Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ) - Якубович Александр

Но вот когда в комнатах начинался форменный Ташкент, молодая арха‑та преображалась. Сания сбрасывала плащи, переодевалась в привычное ей, легкое, почти невесомое платье из южных тканей и бодро порхала по покоям, занимаясь какими‑то своими делами.

Апартаменты девушке выделили поистине огромные. У нее было минимум четыре комнаты без учета спальни, одну из которых она уже переделала под некое подобие рабочей лаборатории с кабинетом. Одна комната – под спальню. Прихожая – для приема гостей, ну и, само собой, гардеробная. Была и просторная ванная комната, в которую слуги постоянно таскали воду: девушка, привыкшая к просторным мраморным бассейнам и купальням в дворце своего отца, сейчас очень мучилась, плещась в медной ванне. Хотя специально для нее король заказал чуть ли не джакузи: когда слуги увидели объем, который им придется наполнять ежедневно, я думаю, они прокляли будущую королеву.

– Вила! Барон! – прямо сейчас пальцы девушки были измазаны чернилами, а косы Софа собраны в тугую гульку на макушке. – Чем обязана?

Внутри было так жарко, что я с удивительной для левой руки ловкостью чуть ослабил завязки рубашки на груди и уже подумывал сбросить камзол. И сапоги, наверное, было бы тоже неплохо снять, правда, не в присутствии женщин.

– Здравствуй, арха‑та, – я полуофициально поклонился, Вила же позволила себе просто отделаться легким кивком.

По эмоциям Сании я понял, что у нее состоялся еще не один разговор как с Каем, так и с де Шонц на тему моих ментальных способностей, и они смогли успокоить принцессу. Во всяком случае, убедить, что я союзник престола, а не страшная ментальная угроза для всех обитателей дворца.

– А ты выглядишь лучше, Антон. Целители?

Сания подошла почти в упор и внимательно посмотрела на мои ожоги. Делала она это не чтобы попялиться – исключительно из практического любопытства исследователя и естествоиспытателя.

– Да, в Мигне есть несколько хороших магов воды, которые меня подлатали, – криво улыбнулся я.

На самом деле, работу целители провели большую. Кожа на лице почти полностью выровнялась, так что теперь я был похож не на половинку Фредди Крюгера, а на человека, который переболел оспой или страдает от тяжелой формы акне. Губы мне восстановили вообще полностью, на шее почти не осталось следов. Единственное – до сих пор не росли волосы. Виконт предлагал мне сделать зачес направо, чтобы скрыть ожог тем, что у меня осталось от шевелюры, я же просто выбрил левый висок и стал собирать волосы в тонкий хвост на затылке – будто бы у меня были выбриты обе половины головы – на манер какого‑нибудь викинга или поклонника тяжелого металла. Похожую прическу я носил годы назад, только вместо полноценного хвоста, который мог трансформироваться в косу, на моей макушке красовался писчий хвостик. Ну и выбривал я тогда волос меньше – сейчас у меня был, скорее, аккуратно уложенный собранный в хвост ирокез.

– Как проходит ваша работа, барон? Почему раньше не заглядывали? – спросила Сания, после того, как они расцеловались и легко обнялись с де Шонц. – Насколько я знаю от Вилы, вы в дворце уже неделю!

В голосе арха‑ты звучал упрек, впрочем, обоснованный. Я был тем человеком, которого Сания относительно хорошо знала – дольше, чем кого бы то ни было в этой стране, так что мое пренебрежение ее обществом выглядело не слишком хорошо.

– Дела престола, дорогая арха‑та, дела престола, – я опять чуть поклонился, заложив левую руку за спину, – не терпели отлагательств.

– Да, да, Вила мне говорила тоже самое. Сказала, заглянете ко мне, как только выдастся минутка. Как виконт?

– Граф. Орвист вступил в права наследования, его матушка отреклась от регентства над родом.

– О! Передайте молодому графу мои поздравления! Правда, обстоятельства наследования не самые радужные…

– Да, не самые.

Девушка еще раз внимательно посмотрела на меня и Вилу. Мы же с де Шонц готовились взять Санию в оборот и вправить мозги на тему микроклимата отдельно взятых помещений.

Ругань стояла! Как только я открыл рот на тему того, что так топить в комнатах – глупость, Сания чуть не вышла на ультразвук.

