Выродок - Светлана Ст.

Дальнейшие действия тоже вполне ясны. Командир отряда, отправившийся на целевой выезд в неподходящем состоянии здоровья, за свой проступок должен предстать перед Визенгамотом, и это правильно. Но необходимо убедить судей позволить преступнику искупить свою вину, подвергнув себя инвольтации ради спасения жизни своего подчиненного. Согласятся ли члены Визенгамота на такой приговор? Нужно будет обсудить с Гиппокридесом, как этого добиться…

Солнце – жаркое и теплое — било сквозь сомкнутые веки, согревая, будоража кровь… Он потянулся, чувствуя некоторое неудобство, и открыл глаза.

Увиденное удивило. Он лежал в смутно знакомой, но точно не в своей собственной комнате, а у его кровати сидела незнакомая сиделка средних лет. Он попытался встать – и понял, что ему что‑то мешает шевелиться.

— Мерлин могучий, Моргана заступница! – незнакомка ахнула и поднесла ладонь к губам, глядя на него так, словно он вдруг превратился в морщерогого кизляка. – Вы меня слышите? Вы меня видите? Вы помните, как вас зовут?

Последний вопрос показался смутно знакомым. Он еще немного подумал и хмыкнул, наконец сообразив, где находится.

— Девятнадцать лет с лишним меня звали Драко Малфоем, и, надеюсь, ничего не изменилось, пока я был без сознания. А это больница Святого Мунго, верно? Когда я в прошлый раз здесь был, мне задавали такие же странные вопросы…

Сиделка ахнула, достала носовой платок и громко высморкалась, а он почувствовал, что хорошее настроение куда‑то исчезло. В прошлый раз он сюда попал, потому что с ним случилось что‑то очень страшное, а сейчас… сейчас… сейчас…

Темная пустынная улица, освещенная лишь слабым светом фонарей и луны… Боль, разрывающая тяжелое и непослушное тело…

— Что с Лайонелом? – резко спросил он.

— Он жив, мистер Малфой, — быстро сказала целительница.

— Я видел, его Грейбек грыз…

— Мистер Кэрриган жив и в целом здоров, даже шрамы почти зажили, — сиделка опустила глаза. — Вот только трансформаций он в будущем не избегнет, а так все в порядке…

— Лайонел стал оборотнем?! – услышанное не укладывалось в голове. — Да какой тут порядок! – он выругался, что позволял себе очень редко.

— Но вы отомстили за друга, мистер Малфой! – быстро сказала целительница. – Вы Грейбека убили!

— Я?! – слова собеседницы показались нелепицей.

— Да–да–да! Мракоборцы, когда прибыли, своим глазам не поверили. Но они проверили все палочки, и получилось, что этого злодея убили именно вы, мистер Малфой! Тут такое началось!

— А ведь и правда… — воспоминания возвращались, хотя и медленно. — Да, я помню! Там еще Дамблдор был, и Эрик, и Торки! Они мне помогали!

Сиделка раскрыла рот, явно намереваясь возразить, но о чем‑то задумалась ненадолго, а потом кивнула:

— Да, мистер Малфой, наверное, так оно и было…

— Но Грейбек точно мертв? – в это все равно верилось с трудом.

— Мертвее некуда! – спокойное лицо целительницы исказила жестокая улыбка. – Будьте спокойны, мистер Малфой, этого нелюдя зарыли глубоко–глубоко, и больше он не будет убивать и калечить невинных людей…

— Так, — он с облегчением вздохнул: все‑таки очень приятно знать, что Грейбек больше никому не причинит вреда. Вдруг еще одно воспоминание о ночной битве всплыло в памяти — и от этого стало совершенно невозможно дышать. Спрашивая, он почти не сомневался в ответе, и с трудом удерживался, чтобы не завыть в голос: – А что с ни… с Артуром Уизли?

— Он жив, мистер Малфой, — сиделка затараторила, словно Грейнджер на уроке трансфигурации. – Инфаркт, конечно, вещь неприятная, и мистер Уизли теперь непременно уйдет в отставку, но он жив и здоров, насколько это возможно в его состоянии.

— Я должен немедленно с ним поговорить! – он попытался встать и только сейчас увидел, что его тело заковано в странный панцирь. На миг показалось, что он больше не сможет произнести ни слова, но он все же заставил себя выговорить: — Что со мной?

— У вас… позвоночник поврежден, мистер Малфой, — ответила целительница, побледнев.

— Но я смогу ходить, когда выздоровею?

— Не отчаивайтесь, мистер Малфой, возможно, вы и сумеете, хотя и не сразу…

Эти слова его немного успокоили: если лекарка считает, что с ним все будет в порядке, — значит, так оно и есть!

— Мэм, тогда, пожалуйста, передайте мистеру Уизли, что я прошу его прийти сюда. И, кстати, надеюсь, вы ничего не рассказали моей маме? Ей вредно волноваться!

— Мы вынуждены были сообщить миссис Малфой о случившемся. В больнице ничего не утаишь, а вы лежите здесь уже больше месяца…

— Сколько?! – услышанное показалось бредом.

— Ваша мать дежурит в вашей палате каждую ночь. Сейчас миссис Малфой спит. Разбудить ее?

— Нет, не нужно: маме вредно волноваться. Мне нужно немедленно поговорить с Артуром Уизли!

Сиделка написала несколько слов на листке пергамента, свернула его в бумажный самолетик и выпустила в коридор, а затем спросила:

— Мистер Малфой, мистер Уизли будет здесь так быстро, как только сможет. Вы хотите еще чего‑нибудь? Есть, пить или, может быть, почитать присланные вам письма, посмотреть подарки? Вы даже представить себе не можете, сколько людей вам написали за этот месяц!

Он прислушался к своим ощущениям и улыбнулся:

— Есть хочу! Жареного мяса с кровью! И пить… молоко, наверное… И пожирнее!

— Мистер Малфой, но вам нель… — целительница осеклась и поспешно сказала: — Хорошо, я схожу похлопочу. Скоро вернусь! Мистер Малфой, если вам что‑нибудь понадобится, — пожалуйста, пристально посмотрите на зеленый шарик, который висит прямо над вами под потолком, или просто попросите о помощи. Тогда на столе у дежурной сработает сигнализация…

Когда сиделка ушла, Драко задумался о своем нынешнем положении – и встревожился. Немолодая лекарка смотрела на своего пациента с плохо скрытой жалостью, — точнее, с ужасом. Даже девчонка, которая дежурила в палате наследника Малфоев и Блэков, когда он попал в больницу после встречи с диким драконом, казалась не столь… испуганной. Мерлин, что же происходит?

Юноша попытался подняться – но не смог и одернул себя, задушив подступающую панику. После такой тяжелой травмы это естественно. Нужно начинать с малого – попробовать пошевелить пальцами рук… или ног…

Тело казалось непривычным и чужим, однако Драко не собирался отступать и молча, но очень упорно упрашивал непокорные пальцы послушаться его. В конце концов усилия вроде увенчались успехом, хотя утверждать наверняка было трудно. Юноша так и не понял, действительно ли пошевелились пальцы правой руки или ему просто почудилось, и решил уточнить это у нищеброда.

Тот не заставил себя долго ждать. Одетый в дорогую, но строгую темно–синюю мантию, ублюдок Уизли потоптался на пороге, затем подошел к кровати и смущенно сказал: