Белая тетрадь - Софья Ролдугина

— Скорее, наоборот, — хмыкнула я. — Моя первая и пока единственная любовь.

— Даже так? — съехидничал вампир, засыпая в котелок крупу.

— Ага. Но ты учти, что, когда я призналась ему в своей неземной любви, мне было девять лет. А ему — семь тысяч шестьсот восемьдесят три.

Максимилиан не выдержал и расхохотался.

— И что он ответил?

— Сказал, что если я не передумаю, то когда вырасту, он на мне женится, — абсолютно честно ответила я.

— И чем же тебя прельстил этот старый хрыч? — шутливо поинтересовался Максимилиан.

— Прекрасными золотыми волосами до колен, медовой кожей, хитрыми зелеными глазами и чудесными сказками на ночь, — в тон ему ответила я.

— Хм… — задумчиво протянул вампир. — Я бы и сам в такого влюбился…

— Не сомневаюсь, — язвительно вставила я.

— Как, говоришь, его зовут? — продолжал потешаться князь.

— Дариэль.

Максимилиан поперхнулся заготовленной фразой:

— Тот самый Дариэль?

Дежа вю. Или у меня все знакомые такие знаменитые?

— Смотря о чем ты, — хмыкнула я. — Если о самом талантливом эльфийском — да и не только! — целителе этой эры, то да, тот самый.

Максимилиан уткнулся в колени и истерически заржал.

— Так значит…я… — с трудом пробормотал он, утирая выступившие от смеха слезы — … умыкнул невесту эльфийского принца…

Я смутилась.

— Да ладно тебе, это же просто шутка. Мне было девять, и он рассказал очередную сказку со счастливым концом.

— Эльфы никогда не забывают таких обещаний, — внезапно посерьезнел вампир. — Особенно принцы, пусть даже и незаконнорожденные. Так что готовься к скорой свадьбе, если не сумеешь убедить его, что передумала.

Воцарилось неловкое молчание. Максимилиан возился с костром, я старательно рассматривала свои ногти. Ничего умного в голову не приходило.

— Э-э…как результаты разведки? — наконец выдавила я.

— Да вроде спокойно. Я прошелся по периметру, посмотрел, послушал… До входа в подземные дворцы не так далеко. Костер на ночь придется погасить, чтобы он не привлек внимания незваных гостей. Кстати, ты высоты не боишься? — внезапно спросил князь.

— Смотря какой, — осторожно ответила я. — А что?

— Узнаешь.

Я как можно равнодушнее пожала плечами. Узнаю так узнаю.

— Ладно. Что на ужин?

— Каша с сухофруктами.

— Что-то не вижу огорчения на твоем лице, — поддела я вампира.

— А почему я должен огорчаться? — усмехнулся в ответ князь. — Одно время я вообще был вегетарианцем.

— В темнице, что ли, сидел?

— Да нет. Просто были такие убеждения.

Если бы я уже не сидела, я бы, наверно, упала.

— Убеждения?!

— Ну да, — серьезно кивнул вампир. — Мне тогда казалось, что вся ваша еда на один вкус… — последние слова прозвучали неразборчиво, но Максимилиан быстро взял себя в руки и продолжил уже более громко. — Да и животных было жалко.

— А людей, значит, нет? — ехидно осведомилась я. Максимилиан мой выпад проигнорировал с поистине княжеским величием, не торопясь переходить на личости.

— Если бы нам было присуще чувство безрассудной жалости к кому попало, то вся раса вымерла бы за пару столетий. А маленькие причуды отдельных представителей на определенном этапе жизни значения не имеют.

Я задумалась. На время «кровавого безумия» вампиры были лишены всех эмпатических способностей. А потом… Убивали ли они на войне, сводили счеты с врагами или охотились на случайных прохожих — жалости не было, и не было случая, когда жертва, воззвав к совести кровопийцы, спаслась бы. «Интересно, — размышляла я, отстраненно наблюдая, как Максимилиан достает из рюкзака пакет с едой, — а если он убьет меня, то ему будет хоть капельку жалко?»

Стоп.

Из рюкзака.

Ой, ду-ура…

Князь повернулся и скептически поднял бровь:

— Что смешного ты находишь в овсянке и кураге? Расскажи, я тоже посмеюсь.

— Не в овсянке… — с трудом выдавила я сквозь смех, безуспешно пытаясь успокоиться. — Просто я эти два дня голодала…а в рюкзаке…

Вампир неопределенно хмыкнул, но комментарии оставил при себе.

Свет луны едва пробивался через плотное переплетение ветвей. Костер медленно догорал, отдавая последние крохи тепла. Усталость навалилась с новой силой. Я зевнула раз, другой… Вымытый в ручье котелок отражал багровые переливы тлеющих углей. Почти уютно.

Максимилиан со вздохом поднялся и начал закидывать костер землей. Запихнул в рюкзак котелок, накинул плащ…

— Эй, что ты делаешь? — спохватилась я. Вампир посмотрел на меня, как на ненормальную.

— Ты собираешься спать около потухшего костра? На холодной, сырой земле?

— Нет, но…

— Тогда вставай и пошли. Я видел недалеко прекрасное дерево…

— С ума сошел? — моя очередь возмущаться. — Я не мартышка, чтоб на деревьях спать. И вообще, по такой темноте я туда просто не дойду!

— Тебе идти и не придется.

Вампир ловко подхватил меня на руки и, не обращая внимания на гневные вопли, направился…прямиком в ежевичные заросли. Не так уж плохо.

Если бы он еще при этом шел, как нормальный человек, а не баловался с гравитацией, прыгая от одной прогалины до другой!

— Я не говорила, что меня укачивает?

Прыжок. Ма-аленький такой, метров на пятнадцать, по сумасшедшей траектории, огибающей стволы.

— Нет. Потому что ты исключительно правдивая девочка и врать мне не стала бы, — невозмутимо откликнулся князь, продолжая издевательства над физическими законами.

Я не очень-то удивилась тому, что вся эта паранормальная акробатика завершилась на толстенной ветке старого дерева из тех, чью породу уже не определить. Свесив ноги вниз, удобно прислонившись к необъятному стволу, я с интересом наблюдала за попытками вампира устроить из куска ткани и жесткого дерева сносное место для ночлега. Не то, чтобы было хорошо видно… Одно могу сказать точно: деятельность он развил бурную.

Спустя некоторое время шевеление в темноте прекратилось, и довольный голос позвал:

— Эй, ведьма! Давай сюда!

Что именно давать и куда это «сюда» разъяснений не последовало. Я со вздохом опустилась на четвереньки и, судорожно цепляясь сук, казавшийся теперь уж-жасно ненадежной опорой, поползла вперед. Когда меня начали одолевать сомнения в правильности выбранного направления, холодные пальцы обхватили мою лодыжку и с силой дернули. Коротко взвизгнув, я мешком свалилась вниз, локтями впечатавшись в чью-то наглую физиономию, а коленом…хм…честное слово, я не нарочно! Отчетливо скрипнули зубы, князь нецензурно прокомментировал мою манеру приземляться, но обошлось. Неловко перевернувшись на спину (вампир вздохнул с облегчением), я осмотрелась.