– Да как будто я сама не знаю! Но тут даже на улицу не выйти! Чуть что – сразу плохое самочувствие, кашель! Ты думаешь, барон, мне приятно сидеть в этих четырех стенах?! Да у меня столько планов! Мне нужно знакомиться со столицей, с народом, которым я буду править после свадьбы, а я тут сижу, как в клетке! Сколько раз мы были в городе, Вила? Три? Три раза за все эти луны! И каждый раз меня потом приводили в чувство лекари и целители! Я не представляю, как вы тут живете…

Кое‑как мне удалось успокоить Санию и мы немножко поговорили о термодинамике и теплопроводности материалов. Я сразу же понял, в чем проблема. Другие северяне же не особо обращали внимания на то, как одевается арха‑та, просто выполняя приказы будущей королевы.

Главной причиной, почему Сания вечно мерзла и мгновенно заболевала, было, собственно, злоупотребление теплыми плащами. Точнее нет, не так. Проблемой было то, что южанка ничего кроме этих меховых шкур не надевала.

– Арха‑та, посмотрите, как я одет, как одета Вила…

Де Шонц моментально уловила, куда я клоню, и уже ускакала в коридоры – раздавать приказы слугам. У достаточно рослой и статной по местным меркам графини был почти один размер с арха‑той, Сания была только немного выше. Поэтому уже через полчаса гостиная и гардеробная была завалена новыми вещами, а я продолжал объяснять Сании премудрости жизни на севере.

– Многослойность. Чтобы тело не перегревалось, но и одежда хранила тепло. Сания, смотри. У меня сорочка, рубашка, камзол, сверху еще – куртка, если выйду наружу. Никто в здравом уме не будет кутаться в меха, ты просто сама себя убиваешь…

Сначала принцесса не слишком внимательно меня слушала, поэтому мне пришлось взять перо и, кое‑как, криво, нарисовать, что я имел в виду на тему правильных одежд.

– То есть, мне будет теплее вот в этом? – Сания подозрительно тыкнула пальцем в комплекты, которые Вила уже подготовила для девушки. Один парадный и один прогулочный – брючный.

Если уж не теплее, то точно комфортнее и правильнее. Графиня подготовила для принцессы набор платьев и юбок с шерстяной шалью и таким же, подбитым шерстью плащом в королевских цветах. Прогулочный комплект был из мягких, достаточно свободных штанов, чулок, высоких мягких сапог, двух рубашек, жилетки подбитой овчиной и легкой куртки с платком.

Наконец‑то я смог оставить Санию в гардеробной и присоединиться к Виле в гостиной. За время, проведенной в покоях арха‑ты я взмок, как мышь, не лучше чувствовала себя и графиня.

– Ты что, ей это… Мозги вправил? – удивленно спросила де Шонц.

– В смысле? – раздраженно ответил вопросом на вопрос я.

– Ну, заставил ее нормально одеться…

– А вы раньше не могли сами ей объяснить?

От происходящей тупости у меня начала болеть голова. Северяне! Люди, которые прекрасно знают о важности многослойной одежды и удержания температуры тела на холоде, не смогли подобрать гардероб южанке! Месяцы прошли!

– П‑ф‑ф‑ф, – фыркнула де Шонц, – ты думаешь, мы не пытались? Но она упряма, как сам Пал. Она же мудрая южанка! Человек Софа! Ученая! Что мы вообще понимаем в одеждах? Решала свои проблемы сама, правда, безуспешно. А потом пришла к выводу, что север просто непригоден для «жизни нормальных людей».

Последнюю фразу Вила передразнила голосом Сании – настолько девица достала графиню своими выходками.

– Что, совсем никак?

– Не‑а, – покачала головой Вила, – вообще ни в какую. Я ей этот комплект подготовила еще на третий день, как вы ее привезли… Да она так в него ни разу и не влезла. А король сказал во всем соглашаться с ней, пока не прибудет посольство и Сания перестанет быть совершенно одна в чужой стране… Так сказать, не давить…

– Вот вы и не давили…

– Мы просто ждали тебя, Антон, – Вила демонстративно погладила меня по ладони, будто хорошего песика, – если ты не прибил ее, сидя в рыбацкой лачуге, то уж точно знаешь, как справиться с своенравной арха‑той…