношении «освободительной миссии Рейха» у русских военных эмигрантов начали рассеиваться, такая перемена настроений не ускользнула от немецких властей, и в конце 1943 года Варшавский Воинский Союз был закрыт {{ Там же. — С. 299.}} .

Одним из центров российской военной эмиграции, активно выступившим с инициативой участия эмигрантов в войне против СССР, стало уже упомянутое ОРВС, в которое в 1938 году был преобразован II («германский») отдел Русского Обще-Воинского Союза. К весне 1941 года роль Объединения, возглавляемого фон Лампе, возросла, поскольку на подвластной Германии территории оказались четыре из шести европейских отделов РОВС.